здоров, чтобы суметь справиться с баранкой.
— Ты там осторожнее, езжай помедленнее! — напутствовали его спецназовцы. — Мы вызвали медиков, они встретят вас по дороге.
Офицеры проводили автобус до ворот крепости и поспешили на помощь товарищам.
Возвращаясь к ходу в подземный лабиринт, Поручик размышлял о своих пропавших коллегах- археологах — Олимпиаде, Валерике и даже предателе Михаиле. Он боялся, что их уже нет в живых. Велико же было его удивление, когда он увидел приближавшегося со стороны моря Валерика. Он был мокрый и в наручниках.
Поручик замер.
— Ты? Живой? Как ты тут оказался?
Валерик только растерянно улыбался в ответ:
— Я сбежал.
И торопливо принялся рассказывать, как ему удалось совершить побег. Их, его, Михаила и Олимпиаду, заковали в наручники и провели на роскошную моторную яхту террористов. Бандиты непрерывно держали их под дулами автоматов. Но когда яхта отошла от берега на приличное расстояние, внимание охраны ослабло. И он решился. То, что он много занимался нырянием без акваланга, ему сейчас очень помогло. Он оттолкнул ближайшего охранника, прямо в наручниках прыгнул в воду и, уходя от града пуль, нырнул в глубину.
— Так вот в кого они стреляли, — догадался Малыш.
Валерик тем временем поведал Поручику про Олимпиаду и ее часы, найденные старшим лейтенантом у убитого в лодке на Тузле.
— Она мне все рассказала, — сообщил он. — Один террорист, Равилем его зовут, все кругами ходил, вынюхивал. Про того убитого расспрашивал и про тебя. Гордеев раскололся, что ты первым его тело нашел. Я боюсь, что Олимпиада и Мишке про часы расскажет. Не нравится мне его поведение. По-моему, он сломался. Заложить может.
Уже второй человек предупреждал Поручика о ненадежности Гордеева.
Голицын освободил Валерика от наручников и велел ему сесть в тени разрушенной башни и никуда не уходить. Сам же вместе с Малышом бегом отправился на помощь своим.
Но помощь не потребовалась. Кэп, Боцман, Док и Марконя уже шли навстречу. Хвала богам, все живы.
— Вы как, командир? Никого не зацепило?
Татаринов пренебрежительно улыбнулся:
— Обижаешь, Денис Васильич. С таким противником воевать — все равно что у детей шоколадки отбирать. Противно, но нетрудно.
— Неужели всех перемочили?
— Где там, — закряхтел Боцман. — Они, как тараканы, по щелям расползлись. Заперлись на нижнем этаже, стреляют, поганцы. А если в глаз попадут? Их оттуда и бомбами не выбьешь. Собираются драться до последнего человека.
— Где ты там человека увидел? — сплюнул Кэп. — Нелюдь одна.
Поручик задумался:
— Бомбами, говоришь? Или ракетами… А знаешь, это мысль.
Он отошел в сторону и достал мобильник. А через пять минут вернулся к товарищам.
— Ты чем занимался? — спросил Боцман.
— Сделал звонок другу. Он подгребет через пятнадцать минут.
И спецназовцы расположились против входа на случай, если противник попробует прорваться. Но тот и не пытался.
Через пятнадцать минут мобильник Поручика, как тот и обещал, выдал тревожную трель. Он взял трубку.
— Алло? Константин Петрович? Здоровеньки булы! Сейчас дам моего командира.
Он протянул трубку Татаринову и сообщил:
— Это генерал-майор Демченко, командующий войсками союзников. Интересуется, куда долбануть ракетами.
Кэп представился генералу по форме.
Тот хрипло рассмеялся в трубку:
— Ну, что там у тебя? Мои соколы вышли на исходную. Давай цель.
— Развлины Кючук-Кале знаете? — спросил Татаринов.
— А как же? Мы по ней раньше регулярные стрельбы проводили, — ответил Демченко. — Потом ученые нам это дело запретили. Говорят, памятник истории.
Кэп вздохнул:
— Нет там уже никакого памятника, безобразие одно. Сепаратисты-террористы.
— Так что, значит, теперь опять можно? — оживился генерал.
— Не можно, а нужно, — строго произнес Кэп. — Стрельнете чем-нибудь потяжелее?
— Почему нет? А сами-то вы далеко?
— Не очень, — признался Кэп. — На бережку с друзьями загораем.
— Никуда не уходите, — велел генерал. — Сейчас вас Кирилл, мой сын, заберет. Денис его знает.
И почти сразу к берегу, подминая реданом морскую волну, подлетел пограничный катер. Демченко- младший махнул Поручику с полубака:
— Привет союзникам! Прошу на борт, панове!
Спецназовцы и Валерик погрузились на катер, и он тут же отвалил, встал на редан и практически на хвосте рванул в сторону открытого моря. У самого берега Поручик заметил обломки лодки, длинной и очень узкой. Это лодка была как две капли воды похожа на ту, которую выбросил шторм на берег острова Тузлы.
Кирилл Демченко по рации связался с отцом:
— Алло, где ты, батько? Слышишь меня? Мы ушли.
— Слышу, сынку. Я тут недалеко, на мысу Опук. — Через наушник всем стоявшим на мостике было слышно, как генерал отдавал приказы. — Лупите смело, хлопцы, наших поблизости нет. Так, приказываю начать учебные стрельбы по объекту «четырнадцать-восемьдесят три-бис». Готовы? Пуск!
Катер продолжал удаляться от берега со скоростью взлетающего самолета.
— Мы так в Турцию не врежемся? — забеспокоился Поручик.
Они уже отошли от берега на большое расстояние. И тут далеко за кормой, там, где глубоко под землей укрывалась террористическая база Кючук-Кале, полыхнула вспышка, и высоко в небо устремился столб дыма. Следом пришел громкий низкий гул взрыва.
К взрыву ракетных боеголовок добавилась детонация складированной в подземельях новейшей пластиковой взрывчатки. А там, в глубоких бункерах, которые не смогли разрушить ни ракеты, ни детонация новейшей взрывчатки, остались навсегда замурованы последние неудачные создания Великого Пира.
— Хорошая взрывчатка, ядреная, — одобрил Поручик. — Я на всякий случай прихватил немножко. Я ведь человек военный. По мне, если ничего не спер, то, считай, день пропал.
И протянул Кэпу рулон свернутых эластичных розовых пластин, похожих на маленькие резиновые коврики…
14. ЧЕРКЕССКИЙ КОЗЫРЬ
Не успел вице-адмирал Старостин приехать на работу и войти в прохладный вестибюль управления,
