грузовая платформа поравнялась с крышей, Зигфрид удовлетворенно причмокнул и сунул ключ-карту в щель-скважину.
– Вот и ладушки, – пробормотал он, забираясь в шлюз кораблика. – Киса, запрыгивай!
Мурлышка недоверчиво обнюхала опорную штангу ДКРа, немного помялась, оглядываясь на удаляющуюся фигуру бывшего владельца, но в конце концов тоже запрыгнула в шлюз. Створки с шипением сомкнулись, и кораблик ожил. Теперь Безногий уже никуда не спешил, и потому ДКР не рванул с места в стратосферу, а лишь утробно заворчал, прогревая двигатели и тестируя системы...
...Увлеченный изучением новой машины, капитан не видел, а попавшая в непривычную обстановку мурлышка не почуяла, как Морган-младший в несколько прыжков вернулся к машине и, нырнув под ее плоское днище, сунул длинный стержень из обедненного урана в поворотный механизм стартового антиграва...
...– Ну что же, – Зигфрид щелкнул последним тумблером. – Вроде бы все в порядке. Стартуем?
Он взглянул на мурлышку. Та отчаянно замотала головой и поскребла лапой виниловый пол.
– Да что с тобой? – удивился капитан. – Я все проверил, кораблик в порядке, мин нет!
Мурлышка попятилась и зарычала.
– Ты боишься летать? – растерянно предположил Безногий. – Но ведь это не страшно. Я летаю уже двадцать лет, и ничего, как видишь, жив-здоров...
Зверь пригнул голову к самому полу и громко застучал хвостом по пассажирскому креслу и пищевому синтезатору. Вправо – влево, вправо – влево...
– Не дрейфь! – Зигфрид уверенно ткнул в кнопку «старт».
Серводвигатели крутанули «бегунок» антиграва. Мурлышка взвыла и полоснула внезапно осталеневшим клинком хвоста по пассажирскому креслу. Кораблик рванулся вверх, но внезапно накренился и начал заваливаться на бок. Мурлышка зашипела. Порезанное кресло жалобно звякнуло вырвавшейся из-под обшивки пружиной.
– Что за черт?! – заорал Безногий, лихорадочно дергая джойстик управления антигравом. – Ну, Морган, ну скотина!
ДКР, словно снаряд древней гаубицы, прошел по баллистической траектории почти над всей Хай Ванной и рухнул прямиком в один из знаменитых куйбинских гейзеров. Знающие люди поговаривали, что глубина этих расщелин с кипящей водой достигала нескольких десятков километров. Так это или нет, достоверно известно не было. Нырять в гейзеры, пусть и на космических кораблях-разведчиках, не приходило в голову еще ни одному психу...
...Кораблик тонул, погружаясь в бурлящую бездну черного кипятка. На глубине в пару километров было темно, как в космосе. Даже темнее. Здесь не было звезд. Огромные пузыри толкали ДКР в титано-керамические борта, играя им, как мячиком. С болтанкой не справлялись ни демпфер, ни противоперегрузочное кресло. Килевая, бортовая, вертикальная и черт знает еще какая качка выворачивала внутренности наизнанку. Зигфрид готов был продать душу ради одной секунды покоя. Мурлышка, похоже, чувствовала себя не лучше. Она забилась под кресло и жалобно мяукала, вернее, подвывала.
Зигфрид в сотый раз потеребил джойстик управления антигравом и в сотый же раз неприлично выругался. Он не знал, что в эту минуту торчало из поворотного механизма, но был уверен, что оттуда именно что-то торчит. В причинах поломок отечественных машин он разбирался досконально. Раз ДКР до сих пор не взорвался, это была не граната и не мина. Это был какой-то кусок металла. Судя по конфигурации поворотной щели, скорее всего это был толстый прут. И скорее всего не железный, даже не стальной, а титановый или урановый. Хотя титан, как и прочие «нормальные» металлы, могли обнаружить сканеры боевого компьютера, а вот обедненный уран сбивал все их настройки и становился для приборов невидимым.
Такова была теория. Зигфрид не сомневался, что она верна, но для полной уверенности ему следовало выйти наружу и просто выдернуть злосчастный прут из механизма. Однако и это была чистейшей воды теория. Даже в скафандре выйти наружу было, мягко говоря, проблематично. Кипящая под огромным давлением вода была не лучшей окружающей средой. Оставалось ждать, когда кораблик погрузится достаточно глубоко, чтобы забортное давление переломило проклятый стержень, либо приближающаяся – внизу вода уже светлела – магма его расплавит... Возможно, вместе с ДКР...
Кипятившую воду «плитку» Зигфрид так и не рассмотрел. Мешали пузырьки и густой пар. Давление агрессивной среды немного ослабело – ДКР провалился в непосредственно касающийся магмы слой пара, – но болтанка не прекратилась. Изменилась лишь амплитуда и направление качки. Теперь несчастный кораблик швыряло от одной стены расщелины к другой, звучно отбивая им своеобразные склянки.
«Бум-м-м». В голове Безногого загудел набат. «Бум-м-м». Набат зазвучал громче. «Бум-м-м». Набатный колокол рухнул прямо на капитана, и тяжелая низкочастотная вибрация охватила все его тело. Кораблик швырнуло к противоположной стене. В ожидании новой «склянки» Зигфрид невольно зажмурился и сгруппировался.
Прошло несколько секунд, и ДКР уже давно миновал то место, где должен был раздаться новый «бум», а никакого набата так и не прозвучало. Капитан открыл глаза и удивленно взглянул на обзорный экран. Вокруг было полно пара, но он не буйствовал, закручиваясь невероятными вихрями, а мирно клубился. Кроме того, сканеры показывали, что в трех метрах под днищем кораблика имеется надежная каменная площадка. Не слишком широкая, но достаточно ровная. Сомневаться было некогда. Зигфрид схватился за рычаги и плавно посадил ДКР на камни. В этот момент сканеры закончили сферическое обследование окружающего пространства и выдали результат. Волею судьбы и безумных паровых вихрей кораблик забросило в просторную пещеру, неизвестно как образовавшуюся в боковой стене расщелины.
– Вылезай, – Безногий отстегнулся и потянул мурлышку за хвост.
Та недовольно заворчала и забилась под кресло еще глубже.
– Да вылезай ты! – Капитан рассмеялся. – Все в порядке. Сейчас починимся и полетим нормально, без болтанки...
Зверь нехотя выглянул из укрытия.
– Ну, вот и умница.
Зигфрид потрепал ее по загривку и направился в шлюзовой отсек. Скафандр Коши был ему маловат, но для короткого выхода годился. Капитан ловко облачился в космический костюм и спустился по выдвижному трапу на перегретое дно пещеры.
На починку антиграва ушла ровно одна секунда. Могучим пинком Зигфрид раскрыл ремонтный лючок и, погрузив в него клешню в серебристой перчатке, вытянул злосчастный урановый стержень. Механизмы поворотной станины антиграва благодарно зажужжали – это уловили внешние микрофоны скафандра, – а ремлючок автоматически закрылся. Последствия диверсии были устранены. ДКР был готов к полету. Зигфрид небрежно отбросил стержень в сторону, и его тотчас оглушил возмущенный вопль. Во что или в кого угодил прут, за туманом было не разглядеть, но пострадавший не только заорал, а еще и отбросил стержень в сторону корабля, угодив точно в кнопку блокировки шлюза.
Наружный входной люк с шипением закрылся, над шлюзом зажегся огонек охранной системы, и Зигфрид понял, что попал в новую ловушку. Снаружи без ключ-карты заблокированный корабль было не открыть. А ключ-карта торчала сейчас в замке зажигания. То есть внутри.
Скафандр работал исправно, и пещерная парилка была Безногому нипочем, но его все равно прошиб крупный пот. Нипочем-то нипочем, да только надолго ли? Капитан не проверял перед выходом запас дыхательной смеси в баллонах – подумаешь, минутный выход! – и теперь мог лишь предполагать, сколько ему отпущено злодейкой-судьбой. Хотелось надеяться, что много, но в любом случае не дольше, чем до завтра. А потом... А потом... Сначала откажут терморегуляторы... Зигфрид вспомнил, как готовил креветок на пару повар китайского ресторанчика «Ио-Ио». Несчастные рачки уже тогда вызвали в сознании капитана ряд ассоциаций, в частности, с гибнущими на Юпитере космонавтами в похожих на рыцарские доспехи скафандрах повышенной защиты. Теперь Зигфриду предстояло воочию убедиться, насколько соответствовали его тогдашние фантазии истинным ощущениям креветок. Правда все происходило не на Юпитере, а почти на дне куйбинского гейзера, но свариться на пару – удовольствие ниже среднего независимо от того, где стоит скороварка. В этом Безногий был уверен.
