посмотрел на небо: – Где этот вертолет с «Альфой»? Заблудились они, что ли?
231
Лечи Атгериев, в отличие от Умара, на свою беду, сознания не потерял. Он катался по траве и скулил, как сбитый машиной шелудивый пес. Боль была жуткой, настолько, что Лечи даже не сразу увидел, что из-за машины кто-то вынырнул. А когда увидел, то так удивился, что даже на какой-то миг забыл о боли.
– Ты?! – взвыл Лечи.
– Я! – сказала Лайма.
– Но ты же!.. А-а-а!.. – засучил ногами Лечи.
– Я заговоренная! – улыбнулась Лайма.
– С-сука!!! – взвыл Лечи.
– А это ты зря сказал... – прищурилась Лайма. – Теперь и ты, и твой брат умрете с пулями в задницах! Над вами будет потешаться вся Чечня, а ваш долбаный тейп навеки будет опозорен!
– Нет!!! – взвыл Лечи. – Пообещай, что просто пристрелишь нас, и я отдам тебе драгоценности императрицы! Это миллионы, Лайма!
– Да нет, Лечи! Помнишь Жана?.. Я поклялась, что отомщу за него. Так что просто ты не умрешь, тварь! Ты умрешь в муках и с позором! А драгоценности я и сама заберу!
232
Логинов подал знак шедшему справа Дубову. Тот замер, Логинов осторожно высунулся из-за дерева и вгляделся в изображение на дисплее цифровой камеры. В следующий миг он быстро присел и негромко крикнул:
– Твою мать! У машины она, Степа!
– Кто она, шеф?..
– Снайперша прибалтийская, которая на Урале Болта уложила!
– Вы ее по записи узнали, что ли?.. – засомневался Дубов.
– По какой записи? СВД у нее... – В этот миг слева наконец послышался рев вертолета. – Твою мать! – выхватил рацию Виктор. – На связи Логинов! Слышите меня?! Отворачивайте! Передайте командиру, пусть немедленно отворачивает!
Однако предупреждение запоздало. Вынырнувший из-за деревьев вертолет, как назло, сбросил скорость и начал медленно разворачиваться над болотом. Выстрелов слышно не было, но вертушка вдруг дернулась и клюнула носом.
Тут экипаж понял, что борт обстреливают, увеличил скорость и заложил вираж. Вертолет, странно болтаясь, пронесся над головами Логинова и Дубова. Те ожидали взрыва, но экипаж в последний момент восстановил контроль над машиной. В рации послышалось:
– Полковник! Нас подбили! Командир уводит борт к дороге для аварийной посадки!
– Принял! – быстро сказал Логинов и добавил, опустив рацию: – Помогай вам бог, ребята!.. Степан!
– Да?..
– Если она уйдет в горы, пограничники ее не перехватят...
233
– Шеф!.. – прохрипел Дубов.
– Ну?.. – оглянулся Виктор.
– Я уже не могу... – выдохнул Степан и сполз по каменистому склону вниз. – Честно...
Марафон по пересеченной местности продолжался уже второй час. В лесу Дубов держался молодцом, а вот в горах выдохся. Окончательно...
– Не расстраивай меня, Степа! – попросил Логинов. – Я только вчера сказал замдиректора, что ты настоящий бультерьер...
– Если надо в кого-то вцепиться зубами, шеф, я вцеплюсь... Но идти не могу! Я загнанный бультерьер, шеф... Если вам станет легче, пристрелите меня...
– Отдышишься, нагонишь! – быстро сказал Логинов. – Не думал, что тебя сделает какая-то баба...
– Да эта ж баба, блин, какая-нибудь бывшая чемпионка!.. – хрипло выдохнул вслед Логинову Дубов.
Но тот даже не оглянулся. Специально. Чтобы Дубова крепче проняло и он быстрее восстановился...
234
Логинов уцепился рукой за камень и с трудом подтянулся. До гребня было уже рукой подать. Логинову казалось, что он взобрался на «крышу мира», по меньшей мере, на какой-нибудь «пятитысячник», хотя гора была так себе. «Надо бросать курить к чертовой матери...» – подумал он, быстро приподнялся и вдруг услышал сбоку:
– Не дергайся!..
«Твою мать!..» – пронеслось в голове Виктора. Голос был женский, принадлежать он мог только снайперше, так что дергаться и вправду было бессмысленно. И Логинов медленно повернулся.
СВД смотрела прямо на него. Метров с десяти, из-за широкой горной трещины. Снайперша выбрала идеальную позицию. Она спряталась за провалом в каких-то кустиках. Смотрелись они очень живописно. Если не принимать в расчет, что это был последний пейзаж в жизни Логинова...
