признан виновным, пока не собраны доказательства его преступлений». Вот этим-то я и займусь. Ехать к маме и бабушке Наташи, наверное, мне уже не нужно, так что сосредоточу свои силы на театре и этой парочке Кран-Черенкова.
Дома меня никак не напрягали, так что я предалась заботой о себе перед тяжелой неделей. Я вновь помыла голову и на этот раз решила завить волосы, превратилась в кудряшку.
Поболтав с родителями и почесав Лушке животик (может, она как Наташин голубка принесет мне удачу?), я сделала на ночь еще одну маску для лица. Кроме того, я намазала все тело специальным кремом для загара. Уже здорово потеплело, мне хотелось выглядеть краше всех. А солнце так мало, солярии я не люблю, крем для меня единственный шанс немного потемнеть. Я равномерно нанесла его на кожу, включила любимую музыку и немного размяла косточки. Я потянулась, попрыгала и потанцевала. Дело в том, что сразу ложиться в кроватку, на белые простыни, никак нельзя, крем минут двадцать впитывается в кожу и если лечь раньше, тоя обязательно испачкаю белую поверхность.
Через полчасика, я посчитала, что уже можно предаться сну, как позвонила староста.
– Кирочка, завтрашний зачет переносится на вторник. Преподаватель заболел, так что радуйся и готовься. Увидимся через денек. Мне еще обзванивать всю нашу группу.
Я поблагодарила Карину, мы попрощались и она отключилась.
Если случилось что-то хорошее, то совсем необязательно, что за этим последует повод расстраиваться. Если сознательно верить в это, то так и будет. Я же с некоторых времен исповедую оптимизм во всех его проявлениях. Все будет хорошо! Даже если порой случается нечто непредвиденное, да еще со знаком минус, то надо твердо знать и убеждать себя: «это временно!», настройся на работу и все пойдет хорошо. Главное не отчаивайся, ни при каких обстоятельствах!
Так и сейчас, я напала на след, начала узнавать новые подробности и вот, удача, завтра нет занятий и я могу больше времени провести в театре, а значит раньше вернуть голубку Наташи и написать очередную интересную криминальную статью.
Проснулась я не так рано, как раньше планировала (намечалось в восемь), а вышло в десять. Надела джинсы и розовенькую (думаю, уже все поняли, что это мой любимый цвет) кофточку. Покрутившись у зеркала, еще минут пятнадцать, я вышла на улицу.
Как ни странно, в это раннее время в театре присутствовали почти все сотрудники, даже несколько непостоянных актеров.
Я направилась в нашу с Ниной гримеркой, там было пусто и пыльно. Я нашла какую-то тряпку (надеюсь это не театральный реквизит?) и протерла трюмо, кресло, шкаф. Посидев еще минутку в помещении, я решила позвонить в больницу. Девушка из регистратуры сообщила мне, что Григорьевой сделали операцию, но делать какие-либо прогнозы еще слишком рано, состояние девушки крайне не стабильно.
Заряженная этой информацией, я вышла в коридор, полная желания найти преступника и привлечь к ответственности за совершенные деяния. Я направилась к кабинету режиссера. Вначале я постояла некоторое время под дверью: подслушивала. Но оттуда доносилось лишь легкое пошаркивание ногой, непонятно кем издаваемое.
Стоять под дверью было очень томительно, и я, постучавшись, открыла дверь. За большим дубовым столом сидел Владимир Кран, слава Богу, Мальвины рядом не было (с двоими мне точно не справится). В руках он держал книгу, но как только я вошла, он ее тут же отложил.
– Добрый день, Владимир! Рада вас видеть!
– Кирочка, я тоже безмерно рад. Особенно в силу того, что случилось с Ниночкой, я без вас – как без рук, – он поправил очки и пристально посмотрел на меня.
– Да, я понимаю, но как вы уже знаете, я только постигаю актерское мастерство, Нина помогала мне освоиться…
– Признаюсь, я был очень удивлен, когда узнал, что вы не профессиональная актриса. В вас столько таланта, экспрессии.
– Мне очень лестно слышать это от вас. Но быть может, вы дадите мне какие-нибудь книги по актерскому мастерству, посоветуете что-нибудь. Я хочу подготовиться на все сто процентов перед тем, как выйти на сцену в вашем спектакле.
– Поощряю постоянное развитие. Безусловно, могу дать вам необходимые издания. Принесу вам завтра.
– Книги, наверное, тяжелые. Не хочу вас утруждать…
– Да бросьте вы! – махнул рукой Кран. – для меня они в любом случае будут легче, чем для вас.
– Если вы не против, то я бы заехала за ними к вам домой…
Кран тут же напрягся.
– Не подумайте ничего дурного, – тут же сказала я, – сегодня за мной заедет на машине мой друг, – мы бы взяли книги. И вам тащите не надо и мне. Как вам такой вариант? Я же буквально на минутку загляну, и мы уедем.
Я уже знала, что Кран довольно ревностно охраняет от посторонних глаз свое с Мальвиной жилище, но мне было просто не придумать иного способа, проникнуть туда.
– Ну, ладно, сегодня ровно в восемь, только не опаздывайте, – нехотя согласился режиссер и снова взялся за книжку, показывая всем своим видом, что аудиенция закончилась.
Я все быстро поняла и уже сделала шаг назад, но во время опомнилась: есть вещь, без которой мне нельзя уйти.
– А адрес?
Мужчина опять поправил очки. Черкнул быстро на желтой бумажке две строчки, пододвинул к концу стола и вновь принялся за чтение.
Я поблагодарила и скрылась за дверью. Теперь бы еще придумать, кто меня отвезет до дома Крана, а живет он аж на проспекте Просвещение, то есть на противоположном конце города. Кроме того, мне надо
