– Да, хорошо, что я не эксперт. Таскайся по жаре с неподъемным чемоданом, а тебе и помощника не дадут. Тяжело, поди, приходится, а, Иваныч?
– Ой, не говори, Вениамин, – вздохнул Маслов. – Иной раз, как сегодня, вообще жить не хочется...
Как и любой эксперт, Иваныч больше всего в жизни любил жаловаться на тяготы своей профессии. Веня же сочувствовал ему всю дорогу до улицы Серова и не переставал удивляться черствости и недальновидности начальства, не ценящего таких выдающихся кадров.
Локтев, окончательно переставший понимать смысл происходящего, только в затылке чесал. Выбравшись к Серова дворами, он резко повернул и сказал:
– Все! Приехали!
– И вечный бой, покой нам только снится! – вздохнул разжалобивший себя собственными рассказами Маслов. – Как бы до вечера дожить.
– Да не расстраивайся ты так, Иваныч! – отозвался с заднего сиденья Веня. – Я тебе помогу, все равно на «Перехват» мы уже опоздали!
Глава 32
– В движке покопайся, Серый! – быстро сказал Веня, выбираясь из машины вслед за Масловым.
– На фига? – удивился Локтев.
Веня же выскочил из машины и поспешно выхватил у эксперта «дипломат». В следующий миг они как родные зашагали к стоящей посреди проезжей части «семерке».
– А-а, понял... – хлопнул себя по лбу Локтев. – Молодец, Веник, голова!
В следующий миг Сергей выпрыгнул из машины, поднял капот и в живописной позе склонился над двигателем «восьмерки». Из-под руки он поглядывал на происходящее.
А происходило на Серова то, что обычно следует за дерзким преступлением. Обстановка на месте ограбления была крайне нервозной, действия доблестной светловодской милиции, как обычно, отличались крайней бестолковостью.
Прибывший на место Терлецкий первым делом услал все патрульные машины перекрывать выезды из города. Теперь он силами немногих оставшихся на месте сотрудников милиции пытался организовать качественное оцепление.
Сделать это было совсем непросто. На обычно тихой и малолюдной улице Серова успела собраться приличная толпа. Невесть откуда сбежавшиеся зеваки спешили увидеть все собственными глазами.
Терлецкий нервно курил, то и дело покрикивая на подчиненных. Веня с Масловым подошли к нему и поздоровались. Маслов настолько вошел в роль страдальца, что даже за сердце держался.
Терлецкий оглянулся, кивнул и что-то сказал. Секунду спустя Веня с Масловым направились к «семерке», Терлецкий заорал кому-то через дорогу:
– Оттесняй! Оттесняй за бордюр! Следы же на хрен затопчут!
– Молодец, Веник! – успел хмыкнуть Сергей.
В этот миг Терлецкий оглянулся на «восьмерку» и крикнул:
– Локтев! Локтев! Давай сюда!
– Вот блин! – вздохнул Сергей. Подняв голову, он развел руками и заорал: —Не могу, товарищ подполковник, зажигание гавкнулось окончательно! Еле-еле Маслова довезли! У вашего водителя свечей запасных случайно нет?
– Какие на хрен свечи, Локтев? На ту сторону давай, быстро, пока оцепление не прорвали!
– А-а, – кивнул Сергей. – Сейчас!
С грохотом захлопнув капот, он закрыл «восьмерку», перебежал через улицу и крикнул в толпу:
– Назад! Назад! Вы что, инкассаторской машины не видели? Там всего миллион украли!
Как и следовало ожидать, это сообщение еще больше раззадорило толпу. Желающие посмотреть на машину, в которой совсем недавно лежал целый миллион, начали напирать на передних. Жиденькое оцепление дрогнуло и принялось медленно отступать к середине дороги.
Заваривший эту кашу Локтев кричал громче остальных милиционеров и даже раздавал кое-кому из зевак тумаки, чтобы еще больше накалить обстановку. Тут уж через дорогу перебежал сам Терлецкий и с матами и перематами принялся взывать к гражданским чувствам толпы.
Как ни странно, но это подействовало. Через пару минут зевак оттеснили за бордюр. Локтев отер ладонью взмокший лоб и наконец смог оглянуться на «семерку».
«Дипломат» Веня уже поставил на асфальт и теперь с деланым интересом слушал какие-то объяснения Маслова. Вид при этом у него был несколько скучающий и отстраненный – как у жэковского сантехника на оперной премьере.
Толпа окончательно успокоилась и стала редеть на глазах. Потом к месту ограбления подъехала прокурорская «Волга». Из нее выбрался исполняющий обязанности прокурора Светловодска Банников и следователь прокуратуры Ирина Ветрова.
Терлецкий двинулся им навстречу, поздоровался и доложил обстановку. Когда они втроем направились к инкассаторской машине, Вени там уже не было. По-быстрому попрощавшись с Масловым, он нырнул в толпу и направился к «восьмерке».
Локтев тоже бочком-бочком отошел в сторону и в скором времени подошел к Вене. Сев в машину, он прикурил сигарету, жадно затянулся и спросил:
– Ну что, получилось?
– Что получилось? – устало спросил Веня.
– Как – что? Отпечатки стер с рации?
– Нет, – вздохнул Веня.
– Как – нет?
– Некогда было стирать... Маслов все время рядом торчал.
– Ты это серьезно? – упал духом Локтев.
– Конечно, серьезно!
– И что теперь? Магазин этот чертов палить будем?
– Зачем, Серый, – хмыкнул Веня. – Пусть живут пока...
С этими словами он вытащил из кармана рацию и щелкнул антенной Локтева по носу.
– Держи, Маша-растеряша! Больше не теряй!
Сергей схватил рацию и крикнул:
– Так ты ее вообще свистнул, что ли? Как?
– Очень просто, – пожал плечами Веня. – Ловкость рук – и никакого мошенничества. Цирковую студию, Серый, надо было в детстве посещать, а не котам консервные банки к хвостам привязывать.
– Ну ты, Веник, даешь! – восхищенно проговорил Локтев. Покачав головой, он сунул рацию в карман и вдруг нахмурился. – Стоп! А где она лежала?
– Там, где ты ее уронил. На полу под задним сиденьем...
– Так ее же наверняка должен был видеть инкассатор! Правильно?
– Правильно.
– Так он же скажет об этом Ирине! – подпрыгнул на сиденье Локтев. – Нужно сматываться, пока не поздно!
– Уймись, Серый, – вздохнул Веня. – Теперь главное не дергаться.
– Что значит «не дергаться»?
– А то, что в «семерке» лежит рация. «Моторола», только детская. Отличить их трудно. Но даже если инкассатор и заметит подмену, это спишут на его контузию. Понял?
– Понял, – радостно кивнул Локтев. – Ну, Веник, ну, голова! А где ты ее взял?
– Что?
– Игрушечную «Мотороллу».
– В универсаме, конечно. Ты что, думаешь, я за колой туда бегал?
Глава 33
– Молодец, Веник, – вздохнул Локтев. – С меня бутылка. Как бы еще смыться отсюда побыстрее...
В этот миг от «семерки» донесся вопль Терлецкого:
