Остров Пирроу

бумаге, обладают пагубным свойством — всеобщей обозримостью. Даже помимо воли сочинителя они способствуют разглашению сведений, не подлежащих разглашению, и распространению мыслей, к распространению не рекомендованных. Изобретение саглократлоком, моим соотечественником Францем Бурдбахом (Мюнхен), несгораемых шкафов, впоследствии усовершенствованных в несгораемые шкафы с нераскрывающимися дверцами, а также создание Карлом Бурдбахом (младшим) по образцу несгораемого шкафа с нераскрывающимися дверцами проекта несгораемых библиотек с нераскрывающимися дверями, способно уменьшить вред письменности, сократив или уничтожив всеобщую обозримость. Однако упомянутые проекты обладают неудобством: для осуществления их в необходимых масштабах потребовалась бы, по расчетам А. Прингса и К. Бурдбаха (младшего), вся сталь, выплавляемая в цивилизованных государствах. Выгрызание рукописи внутри деревянного предмета, каковое я осуществляю впервые, придает ей (рукописи. — П. С.) полную необозримость, а также доступность исключительно саглократлокам. Не могу не заметить, что этим я совершаю надлежащее открытие, каковое позволит мне, при соответствующих обстоятельствах, совершив перекомбинацию дхарм, предъявить притязания на посты стража помещения, не имеющего выхода, или лишителя жизни, или осудителя и т. д.

Наблюдение

Некоторое охлаждение моей резиденции указывает на движение корабля к широтам с суровым климатом.

Мнение

Иногда и ратлоки догадываются о существовании существ, высших по сравнению с ними. Некий философ предложил слово Ubermensch (сверхчеловек. — П. С.). В иные времена все саглократлоки из обычной формы перевоплощаются в форму ратлока. Так было, например, в эпоху процессов ведьм. Потом наступил период, который люди именуют «Возрождением», «Высоким Возрождением», вместо точного der Decadenz (вырождение. — П. С.). Он отличался особенными бесчинствами сочинителей и вреднейшего вида маляров, именуемых «художниками».

Предложение

Целесообразно по проектам Бурдбаха (младшего) сооружать и металлические галереи без источников света, с нераскрывающимися дверями.

В четырнадцатом веке человеческого летосчисления наш предок осудитель — тогда их именовали инквизиторами — допрашивал Анну Кезеринг из Нейбурга. Перед тем как взойти на костер, женщина сказала: «Пусть меня сожгут, но пусть больше никогда никого не сжигают».

Ратлоки склонны к бесплодным мечтам; одно это приближает их к лошадям, собакам и слонам, бесконечно отделяя от нас, саглократлоков, высших представителей могущественного типа Insecta (насекомые. — П. С.), насчитывающего миллион видов.

Когда Гитлером был провозглашен тысячелетний рейх, близ Нейбурга, как и во множестве других мест Земли, соорудили асфальтированные пространства, окруженные колючей проволокой, где при посредстве современного оборудования потомки тех, кто сжег Анну Кезеринг, сжигали ее потомков.

Даже с точки зрения ратлоков, работа исторических сочинителей должна быть признана не только вредной, но и бессмысленной, поскольку и те, кто читает, сразу забывают прочитанное. Все же нельзя отрицать пользы проектов Карла Бурдбаха (младшего) с моим дополнением, изложенным выше, и особенной важности осуществляемого мною опыта придания полной необозримости письменам посредством метода выгрызания.

Природа ратлоков инертна, но среди них попадаются — и во все большем числе — экземпляры, опасные именно чрезмерным развитием памяти.

Наблюдение

19°17?24? южной широты. 80°10?44? восточной долготы.

Ощутив сильный толчок и опасаясь кораблекрушения, выгрызся наружу. Все спокойно. На поверхности моря многочисленные белые плавучие предметы обширных размеров и с заостренной вершиной, состоящие, очевидно, из морской воды.

Для предупреждения простуды удалился внутрь резиденции.

Мнение

Персонажи исторические делятся на два разряда: 1) включенные в справочники, руководства, энциклопедии, словари и списки и 2) не включенные по разным причинам.

Персонажи второго разряда, к которым отношусь и я, обязаны развить свойство время от времени рассматривать себя со стороны. Только таким образом открывается возможность оценить свое значение в должных масштабах. Пример: глядя на себя изнутри, пирамида Хеопса узрела бы камень и мрак. А со стороны, по свидетельствам очевидцев, она представляет зрелище внушительное.

Прочтя вполголоса эти строки, академик Рысаков воскликнул: «Жук-параноик с манией величия!» «Не торопитесь с выводами», — отозвался профессор Кущеев.

Данные

Порт N.

По возвращении в порт приписки он (тут снова «икс» говорит о себе в третьем лице. — П. С.), когда команда сошла на берег и все успокоилось, выгрызся и сквозь нездоровый густой туман, свойственный данной местности, увидал фрейлейн Пицци. Она одиноко стояла на пирсе и не спускала полных слез глаз с палубы, несомненно, тоскуя по нему и, в силу своей южнобаварской распущенной чувствительности, нетерпеливо ожидая свидания с ним. Однако, ощутив нездоровый здешний климат, действие которого сказывалось и при выдвижении наружу одной головы, он счел непоказанным подвергаться простуде и удалился внутрь резиденции.

Этим отрывком сводка заканчивается.

Возвращаюсь к прерванному повествованию.

— Начну свое выступление демонстрацией диапозитивов, любезно изготовленных в фотолаборатории отдела Якова Борисовича Адамского, которому приношу глубокую благодарность.

Кущеев говорил монотонным голосом, не чувствовалось и следа воодушевления, проявленного им в начале совещания.

Адамский подошел к пульту. Помещение погрузилось в темноту, как в тот памятный первый день, когда по экрану рассыпались звездообразные каскады искр, а все мы были полны предчувствием тайны.

Не знаю, что переживали другие, но мне не давала покоя одна мысль: «Как можно душевно постареть за недолгий, в сущности, срок».

Темноту пересек световой конус, наполненный мечущимися пылинками. На выпуклом экране четко возникли две строки изображений: уже знакомые нам чередующиеся фигурки жука и человека.

— Lyctidae — представитель семейства древогрызов подотряда жуков разноядных — Polyphoga, — раздался в темноте голос Мудрова.

— Весьма своевременная справка, Александр Михайлович, — поблагодарил Кущеев. — Позволю себе напомнить, что автор рукописи пишет о себе: «занял на фрегате вакансию Lyctidae». Но я бы попросил сконцентрировать внимание на другом: сходстве двух строк — верхней и нижней.

— Кажется, что фигурки изображены одной рукой, — задумчиво сказал Рысаков.

— Одной рукой, Олег Модестович? — Кущеев еле заметно повысил голос, но сразу же сдержал себя. — Это общее мнение? Тогда замечу, что верхняя строка — фотокопия фрагмента изучаемой нами рукописи, с увеличением в сто пятьдесят раз, а нижняя — воспроизводит иероглифы так называемой «Большой каменной таблицы» Лашенхорского раскопа.

…Экран погас. Шторы на стеклянной стене раздвинулись. Стало снова светло.

— Если первая строка, — продолжал Кущеев, — написана, или, вернее, выгрызена, по данным Александра Михайловича, несколько десятилетий назад, то строка нижняя высечена на камне за шесть