Он удивился, почему она не уложила его сразу.
А выглядела прибалтийка уже по-другому. Иначе, чем на аэропортовских записях, хотя сходство было очевидным. Успела сделать пластическую операцию, подумал Виктор...
– Жить хочешь?.. – вдруг спросила снайперша.
Что-то тут было не то. Она была не из тех, кто не любит убивать. Она была машиной для убийства.
– Да!.. – интуитивно изобразил испуг Логинов. – Не стреляй! Пожалуйста!
– Хорошо! – прищурилась снайперша. – Тогда спокойно бросай сюда пистолет. За ствол! Прямо в кусты...
И тут Логинов вдруг все понял.
– Да, да! – закивал он. – Пожалуйста!
Чтобы спасти жизнь, он так торопливо выполнил приказ, что вроде как невзначай уронил оружие. Пистолет ударился о камень и скользнул вниз, залетев в неглубокую расщелину...
– Ой! – притворно вскрикнул Виктор. – Достать?..
В первый миг палец снайперши шевельнулся на спусковом крючке, но она сдержалась.
– Стой как стоишь! – приказала прибалтийка.
– Только не стреляй! – замотал головой Виктор. – Пожалуйста! Я сделаю все!
– Не ори! – зло прищурилась снайперша.
Логинов тут же умолк и угодливо закивал. Ему оставалось только надеяться, что со слухом у Дубова дела обстоят лучше, чем с «дыхалкой», и он уже сориентировался, в какую задницу угодил его выносливый шеф...
– Ты кто?.. – спросила снайперша.
– Сотрудник московского охранного агентства...
– И что тебе от меня надо?..
– Драгоценности... – пожал плечами Виктор.
– И сколько вас, охотников за чужими драгоценностями?..
– Двое, – признался Логинов, поскольку врать было опасно.
– И где же второй?
– Сдох, в смысле, не выдержал подъема...
– Давно?
– Да уже прилично... – неопределенно ответил Виктор.
– А ты что, двужильный или жадный?
– И то, и другое...
– Так, может, с тобой поделиться? И уйдем за кордон вместе?..
У снайперши в СВД остался всего один патрон, а другого оружия не было. Поэтому она и не стреляла. Ей позарез нужен был упавший вниз пистолет Виктора. Точнее прибалтийке было нужно, чтобы он бросил его ей через трещину. Вот она и зомбировала Логинова, а тому ничего не оставалось, как ей подыгрывать...
– Я согласен! Я и сам, честно говоря, собирался, если что, дернуть...
– Сам или с напарником?.. – прищурилась снайперша.
– Как получится!
– Тогда давай так: ты помогаешь мне убрать своего напарника, а я за это с тобой делюсь...
– Я согласен! – закивал Логинов.
Но тут Дубов все спутал. То ли у него и вправду заложило от высоты уши, то ли Степан решил, что спасать Виктора надо срочно. Но только Дубов вдруг высунулся внизу из-за камня и заорал:
– Шеф!..
Степан собирался мгновенно отступить, но поскользнулся на камнях. Этой небольшой заминки снайперше хватило, чтобы вогнать в бок Дубова пулю. Зато Логинов сиганул в расщелину.
– Стой! – вскрикнула снайперша. – Выброси наверх пистолет, ну!
Логинов взял бы ее живой. Если бы не Степан. Но когда на твоих глазах расстреливают товарища, сдержаться невозможно. Логинов мгновенно высунулся из-за камня и навскидку выпустил в голову снайперши пол-обоймы. Та уткнулась за трещиной в кусты.
Виктор в тот же миг выскочил из расщелины и, скользя и падая на склоне, добрался до Дубова. Степан лежал неподвижно, в позе завалившегося в витрине манекена. Но крови почему-то видно не было.
Логинов осторожно повернул тело и увидел пулевое отверстие. Кевларовый жилет был пробит, но пуля ушла в сторону и застряла под ним между ребрами...
– Степан, Степан! – наклонился Логинов.
Дубов несколько раз судорожно вздохнул, приоткрыл глаза и с гримасой боли спросил:
– Где я?..
– Не бойся, не в раю...
– А че больно так, шеф?..
– Так просто ребра сломаны, Степа... А так ты как новый!
– А-а... – снова с трудом вздохнул Дубов, – эта мамзель где?..
– Уже нигде!..
– Ну я тогда еще немного полежу, шеф, ладно?.. А то че-то хреново...
– Лежи, Степа, лежи! А я пока в Москву позвоню! Доложусь, глядишь, и вертолет найдут, чтобы нас отсюда забрать...
