Громила дождался, пока Безногий откроет дверцу, и тут же припечатал табурет к области его левой почки. Капитан рухнул на кровать и, хватаясь за бок, застонал.
– Ты очумел?!
– Гады у нас не водятся, – назидательно заявил бандит. – Мы все суперманоиды, понял, обезьяна?
Он снова ударил Зигфрида табуретом, и тот торопливо закивал.
– Теперь говори, космонавт вонючий, где деньги, – громила занес орудие пытки над головой Безногого, и тот понял, что все только начинается.
– Теперь еще и деньги! – обреченно воскликнул он, непроизвольно пиная противника между ног.
Громила выронил табуретку, согнулся, зажав одну руку между ног, и захрипел. Его товарищи тут же вскочили со стульев и кресел, но бандит вытянул в их сторону свободную конечность ладонью вперед.
– Ша! Я сам справлюсь…
– Может, его связать? – предложил один из помощников.
– Нет…
– Ну, смотри…
– Ты чего лягаешься, макака?
– А ты чего табуреткой машешь, человеко-гуманоид?
– Суперманоид, – кряхтя, поправил его громила.
– Ну и я тебе не мартышка…
– Макака…
– И не макака, и не шимпанзе, и вообще не примат…
– О! А кто?!
– Человек!
– А это не примат?
– Это человек, дурья башка! Понимать надо разницу!
Лекция по сравнительной биологии немного успокоила обоих. Громила пришел в себя и уже не так зловеще предложил:
– Слушай, космонавт, лично к тебе у меня претензий нет… Ты просто скажи, где бабки, и мы тебя отпустим…
Бандиты многозначительно захмыкали.
– Отпустим, я сказал, – рыкнул громила, и они притихли.
– Да я бы рад, братки, только откуда мне знать, где ваши деньги? – Зигфрид искренне хлопнул себя по груди. – Честное слово!
– Какое? – удивился суперманоид, поднимая с пола табуретку.
– Честное!
– Да гаси ты его, Борман! – не выдержал один из подручных.
– Завянь, – не оборачиваясь, предложил главарь. – Капитан просто цену себе набивает. Он же крутой космический волк… Так, Зигги?
Безногий поднял на Бормана тяжелый взгляд и медленно похлопал по спине лежащее справа тело агента.
– Вот этот назвал меня «Зигги» ровно за секунду до смерти.
– Ну и что?
– А то, что еще ни один из тех, кто называл меня этой пошлой кличкой, не оставался в живых.
– Сдаюсь! – Борман поднял руки (в одной из них он держал табуретку) и оскалился. – Не убивай меня, о могучий Зигги!
Увернуться от резкого взмаха Безногий не успел. Кухонная утварь со свистом описала дугу и врезалась ему в ухо. Последнее, что он услышал, был донесшийся из кухни звон разбитого стекла, грохот, словно кто- то опрокинул холодильник или кухонную плиту, а затем едва слышный свист. С таким звуком обычно работали лазерные разрядники. Вроде того, что Зигфрид нашел в кармане злополучного Борзони… На этот раз тишина и темнота были не ватными, а звенящими, словно металл в морозном воздухе Ио…
…– Ху бес, ху бес, хачик? Ху бес, зулико? – бормотание доносилось из ванной.
Зигфрид выплыл из черного моря забытья и приоткрыл один глаз. Этот язык он знал. Тот, кто бормотал в ванной, был гундешманцем. «Где ты, где ты ключик, где ты, покажись», – перевел Безногий. Он открыл второй глаз и повернул голову вправо. Агент Пучкин был по-прежнему мертв и по-прежнему лежал рядом с капитаном на кровати. Зигфрид взглянул влево. Там никаких изменений тоже не произошло.
Капитан приподнял голову. Громила по имени Борман лежал у него между ног. В затылке суперманоида чернела обугленная дыра. Все остальные бандиты валялись там, где их настигли карающие лучи любимого гундешманского оружия – лазерного разрядника.
Тот, кто шарился в ванной, был явно не человеком и не суперманоидом. А значит, встречаться с ним капитану не следовало. Чтобы снова не попасть под горячую руку. Ведь «гундос» там мог оказаться не один.
