Князья решили встретить неведомого врага вдали от Киева и русских городов на половецкой земле. Двинулись в степь. Надо бы сговориться, кого поставить во главе соединенных дружин, но о том даже и речи не было, настолько это виделось невозможным и привело бы только к размирию. Каждый велик, каждый знаменит, о каждом песни поют. Не встанет Мстислав киевский под руку Мстислава галицкого, а Мстислав черниговский от всех вывернется.
Дружины шли степными дорогами, пыльной змеей ползли за ними обозы. Первым вышел на левый берег Днепра Мстислав Удалой с тысячью своих старших дружинников. Из-за холмов, из высокой травы на него высыпались передовые отряды неведомого противника. Накатывались тучей, стелились под ними кони в намет. Но витязи знали уловку кочевников, знали, что допреж осыпят стрелами и перед схваткой растекутся в разные стороны. Так всегда делали половцы, так сохранилось в памяти и о печенежском бое. Неведомым всадникам не дали одон»дить стрелами дружинников, воины Мстислава умели пускать стрелы и быстро и далеко. Половцы сейчас бы отвернули бы и ускакали в степь. Эти пошли на сшибку. Тут им и конец, тут им и славу поют. Плотным строем, выставив вперед тяжелые копья, ударили Мстиславовы витязи по врагу, разорвали его ряды, прошили насквозь и повернулись рубить мечами. Рушили всадников вместе с конями. Враг кинулся в бег. Кони быстры, всадники легки. Но и у Мстиславовой дружины кони не притомились. Достигали в степи и рубили, рубили.
Еще в давние времена, подступая к русским сторожевым острогам, половцы рыли захоронные ямы, прикрывая их травой и валежником. Накапливались в ямах, перебывали в них день, чтобы ночью пробраться мимо сторожи к городу. Ямы заросли, и половцы давно уже не решались на набеги. В такую яму неведомые враги попытались укрыть своего воеводу, но новым, тогда еще неизвестным понятиям «темника», предводителя тьмы, то есть десяти тысяч воинов. Спрятались и попытались отбиться от русов. Немало их изрубили Мстиславовы витязи, а воеводу Семеябека взяли в плен. Воевода открыл, где стоят главные силы пришельцев под водительством темников Субудая и Джебе.
Все русские дружины перевезлись через Днепр и пошли в степь.
Шли не сторожась, никого не опасаясь, враг оказался не столь уж страшным. Стоек, умеет биться, не бежит, но сила солому клонит!
Степь покрылась черными точками вражеской тьмы. Никто не знал, все ли здесь пришельцы или какая-то их часть. Думалось, что и все, ибо мчалось по степи их великое множество. Вперед вышли стрельцы Даниила галицкого с напряженными тетивами рржанцев. Клееные из турьих рогов луки рожанцев далеко бросали тяжелые стрелы. Стрельцы рассеяли тьму, конные дружины погнали врага в степь.
Никто в русском войске не ведал, что это еще не победа, что это всего лишь первая уловка нового врага. Никто тогда из русских воевод не слыхивал о наставлениях Чингисхана, как вести бой. Чингисхан учил своих темников, что наперед надо выпускать быстроконных воинов, вооруженных лишь луками и кривыми мечами. Они должны выпустить по врагу три-четыре стрелы, и если враг не бежит, то повернуть к нему спину и отступать. Пусть враг думает, что он победил, что его ждет легкий успех. А чтобы враг не прекращал преследование, останавливаться и опять бить стрелами, и опять бежать к главным силам войска.
Нескончаемо тянулись душные и жаркие дни, воины, закованные в железо, с нетерпением ждали ночную прохладу. В мае дни выдались солнечные и жаркие, ночи холодными.
Мстислав Удалой злился, что погоня идет вяло. Но кони в личинах и нагрудниках, воины в железе не успевали за легкими всадниками врага. А половцы опасались отрываться от русских дружин.
Мстислав черниговский задумчив и мрачен. Он не любил неизвестности в боевых делах. С высоких холмов сторoжа видела за высокими изволоками движущиеся столбы пыли, будто бы там неслышно и незримо двигалось какое-то войско боковыми дорогами, не обгоняя, но и не отставая от русских дружин.
Мстислав черниговский предлагал остановиться и выждать, не обнаружит ли враг свою силу? Мстислав Удалой высмеивал его робость и опаску, выспрашивая, какого врага во главе своей дружины и рядом с коваными дружинами южных князей боится встретить черниговский витязь. Кто может противостоять такой силе? Мстислав киевский помалкивал. Ему тоже не нравился податливый враг, но враг уходил от Киева, это уже успех. К тому же киевский князь надеялся на свой городовой пеший полк торгового люда, ремесленников и посадских. Он знал, что его пеших ни одна конница не может опрокинуть. Даниил Романович по младости лет не желал ни в чем уступать галицкому Мстиславу, ревновал к его славе.
Легкий ветерок обозначил близость воды, проносились кем-то вспугнутые утки, пошли густые травы в пояс, какие бывают только поблизости от рек. До полудня вышли на берег Калки. Но еще до того, как подошли к берегу дружины, прискакала сторожа и объявила, что весь противоположный берег осыпан воинами, стоят плотными рядами, недвижимо стоят, стеной торчат из густой травы.
Князья поспешили подтянуть отставших, Мстислав Удалой и Даниил Романович поскакали к берегу. Сторожа не обманула, на этот раз никому в голову не пришло, что впереди мираж. Всадники стояли плотно, один к одному, стремя к стремени. Удивляло, что они заняли всхолмье довольно далеко от берега, будто бы приглашая русов перевезтись через реку и вступить в поединок на просторном лугу.
Князья собрались на совет. Киевская дружина и киевские пешие готовили укрепленный стан. Составили одна к другой повозки, за повозками воткнули в землю дубовые колья.
Мстислав киевский предложил через реку не переходить, встать стеной на этом берегу с пешими в середине и ждать, чтобы враг сам пошел через реку. На переправе бить его стрелами, бить стрелами на подходе, а когда выйдут в поле, тут и ударить, взвесив число врага и его силу.
Казалось бы, мудрый совет. Многие воеводы с одобрением поглядывали на киевского князя. Но всю его мудрость тут же разрушил Мстислав Удалой. Он сказал, что Для того чтобы ждать, пока враг окружит и возьмет измором, не нужно было выходить в степь, тогда лучше было бы стоять под Киевом. Мстислав Удалой пояснил, что никто не сможет помешать врагу перейти реку или выше, или ниже русского стана и отсечь дружины от родных городов. Мало того, захватив дороги к Киеву, пользуясь своей большой подвижностью, пришельцы могут беспрепятственно сделать набег на русские города, а когда подойдут русские дружины к городам, тут же и рассеяться в разные стороны. Нет, говорил князь, если они вызывают
