в периодически открывающуюся дверь был виден участок холла перед лифтами.
В туалет вошли две женщины-служащие. В холле все было по-прежнему. Очереди у лифтов выросли. Прошло несколько минут. Тома подправила макияж и теперь якобы изучала едва заметный дефект… предположим, морщинки у глаз. Вышла какая-то девица в джинсах. За дверью наметилось и тут же угасло оживление. Толпа у лифтов стала чуть меньше. Тамара достала из сумочки карандаш, чтобы подправить линию губ. Дверь снова открылась. У лифтов почти никого. Световая индикация средней кабины указывает «2 вниз». Тома бросила карандаш в сумочку и быстро вернулась в холл. Двери среднего лифта раскрылись, выпустив прибывших с верхних этажей. Тамара вошла в кабину следом за парочкой служащих. Больше в лифт никто не вошел и даже не взглянул в ее сторону. Значит, все в порядке. Показалось. Нервы надо беречь. Тома прикрыла глаза и сделала медленный глубокий вдох. Все, теперь спокойно… Перед внутренним взором возникла картинка: застывший удивленный взгляд Сухопарова… Тамара вздрогнула и открыла глаза. Мужчина-служащий покосился на нее с недоумением, но ничего не сказал. Лифт мягко остановился на двадцатом и бесшумно раскрыл двери.
Тома вышла в коридор и уверенно направилась к офису 2042. От этой маленькой конторки, обозначенной в плане здания как «офис компании «2+2», у Тамары имелся свой ключ, и все соседи были уверены, что она хозяйка этой скромной фирмы. Скромной хотя бы потому, что, кроме хозяйки, в нее почти никто не наведывался. Единственным посетителем офиса был тот самый «крот», о котором она упомянула в разговоре с Жориком.
В явочной комнатке было душно и пыльно. Но наводить порядок Тамаре было некогда. Разве что освежить воздух…
Агент пришел буквально через десять секунд после Томы. Она даже не успела толком осмотреться и включить нужные приборы.
– Можно?
Он был лысым, обрюзгшим, с мешками под тусклыми бегающими глазками и слюнявым ртом. Он запинался на простых словах, брызгал слюной и бессмысленно жестикулировал. Костюм висел на нем, как на пугале, а брюки на коленях вечно пузырились. Мужчина, в общем, хоть куда: хоть на помойку, хоть в канализацию. И ведь у него была жена. Впрочем, упрекать ее в том, что она не следит за мужем, было бы несправедливо. За таким ничтожеством следить было наверняка противно. Тома не раз пыталась найти оправдание этому человеку: пусть он и слизняк, но ведь тоже достоин своего места под солнцем, он старается куда-то пробиться, обеспечить светлое будущее не только себе, но и близким, вот даже на служебное преступление идет ради семьи – сливает конкурентам секреты фирмы. Можно сказать, совершает поступок. А человек, способный на поступки, уже не слизняк… И все равно отвращение в Томе побеждало. Она воспринимала «крота» исключительно через призму брезгливой предубежденности.
Тома включила генератор электронных помех, кондиционер, а затем, немного подумав, открыла окно. От царившего в редко используемом офисе безжизненного запаха запустения можно было избавиться только с помощью классического проветривания. Лишь выполнив все эти процедуры, она соизволила ответить.
– Заходите. Кофеварка, капуччино, большую чашку. А вам?
– Мне… да мне… ничего, я там… пил уже… Ну…
– Кофеварка, два больших капуччино, – прервала его бормотание Тамара.
А может быть, он смущался потому, что робел перед красивой женщиной? Часто ли с ним разговаривали такие дивы, как Тамара? Жена у этого «кротового слизняка» была женщиной милой, но не красавицей. Тома видела личное дело агента с фотографиями всех его ближайших родственников. Правильно, на какие шиши ею станешь с таким слюнтяем в мужьях, будь у тебя даже природные данные? Красота – это финансовые вложения. Впрочем, жена «крота» не сравнялась бы с Томой ни при каких затратах. Не та фактура. И все- таки отсутствие опыта общения с красавицами «крота» не оправдывало. Тамара знала сколько угодно мужчин, робевших и некоторое время пялившихся на нее с немым изумлением, но все они в конце концов брали себя в руки. Кто-то в результате начинал хамить, кто-то ухаживать, кто-то просто испарялся, а некоторые принимались опекать, стреляя глазенками, – в зависимости от уровня интеллекта. Самые умные переходили на корректный деловой тон. Но почти никто не тушевался до бесконечности. Никто, кроме этого олуха.
– Пока варится кофе, побеседуем о главном, – сухо предложила Тамара. – У меня два вопроса. Первый – что вы знаете о проекте «Сокол», и второй – зачем Сухопарову потребовался специалист «Мобисофт» Александр Барков. Выкладывайте.
Агент выкатил тусклые глаза и удивленно уставился на Тому.
– «Сокол»? В каком смысле? Это… то старое дело?
– Не знаю, старое или новое, рассказывайте все, что вам известно.
– Я и раньше знал немного… – Агент взволнованно потер руки. – Работы по «Соколу» прекратились, когда служба безопасности «Networld» заподозрила одного из сотрудников в промышленном шпионаже и устроила разбирательство. Поскольку шпион работал на нас, начальство было вынуждено отдать приказ всем лечь на дно. Мы закрыли все лаборатории, а ваш Хозяин даже заявил о выходе из игры. В том числе из проекта «Сокол». Но до момента раскола и даже еще некоторое время спустя проект существовал как совместный…
– А после?
– А после… я не знаю. Ходили туманные слухи, что Хозяин уничтожил главного специалиста, того… шпиона, который украл документы в «Networld», а без него проект пришлось свернуть.
– В чем была суть проекта?
– Я же говорю… не знаю! – «Крот» умоляюще взглянул на Тамару. – Честное слово! Кажется, в нем использовались те же документы, что и в экспериментах по дублированию технологий «невода», но точно никому не известно. Кроме, наверное, вашего Хозяина, нашего Куратора и полковника Сухопарова.
– Два последних источника по разным причинам нам недоступны.
– Спросите у своего Хозяина.
– Сейчас я спрашиваю у вас, – строго сказала Тома. – На связи с полковником постоянно находились двое специалистов не из числа штатных лаборантов Горной Крепости. Кто это мог быть?
– Понятия не имею.
