потянулась за сигаретой Анастасия.
– И что?
– Не возникло желания выходить за кого- нибудь из них замуж, приземленные они и скучные... Я вообще замужем только три месяца побыла. Выскочила в двадцать, еще студенткой. Он был уже состоявшийся человек, с положением. А я дура-дурой... Но быстро поняла, что мне это не нужно. Убежала и решила добиться чего-то в жизни сама. И сделала себя... Брат ведь только недавно так высоко воспарил, а я к тому времени была уже начальником регионального управления охраны при МВД. Вот так!
– Гордитесь собой?..
– Да! Только усталость за эти годы во мне накопилась...
– Ясно, – сказал Виктор.
– Что ясно?..
– Диалектика. Единство и борьба противоположностей...
– Это вы к чему?
– Вы что, философию не учили в своем вузе?
– Самый нелюбимый предмет был.
– Зря. Усталость ваша оттого, что в вас подспудно, но непрерывно борются женское и мужское начала...
– Да?.. А я об этом как-то не думала... – проговорила Зайцева и вдруг умолкла.
80
На этот раз милицейских машин чеченцам по дороге почти не попадалось.
Астамиров ухмыльнулся. Это означало, что по анонимному звонку, организованному Ашотом, менты уже отыскали взрывчатку и теперь все силы стянули к набережной в район «Адмирала»...
У заведения Саркиса все было по-прежнему. Астамирова провели в кабинет Ашота. Хадам вошел, армянин сразу вскочил на ноги и вскрикнул:
– Как такое могло случиться?..
– Какое?..
– Ты что, не знаешь?..
– Нет.
– В джипе был не Болт!
– Что-что?..
– Ты взорвал Жору Маклярского! Ты что, не видел, что это он?!
– Это точно?.. – спросил Астамиров.
– Да! Конечно!
– Ф-фух!.. – проговорил Астамиров, без приглашения опускаясь на стул.
По кавказским понятиям это можно было расценить как оскорбление, но сейчас было не до того...
– Ты чем думал, а?.. Зачем было взрывать Маклярского?!
– Пожалуйста, сядь, Ашот, – спокойно сказал Хадам. – Я сейчас все объясню...
В первый миг армянин хотел было возмутиться. Однако во взгляде Астамирова было нечто такое, что заставило Ашота умерить свой гнев.
Вообще-то он мало что знал о чеченце. Его просто порекомендовал армянину один очень уважаемый кавказец как специалиста по деликатным убийствам. С гарантией. При этом кавказец намекнул, что Хадам участвовал в громком деле – устранении самого президента Чечни в Грозном, на стадионе. И не просто участвовал, а был одним из тех, кто непосредственно готовил дерзкий взрыв.
И Ашоту вдруг пришло в голову, что если Хадам, являясь «кровником» клана Кадыровых, да фактически и самого Кремля, был до сих пор жив, то кричать на него, пожалуй, не стоит...
81
Свет в бассейне был выключен, машин возле школы не было, на двери белело объявление. Логинов хмыкнул:
– Ну вот, какие-то технические проблемы... Будете фиксировать как фактор, мешающий полноценной релаксации оперсостава для последующего законодательного урегулирования, Анастасия Семеновна?..
– Ну вы и язва, Виктор Павлович! – посмотрела на Логинова Зайцева.
– Извините. Это я от расстройства... Ну что тогда, по домам?
– Что-то не хочется домой... Может, чаю где-нибудь попьем?
– Давайте. Тут есть возле Белорусского «Кофе-хауз».
– Не люблю «Кофе-хауз». Давайте лучше я вас в одно кафе свожу. Тут тоже недалеко...
Кафе располагалось в стороне от центра, в подвальчике. Называлось оно как-то по-восточному. Официант зажег на столе свечу в стакане и ушел за чаем. Над столиком в аквариуме лениво плавали рыбки...
– Ну как вам здесь, нравится?.. – спросила Зайцева.
– Угу, – кивнул Виктор, оглядываясь.
Свет в кафе был приглушенным, из-за высоких деревянных перегородок кабинок доносились тихие голоса, звучала умиротворяющая музыка...
Попивая чай, Логинов с рассеянной улыбкой посматривал на Анастасию. В мерцающем свете свечи ее личико вроде как заострилось. Маска ответственного сотрудника Совбеза куда-то подевалась, под ней проступило лицо усталой молодой женщины, которой так не хватало в этой жизни счастья – обычного, человеческого.
– О, Настя, привет!
Зайцева быстро оглянулась. В кафе вошла и тут же направилась к их столику молодая женщина лет тридцати – в короткой юбке, под которой играли приятные округлости, и с весьма симпатичным лицом, окаймленным белыми кудряшками.
– Привет, Оля! – Зайцева привстала и расцеловалась со знакомой. Та метнула на Логинова оценивающий взгляд. Анастасия представила соседа по столику: – Это Виктор... коллега по работе. Ольга...
– Очень приятно!
– Мне тоже...
