Взорвать «Москву»

– Приехали, – спрыгивая в пыль, сообщил Костя. – Когда я таксистом работал, была такая история…

Артем вместе с водителем заглянул под задымившийся капот: надорвались лошадиные силы.

– Машину бросаю, ухожу пешком, – сказал Костя. – До границы километров тридцать.

Он явно хотел сказать что-то еще, но вместо этого хлопнул Артема по плечу, сунулся в кабину, заглушил мотор и исчез в зарослях лещины.

– Технические неполадки, – сообщил Тарасов пленнику. – Вставай, пошли.

Кульчицкий сел, помотал головой и остро взглянул на Артема.

– Ты наемник и тебе нужны деньги? – спросил он и, не дожидаясь ответа, скороговоркой продолжал: – У меня есть деньги. Я заплачу. Я старый человек, мне нельзя волноваться… Ты просто раскуешь меня, а я за это заплачу…

Тарасов встряхнул Кульчицкого за шиворот и заглянул тому в глаза.

– Идем пешком, – внятно сообщил капитан. – Шаг влево, шаг вправо – и конвой стреляет без предупреждения, понял?!

Провиднык понуро побрел по тропинке, уводящей в сторону от дороги. Артем рассчитал направление правильно: редкие перелески сменились лугами с пасущейся неизвестно чьей козьей мелочью, а потом незасеянными серыми полями с бурыми пятнами сорняков. После часа пути пленник начал спотыкаться и, похоже, не нарочно. Устроили привал. Артем щедро поделился с Кульчицким остатками минеральной воды. Провиднык хмурился и шарил взглядом по сторонам.

– Не думай, – покачал головой Тарасов и добавил: – Некоторые при виде людей начинают орать, так что предупреждаю – стреляю сразу…

Провиднык прищурился:

– Знаешь, москаль, раз тебе деньги не нужны, то иди служить в нашу организацию…

Артем поднял брови:

– Ну ты спел песню! Я, российский офицер, по-твоему, затанцую под американскую дудку?

– В основном под немецкую, – заметил Кульчицкий. – Ты подумай: какую благодарность от своих получишь? Добавят звездочку на погоны…

– Я офицер без звездочек, – отозвался Тарасов.

– Природа тут красивая, – мечтательно протянул провиднык и указал пальцем вдаль: – А там – что это?

Артем машинально повернул голову. Хрустнув сухими ветками, провиднык вскочил на ноги и помчался в сторону ближней рощицы. Для своего возраста он бежал очень быстро.

– Стой, дурак! – крикнул Тарасов и мгновение спустя уже мчался вдогонку.

Настичь беглеца в наручниках не представляло труда. В несколько прыжков Артем поравнялся с Кульчицким и отвесил тому здоровенную оплеуху, от которой провиднык покатился в траву.

– Считай, что я тебе жизнь спас, – встряхивая украинца за шиворот, сказал Тарасов. – А мог и занервничать…

Кульчицкий тяжело дышал и поглядывал на Артема с лютой ненавистью. Бешеные глаза бандеровца смотрели на бойца спецназа так, как будто все это случилось не сегодня, а полвека назад.

– Восемьдесят лет ты поганишь мою землю! – прошипел провиднык. – А сегодня ты пришел за моей жизнью!

– Это я-то поганю? – дружелюбно осведомился Тарасов. – Вряд ли… И жизнь мне твоя ни к чему – в смысле, лично мне. Будь живым и здоровым. Если сможешь, конечно… Подъем, враг номер один! Скоро через границу пойдем. Предупреждаю: второго такого шанса у тебя не будет…

Вдалеке маячил старик в кепке – он отвязал козу от колышка и, испуганно озираясь на подозрительных путников, засеменил в сторону полуобрушенных бревенчатых построек. Украинская земля кончилась за дальним оврагом. Ни пограничного столба, ни пограничника – и только облезлый указатель с надписью «Бялохатки» утверждал, что путники оказались на гостеприимной белорусской земле. После ночлега в замшелом шалаше – Тарасов всю ночь не сомкнул глаз, а провиднык спал как убитый – и завтрака, состоявшего из галет и родниковой воды, тронулись дальше.

