и опахало надежно приторочены к спине). Он выбирает мгновение, когда тот, на берегу, в очередной раз заливается смехом, и прыгает в воду.
Плыть тяжело, мешают мертвые тела. Неожиданно чья-то мокрая холодная рука хватает Лю за шею. Даже не оборачиваясь, он знает, ЧЬЯ это рука… Тот, что на берегу, достал его. Длинные и очень сильные пальцы начинают медленно сдавливать горло, Лю хрипит, пытается грести одной рукой, а другой оторвать от себя эти ужасные пальцы… Но Хозяин не намерен выпускать жертву, он давит все сильнее и сильнее. Еще мгновение, и в бухте станет одним утопленником больше. Лю предпринимает последнюю отчаянную попытку освободиться и… Совершенно неожиданно рука отпустила его горло и начала трясти за плечо.
Бессмертный открыл глаза и увидел испуганное лицо Сань Ва. Мальчик облегченно вздохнул:
— Ты так кричал, господин. Наверное, тебе снился плохой сон. Мне жаль, что ты не отдохнул, но нам пора идти — скоро взойдет солнце, а путь неблизкий.
Было решено не завтракать, а захватить с собой оставшиеся с вечера лепешки и овощи, чтобы поесть на привале.
Сначала дорога тянулась вдоль берега, но через полчаса быстрого хода тропа резко свернула вправо и стала забираться все выше в горы. Видимо, этой дорогой пользовались часто — она была не запущена, идти было легко. Через три часа устроили привал: солнце уже поднялось высоко. Бронзовый Будда словно парил в небе над островом.
— Нам туда, — махнул рукой вверх Сань Ва.
— Ты там бывал? — поинтересовался Лю Дунбинь.
— Да, несколько раз. Я хочу стать монахом. Когда мы доберемся до монастыря, я пойду к настоятелю и попрошусь остаться. А ты идешь, чтобы поклониться статуе Будды?
— Там, где я живу, много слышали о чудесах, которые случаются в монастыре, — уклончиво ответил Лю Дунбинь. — Говорят, что там хранится поцелуй Будды. Вот я и приплыл, чтобы увидеть такое чудо.
— Я никогда не слышал про поцелуй Будды… — задумчиво сказал Сань Ва. — Как можно хранить поцелуй? Это же не вещь, не халат, например, или серьги.
— Нам пора, — заторопился Лю Дунбинь, не желая развивать дальше тему поцелуев.
Последующие три часа они шли молча. Лю чувствовал, что мальчику очень хочется продолжить разговор, но он не решается начать первым: это было бы невежливо по отношению к незнакомцу. Сань Ва нравился Бессмертному — встреться они при других обстоятельствах, он бы с удовольствием взял мальчика в ученики. Об этом можно будет подумать; попросить настоятеля монастыря взять пока Сань Ва в послушники, а потом, когда он подрастет… Но сначала нужно доставить «Поцелуй смеющегося Будды» в целости и сохранности. Один раз темным силам удалось обмануть Лю, второй раз он этого не допустит, пусть даже у него на пути встанет сам владыка ада Яньван.
Солнце стояло в зените, когда Лю и Сань Ва решили сделать второй привал. Буквально в нескольких шагах от дороги мальчик обнаружил источник. Кто-то заботливо обмазал дно глиной и обложил камнями, чтобы вода не стекала сразу по склону, а собиралась в небольшое озерцо. Вода в роднике оказалась удивительно вкусной; путники развязали котомки и с большим удовольствием отдали должное овощам и лепешкам. После обеда Лю решил, что ничего страшного не произойдет, если они немного вздремнут — все равно по такому солнцепеку идти тяжело. Устроившись в тени под скалой, они мирно уснули.
Лю проснулся от бесцеремонного толчка палкой в бок. Несколько мгновений Бессмертный не открывал глаза, стараясь успокоиться и прокрутить в голове наихудшие варианты развития событий. Добро бы, если это просто разбойники, подстерегающие путников на горных тропах, гораздо хуже, если их все-таки догнал Хозяин.
Лю выдохнул и открыл глаза. Хватило секунды, чтобы понять: эта пара появилась здесь не случайно.
— Ну что, хорошо выспался, «дядя Ван»? — издевательски поинтересовался «любимый племянник» Фан Цзилин.
