к разгадке некой тайны, и нам следовало его найти. Пока не стало поздно…
Я помотал головой, словно стряхивая оцепенение, и вызвал Сыромятина.
– Да? – сонным голосом откликнулся генерал.
– Шеф, подъем! – бодро приказал я. – Мы направляемся к тебе. Пока идем, вызови Краусса, Сна, Скалу и Викторова. Они нам очень даже понадобятся.
– Какая муха тебя укусила? – недовольно спросил генерал.
– Мы начинаем все сначала, – заявил я. – Как ты там выразился, «вырабатывать методы борьбы с существами из кремния»?
– Почти… – проворчал генерал. – А до утра ты подождать не мог?
– К утру мы все станем убежденными пацифистами, – возразил я. – Угроза не исчезла, просто она приняла более утонченные и обтекаемые формы…
– Хорошо, – наконец согласился Сыромятин, – но если ты ошибаешься и новые пришельцы на самом деле неопасны…
– Отправите меня в отставку без пенсии, – предложил я.
…Светило Симарина окончательно опустилось за горизонт, и улицы города-планеты залил яркий свет искусственных огней. Шумные толпы людей осаждали развлекательные заведения, прогуливались по бульварам, спешили по каким-то делам. Мы вышли из телепорта напротив штаба Объединенного командования армиями Межгалактического Союза и направились к стеклянной двери. Тонкой и прозрачной, как грань, которая отделяла испачканное человеческой кровью скоростное шоссе прогресса от пустыря гибельного застоя, который сулило навязанное пришельцами благодушие. И я был почему-то абсолютно уверен, что дорога развития, размытая по обочинам слезами добродетели и безнадежно выщербленная железными гусеницами пороков, гораздо предпочтительнее пропасти сонного забвения, а закаляющие характер штормы лучше безвольного штиля.
Я не чувствовал себя мессией, чтобы указывать людям верный путь, но терять хотя бы собственное право выбора не собирался. Со мной была согласна жена и наверняка мои друзья, а это означало, что бездумный рай имел альтернативу и не был стопроцентно желанным. Как ни старались наставники, я так никогда и не поверил, что в настоящем правиле могут быть исключения.
Ведь Земля не позволяет себе раз в сто лет остановить вращение вокруг оси, и дважды два не может, ради торжественного случая, уравняться с пятеркой, а люди, вечно стремясь к райским кущам, на самом деле вовсе не желают их достичь.
Оставалось либо убедить в этом чужаков, либо одержать над ними полную военную победу. Задача почти невыполнимая, но потому и особенно привлекательная. Как, впрочем, и бывает всегда в подобных ситуациях…
1999–2000 гг.