«ЗИЛ» с подбитой вроде пьяного глаза фарой пылил по грунтовке. Усадив полуживого от усталости пленника на обочину, Артем проголосовал. Взвизгнув разбитыми тормозами, грузовик встал.

– Подбросишь, что ли? – спросил Тарасов.

– Куды? Прямо? – ответил водила с небритой алкогольной рожей. – А ен тоже еде? – кивнул он в сторону Кульчицкого. – Двойная такса будет, значится!..

* * *

– И в заключение скажу, что на новом этапе отношения между нашими странами могут только улучшаться… Всего доброго, господа!

– Простите, Михаил Юрьевич! «Пятый канал»… И последний вопрос: ближайшие дни в Киеве обещают быть рекордно жаркими. Как вы проведете эти дни?

Посол России Мирабов усмехнулся и ответил:

– Мы с моими украинскими друзьями поедем на рыбалку. А вот куда – государственная тайна!

Сдержанный смех прошел по душному залу пресс-центра. Погасали софиты. Жужжа, разбредались репортеры.

Охрана проводила посла через служебный вход телестудийного комплекса к автостоянке. Машина замерцала синим проблесковым маячком и мягко выкатилась на оживленный Крещатик.

– Через три часа выезжаем, – наклонился посол к охраннику. – На зорьку завтрашнюю надо попасть. Домой позвони, предупреди, что ночуешь на природе. И погребок из офиса захвати, пожалуйста…

Губастый крепыш-охранник кивнул и уставился в лобовое стекло.

Через три часа одетый по-летнему посол погрузился в автомобиль и отбыл на джипе с частными киевскими номерами…

Бойцы дождались своего часа: сумерки окутали берег, бросили туманное покрывало на деревья, включили на полную громкость соловьиный концерт. На том берегу звучали приближенные тишиной голоса. Прогудел и смолк автомобильный мотор. Забегали лучи фонарей, а потом вспыхнул дымчатый глаз мощного фонаря, осветив суетящиеся фигуры людей. Там, похоже, ставили палатку.

Боец Гак оторвал глаза от бинокля и показал укрывшимся за осокой товарищам большой палец: все по плану!

– Напоминаю, хлопцы: по голове не бить, глаза не выворачивать. Охрану не валить – отключить. Последнее тебя касается особо, Орест! Стволы и ножи проверить. Действовать порезче!

Мирослав и Орест переглянулись. Гак бы старшим группы, хотя и самым молодым из троицы. Но очень уж много этот Гак на себя берет! Тоже, еще один фон Либенфельс выискался, собачий сын!..

Рыбаки громко переговаривались – там, за стеной осоки. Слышно было, как зашипел насос, загоняя воздух в оранжевую тряпку надувной лодки. «По рюмочке!» – «А как же!» – перекликнулись рыбаки. Охранники завозились у машин, зазвенели бутылками, зашуршали полиэтиленом.

Бандеровцы были близко. Уже без бинокля Гак отчетливо видел в лунном свете квадратные очертания джипов – салон одного освещен изнутри, бритый мордоворот за рулем; различил темные фигуры у кромки воды, услышал мокрый шлепок – лодку спустили на воду.

По знаку, данному Гаком, Орест двинулся первым, таща за собой по траве спортивную сумку. Бойцы приготовили стволы.

Две светошумовые гранаты сработали почти одновременно. Вспышки и грохот ударили по тихому берегу. Сидевший за рулем мордоворот дернулся из кабины и тут же получил две пули от нетерпеливого Ореста. Второй охранник стремительно бросился под прикрытие джипов, вырывая из кобуры пистолет. Гак тенью настиг его, сшиб с ног, ударил ребром ладони по толстой шее.

Гак отметил: посол и его приятели были рядом, но шума от них не было слышно. Мирослав рванул в ту сторону. Гак нащупал в кармане моток скотча и побежал следом. Резкий вскрик Ореста заставил его вскинуть ствол. Боец извивался на песке, а на нем верхом сидел один из приехавших чинов, заворачивая Оресту руки за спину. «Что за черт?!» Гак выстрелил и промазал. Прогремели два выстрела: стреляли посол и его товарищ. Из-за машин простучала короткая очередь, и, корчась от боли, Гак упал. «Нас ждали?!» В