Лю подумал, что пора преподать дурно воспитанному «родственнику» небольшой урок вежливости. Незаметно он попытался нащупать свой меч. Увы, Лю опять недооценил Фана — меча на месте не оказалось, опахала тоже. «Племянник» запрокинул голову и громко рассмеялся. Спустя несколько столетий французский режиссер Андре Юнебель наградит точно таким же смехом главного злодея всех времен и народов Фантомаса.
Поговорку насчет того, что сначала нужно подождать, пока отсмеются все присутствующие, и лишь напоследок смеяться самому, тоже еще не придумали, но «дядя Ван» решил не прерывать «племянника», пусть еще немного посмеется… Ведь вполне возможно, что это — последний смех в его жизни.
Внезапно Фан прекратил смеяться, лицо его приняло суровое выражение.
— Где камень? — «Племянник» больно ударил «дядю» палкой по ноге, чуть ниже колена.
Притворяться больше не было смысла, Лю еле удержался от крика — удар был неожиданным и очень болезненным. «А вот ничего я тебе и не скажу», — ехидно подумал Бессмертный, но тут краем глаза уловил какое-то движение, повернул голову и понял, что и в этот раз он проиграл.
Рябой У Тяньли крепко держал за руки испуганного Сань Ва, а рядом, поигрывая гибкой бамбуковой палкой, стоял Хозяин. Лю устало закрыл глаза.
В те далекие времена мало кто мог предположить, что спустя тысячелетия китайские граждане будут составлять одну четверть населения земли. Но уже тогда отношение к потомкам было по меньшей мере беззаботным. За примерами далеко ходить не нужно — взять хотя бы Дунфана Шо, покровителя золотых и серебряных дел мастеров. Родной отец бросил его на дороге, когда мальчику было три дня от роду. Хорошо, что нашлась добрая соседка, на рассвете подобравшая младенца. Она и имя ему дала — Дунфан — восток. Если уж родители оставляли собственных детей, посчитав их обузой для своей жизни, то что за дело Лю Дунбиню до чужого, тем более смертного мальчишки. Главная задача — доставить камень в монастырь. Один раз он уже облажался, если он во второй раз упустит камень — что скажет учитель?.. Лю подумал о том, как Чжунли Цюань поступил бы в подобной ситуации, открыл глаза и… развязал пояс.
— Ты победил, — Лю протянул Хозяину руку и раскрыл ладонь. «Поцелуй смеющегося Будды» переливался всеми цветами радуги в лучах предзакатного солнца. Сань Ва забыл о том, что его могут убить, и во все глаза смотрел на сказочное сокровище. Мальчик настолько разволновался, что даже осмелился задать вопрос:
— Лю Ян, ты нес ЭТО в подарок монастырю?
Вместо «Лю Яна» заговорил пройдоха Фан:
— Так вот как тебя зовут по-настоящему, «дядя Ван». Ну что, не удалось тебе обмануть меня? А еще назывался самым великим мошенником во всей Поднебесной.
Лю ничего не ответил. Фан подождал пару секунд, затем схватил камень и с подобострастным поклоном протянул его Хозяину:
— Возьмите, мой господин.
Старец благосклонно кивнул, взял камень и сделал неуловимое движение рукой. Толстяк Фан резко отскочил назад и со всей силы опустил свою бамбуковую палку прямо на голову Лю Дунбиня.
Глава VII
Прохладная вода льется на лоб, стекает по щекам, на губы… Лю жадно облизнул губы, хотелось пить. Голова гудела, как барабан, сделанный из шкуры одноногого дракона Куй, и гул этот, как и голос того самого дракона, раздавался на добрых пятьсот ли[3] вокруг. Лю открыл глаза и увидел мальчика Сань Ва, который старательно выкручивал мокрый пояс Лю Дунбиня.
— Как ты себя чувствуешь, господин Лю Ян? Они хотели убить тебя, особенно тот, толстый, который называл тебя дядей. Но старик велел им не трогать тебя. Они были очень недовольны — толстый и рябой, — но старик только посмотрел на них, и оба замолчали. — Сань Ва перевел дух и продолжил: — Что мы будем теперь делать, господин Лю Ян? Мы погонимся за ними и отберем камень?
Лю попытался сесть, это несложное движение удалось только с третьей попытки. Голова кружилась, где-то внутри черепа нежно пели цикады.
