которым вскоре добавилась незатейливая штатная корабельная пепельница.
Купер вытащил из кармана командорской куртки пачку сигарет «Филипп Моррис» и широко улыбнулся:
– Я знаю о вас все, кроме одного! Вы курите?
– Да, – кивнул Кащеев, – но мои сигареты…
Тут он повернул голову в сторону санузла.
– Угощайтесь!
Кащеев кивнул и протянул руку. Купер повернулся к Сэму. Тот тут же пружинисто вскочил на ноги.
– Сэм, мы должны поговорить с Григорием по душам. Так, чтобы никто не смог нас услышать!
Сэм Мэтью прошел к тумбочке, извлек из нее и включил компактный генератор шумов. После этого он направился к двери и, взявшись за ручку, кивнул:
– Можете быть спокойны, сэр! К двери каюты никто даже не приблизится!
– Я надеюсь на тебя, Сэм, – кивнул Купер.
Когда дверь закрылась, он посмотрел на Кащеева, успевшего закурить. Купер последовал его примеру, выпустил дым и сказал:
– Я правильно понимаю, Григорий, что за вами уже больше года охотится ФСБ?
– Да!
– И что если она до вас доберется, то вас ожидает мучительная смерть в подвалах Лубянки?
– Смерть – да, мучительная – несомненно, в подвалах Лубянки – под вопросом!
– Отличный ответ, Григорий! Я в вас не ошибся!
– Я сделаю все, Чарли, чтобы у вас не было малейшего повода в этом усомниться!
– Тогда третий вопрос: я правильно понимаю, что вы готовы на все, чтобы отомстить вашим бывшим коллегам?
– Да! Все, что я знаю, а знаю я немало, я готов сообщить вам либо любому лицу, на которое вы укажете!
На лице Купера возникло довольно странное выражение.
– Гм-м… Не хотелось бы вас разочаровывать, Григорий, но лучше сразу внести ясность. Верно?
– Да, Чарли, – немного настороженно кивнул Кащеев.
– Дело в том, что информация, которую вы готовы предоставить, как таковая меня абсолютно не интересует.
– А-а… – протянул Кащеев и умолк.
Он был здорово растерян. Купер кивнул:
– Я все объясню. Но сперва, чтобы рассеять ваши опасения, я хотел бы спросить – вы в курсе о программе защиты свидетелей, действующей в США?
– Да.
– Тогда что вы скажете о новых документах, аккуратном домике во Флориде с участком в несколько сотен акров и банковском счете э-э… на пять миллионов долларов?
– Я… Я буду бесконечно признателен правительству Соединенных Штатов и сделаю все, что от меня потребуется…
– Отлично, Григорий! Ни слова больше! – расцвел Чарльз Купер. – Я не ошибся в вас. Вы именно тот человек, который мне нужен! И мы с вами должны непременно выпить!
33
Логинов к нотариусу решил не ходить, чтобы лишний раз не светиться. При его работе оперативника излишняя известность могла вылезти боком. Тем более что он в настоящее время работал не просто под прикрытием, а еще и на территории соседней Украины – то ли дружественной, то ли враждебной, в последнее время было не понять. Так что Логинов не просто не пошел к нотариусу, а еще и поджидал некоего Курбатова, доверенное лицо Плотникова, в машине за углом. И зорко поглядывал по сторонам и в зеркала.
Доверенное лицо от агента отличается тем, что агент сотрудничает с завербовавшим его офицером спецслужб на постоянной основе, то есть вроде как сидит на зарплате. А доверенное лицо время от времени или вообще один раз выполняет одно отдельное поручение куратора. Но главное, что агент должен быть оформлен по всем правилам – с личным делом, подпиской о сотрудничестве и все такое. А это, конечно, петля на шею «подписанта». Вон Моня, чтобы вырвать у ФСБ свое дело, даже жизнью рисковал.
Поэтому офицеры спецслужб, чтобы не отпугивать народ, поступали очень просто. Они проводили агентов как доверенных лиц. И те, в благодарность, что называется, не жалели живота своего. Что касается Курбатова, то он был бизнесменом, и деньги ему были не нужны. Сотрудничал он с Плотниковым для того, чтобы получить российское гражданство. С некоторых пор паспорт с триколором стал весьма и весьма соблазнительной вещью.
Курбатов вышел из-за угла и направился к машине, в которой его поджидал Логинов. Это была «Дэу Сенс», корейская копия «Опеля». Дрянная машина во всех отношениях, кроме одного – таких корейских поделок в Крыму бегало столько, что лучшей маскировки просто невозможно было придумать. Логинов на всякий случай оглянулся, но «хвоста» за Курбатовым не было. Что, впрочем, было и неудивительно. Прилепиться у нотариуса «хвост» к нему просто не мог.
– Ну что? – спросил Виктор.
– Вот, пожалуйста! – открыл кейс Курбатов и протянул документы. – Как говорится, владейте на здоровье!
– Ага! – кивнул Виктор. – Спасибо!
– Да не за что, – пожал плечами Курбатов. – Машина-то не моя, просто оформлена на мои документы. Ну, бывайте! Успехов!
– Всего доброго! – пожал Логинов протянутую руку.
Курбатов вышел из «Дэу» и направился к своему джипу «Субару Форестер». Логинов снова посмотрел на часы и покачал головой. Чтобы оформить доверенность, у него ушло почти полдня. Время было уже половина шестого вечера. Он вытащил телефон и позвонил Плотникову.
– Да, Логинов! – раздраженно буркнул тот.
– Ну что у тебя насчет лечебных учреждений, Плотников?
– Ты что, думаешь, это так просто?
– Я ничего не думаю, я просто интересуюсь.
– Люди работают, как что-то будет, я сразу доложу!
– Ты зачем такой злой, Плотников?
– Да потому что месячный финансовый отчет мне завернули! Почеркали вкривь и вкось! А тут же не отчет, а целая простыня, блин! А у тебя что хорошего, Логинов?
– Я уже при доверенности. Так что могу смело кататься на вашем рыдване.
– А-а. Хорошо тебе… Ты Курбатову деньги отдал?
– Какие деньги?
– Ну за доверенность…
– Нет. Ты ж не сказал, а он уже уехал… – быстро оглянулся Логинов.
– А то ты сам не знаешь, что доверенность денег стоит!
– Да что ты орешь, Плотников? Сказал бы, я б отдал…
– Да у меня знаешь, сколько заморочек? Без твоей доверенности.
– Да ладно, он же вроде нормальный, в следующий раз рассчитаешься, – примирительно проговорил Логинов.
– Ладно, проехали… – сказал Плотников. – А Моня твой что?
– Молчит Моня. Сейчас перезвоню. Тоже небось будет орать. Какие-то вы тут все нервные в Крыму, Плотников. Вся жизнь курорт, а нервы ни к черту…