Ольга решительно положила сумочку на их столик, так что поднявшемуся Виктору ничего не оставалось, как поухаживать за ней. Отодвинув стул, он помог даме сесть. Ольга была заметно навеселе и нетерпеливо вскинула руку:
– Официант! Один мартини сюда! – Тут же повернувшись к Логинову, она осведомилась: – Женат?
– Нет...
– А почему не пьешь? На машине?..
– Нет. Просто веду здоровый образ жизни.
– Да?.. Молодец! Здорово... Тогда сядешь за руль, а то я что-то сегодня перебрала... – Только тут спохватившись, Ольга повернулась к Зайцевой: – Надеюсь, ты не против, если твой коллега довезет меня до дома, Настя?..
– Против. Категорически... – обожгла Ольгу взглядом Зайцева.
В этот момент подкравшийся тенью к столику официант поставил перед Ольгой бокал с мартини. Ольга кивнула официанту, бросила быстрый взгляд на Виктора и снова перевела взгляд на Анастасию. – Так вы это... – вздохнула она. – Извини, Настя, я не поняла... Тогда не буду мешать... Что за день?..
Быстро поднявшись, Ольга подхватила сумочку с бокалом и направилась в глубь кафе. Логинов проводил ее долгим взглядом.
– Если я что-то не то сказала, прошу прощения, Виктор Павлович! – вдруг быстро проговорила Зайцева. Виктор повернулся и увидел, что Анастасия уже торопливо достает из сумочки деньги. – Счастливо оставаться!..
– Анастасия Семеновна... Настя, ты чего?
– Я что, не вижу, как ты на нее смотришь?..
– Кажется, вечер перестает быть скучным, – хмыкнул Виктор. – Релакс попер!
Зайцева швырнула на стол пятьсот рублей и начала подниматься.
– Так ты остаешься?..
– Нет. Я ухожу с тобой.
– Она тебе не нравится?..
– Ольга?.. – оглянулся поднявшийся Виктор. – Почему? Нравится... Но ты мне нравишься больше!
82
– Так как такое могло случиться?.. – спросил Ашот, опустившись на свое место.
– Болт никогда и никому не давал свой джип, – объяснил Хадам. – А Маклярскому дал. Поэтому это и случилось...
– Но...
– Подожди, Ашот, – провел ладонью по лицу Астамиров. – Понимаешь, для того чтобы точно видеть, кто садится в машину, надо было обставить Болта кучей наблюдателей. А их обязательно бы рано или поздно заметила охрана Болта... Но и это еще не все. Даже если бы я видел, что в машину садится не Болт, я бы уже ничего не смог сделать, – вздохнул Астамиров.
– Не понял?..
– Мы использовали не радиоуправляемый, а ударно-вибрационный взрыватель...
– Чего-чего?..
– Мы использовали очень простой взрыватель, который реагирует на вибрацию и на удары. То есть взрыв произошел самопроизвольно, без нашего участия.
Ашот стал наливаться краской. С трудом держа себя в руках, он не столько проговорил, сколько прошипел:
– Я, по-моему, заплатил достаточно, чтобы можно было поставить не дешевый, а самый дорогой взрыватель!
– И этим самым навести дружков Болта на тебя?..
– Что?!
– Ашот, у ментов нет своих взрывотехников. Поэтому на набережной уже работают спецы ФСБ из Челябинска. И, каким бы сильным ни был взрыв, они установят и тип взрывчатки, и тип взрывного устройства...
– Так... – проговорил Ашот. – И что?..
– А то, что это как визитная карточка подрывника – где служил, у кого учился... Короче, если бы я поставил на джип нормальное, стопроцентно надежное взрывное устройство, эксперты-взрывотехники раскусили бы, что тут работал либо бывший грушник, либо подготовленный террорист. И тогда делом занялась бы ФСБ. А поскольку в окружении Лакмуса никаких бывших грушников нет, то очень скоро эти псы начали бы «просвечивать рентгеном» кавказцев. И в конце концов вышли бы на тебя...
Астамиров умолк, Ашот провел ладонью по взмокшему лбу. От перспективы оказаться «под рентгеном» ФСБ его невольно бросило в пот. Там уж не откупишься...
– А так, Ашот, эксперт сейчас соберет на набережной железки и настрочит в своем заключении, что СВУ на джип присобачил какой-то недоумок по содранной из Интернета примитивной схеме. А поскольку недоумков у Лакмуса хватает, то одного из них менты и «раскрутят» на полную катушку как взрывника. Понимаешь теперь, дорогой?..
Ашот потянулся рукой к бутылке боржоми, налил воды в стакан, жадно выпил и сказал:
– Понимаю. Но Болт-то жив...
– Ненадолго... – ухмыльнулся Астамиров. – В любом случае это лучше, чем он был бы мертв, но в тебя вцепилась ФСБ, а за ней и русские воры.
– Не говори про эту чертову ФСБ, – передернул плечами Ашот. – Давай лучше о Болте... Как теперь его убивать будешь?
– Так, чтобы никто не подумал на тебя, дорогой Ашот. В общем, есть одна мысль... Ты сможешь точно узнать, где будут хоронить Маклярского?
– Маклярского?..
– Ну да. На его-то похоронах Болт будет по-любому...
