умирали сами. Оставшиеся в живых рыдали. Но на них никто не обращал внимания. Со всех сторон доносилось куриное кудахтанье. В воздухе оседал пух.
Мейер курил на подножке «Хаммера» и с отупением рассматривал свои руки. Они были в крови. Кровь была не его, а с пистолета. И сигарета тоже вся испачкалась в крови. Еще вчера Джек бы ее выбросил, но теперь ему было все равно. Кровь здесь была повсюду.
Сэм Дакота позвонил местным, потом подошел к «Хаммеру» и сказал:
– Будем ехать! А то тут где-то еще есть «фарковцы»!
Джек кивнул и забрался в салон. Сэм уселся на командирское место и, прикурив, оглянулся. Мейер вытянул ноги у трупа Мака, откинул голову на борт и курил, держа пистолет в правой руке.
– Зря ты прилетел, Джек, – сказал Дакота. – Мак должен был двигать со мной в Венесуэлу. Теперь придется без него…
Мейер выпустил дым и посмотрел на Сэма:
– Мак? А почему его звали Маком? Он же мексиканец…
Дакота стряхнул пепел, снова затянулся и сказал:
– Тебе надо выпить, Джек… Возьми там бутылку и хлебни хорошенько.
– Я не пью с утра, – покачал головой Мейер.
– Лучше выпить с утра, чем тронуться к вечеру. С тобой и так куча проблем, Джек. Не хватало еще пристраивать тебя в психушку…
82
Венесуэла, Гвианское нагорье, ущелье Грома
Пока Логинов занимался заменой пробитого колеса, Игнатович обкладывал камнями тело профессора Кринецкого, чтобы до приезда представителей «Лукойла» его не обглодали птицы и звери.
В переводчике что-то изменилось. Он больше не стенал и не пытался внушить Виктору мысль, что находится при смерти. Видимо, Игнатович наконец понял, что смерть в этом сумасшедшем мире витает над каждым, так что поминать ее всуе не стоит. А нужно просто жить, ценя каждую отпущенную тебе минуту.
Затянув на колесе гайки, Логинов опустил домкрат, вытащил и закинул его вместе с инструментами в багажник джипа. Бензина было примерно полбака. Никаких запасных канистр с горючим не имелось. Виктор вытер руки и перекурил. Потом взял автомат «СЕТМЕ» и «беретту» и подошел с ними к Игнатовичу.
– Держите, Фадей Трофимович!
Игнатович, поправлявший камни, разогнулся и протянул руку к автомату.
– Я поставил на одиночные, – сказал Логинов и взял «беретту» в правую руку.
Игнатович последовал его примеру, и они, по воинской традиции, трижды отсалютовали в воздух. Опустив винтовку, Игнатович вопросительно посмотрел на Виктора. Тот повернул «беретту» и показал:
– Передвиньте флажок вот так.
Игнатович кивнул и поставил «СЕТМЕ» на предохранитель. После этого они молча прошли к джипу и уселись на сиденья. Свое оружие каждый сунул сбоку между спинкой и бортом. Никто ничего не говорил, но они друг друга прекрасно поняли. От Игнатовича не требовалось геройства, однако ему лучше было иметь под рукой оружие, чтобы хотя бы попытаться защитить свою жизнь.
Логинов снова закурил и тронул джип с места. Описав полукруг, он свернул за поворот и направился вниз по ущелью. Оно становилось все шире и шире. Гора Грома как бы пятилась от нагорья. Минут через пятнадцать Логинов чуть сбросил скорость и выудил из кармана свой служебный спутниковый телефон кодированной связи, который он, наученный горьким опытом, теперь носил в специальном прозрачном непромокаемом чехле. Индикатор показывал, что связь появилась…
83
Колумбия, Пуэрто-Нариньо
Мейер открыл дверь и вошел в конспиративную квартиру. Собственно, это была не совсем конспиративная квартира. Раньше ее не использовали ни местная резидентура, ни колумбийский отдел. Квартиру сняли специально для Джека Мейера к его приезду. В Пуэрто-Нариньо он прибыл с коста-риканским паспортом. Как профессор естественной истории университета Сан-Хосе. Это было сделано для того, чтобы вычислить пребывание Джека в Колумбии, в случае расследования, было как можно труднее.
Хозяйка квартиры, у которой он внизу брал ключ, представилась как Инмакулада Паскуаль, вьюда де Молина. В переводе с испанского это означало, что ее бывший муж Молина переселился в мир иной. Несмотря на это, а может, наоборот, благодаря, сеньора Паскуаль выглядела очень бодренько в свои шестьдесят с хвостиком и была не прочь поболтать.
Она собиралась показать квартиру лично, но Джек, сославшись на трудный перелет, сказал, что разберется сам. Когда вдова не поняла намека, он просто вежливо попрощался и направился по лестнице на второй этаж. Из-за этого Мейер не узнал, где поблизости есть приличный ресторан или кафе, но это было не самой большой проблемой.
Первым делом он забрался в душ и смыл с себя пыль, а также остатки крови и копоти. После этого минут пять подержал голову под тугой струей прохладной воды. Выбравшись из душа, он оделся в чистое и сварил себе кофе. С Сэмом Дакотой Мейер успел обговорить последние детали, так что надобность в поездке в Пуэрто-Инириду отпала сама собой.
Дакота собирался выдвигаться в Венесуэлу оттуда. И там же базировалась его группа. Вторая группа располагалась на севере, в Пуэрто-Карреньо. В принципе, ехать туда тоже было не обязательно. Можно было просто вызвать руководителя группы, имевшего оперативный псевдоним Анхель, в Пуэрто-Нариньо. И провести встречу в укромном местечке.
Однако Мейер чувствовал, что перевозбужден. Снять это было нельзя ни душем, ни отдыхом. А вот поездка по реке вполне могла помочь. И он решил, что поплывет в Пуэрто-Карреньо…
84
Венесуэла, Гвианское нагорье, ущелье Грома
Обнаружив, что связь появилась, Логинов первым делом перезвонил в управление космической разведки и спросил об источнике сигнала «эс-114». Ему сообщили, что источник появился и в данный момент движется в западном направлении. Виктор отключился, закурил и набрал номер замдиректора ФСБ.
– Да, Логинов! – ответил тот. – Чем обрадуешь? Нашел своего Рохеса?
– Нашел, товарищ генерал, и упустил…
– То есть это как?
Затянувшись, Логинов в течение пары минут максимально сжато изложил события. В конце добавил:
– Я летел с профессором в Венесуэлу, товарищ генерал… И он мне уже перед посадкой в Каракасе сказал, что на самом деле Эльдорадо это не страна золота, а страна нефти, очень большой нефти…
– Ты хочешь сказать, что Кринецкий отыскал эту нефть?
– Да, товарищ генерал. Во всяком случае, понял, что она где-то рядом… Поэтому Рохес и пошел на крайние меры. Завалом накрыло всю экспедицию «Лукойла» вместе с машинами. А профессор остался жив. Может, по нужде как раз отлучился, а может, какие-то вкрапления необычные в стене ущелья пошел осматривать. Вот они его и убивали вручную камнями, сволочи…
Генерал немного помолчал, потом сказал:
– Из этого следует, что Рохес знает об этом самом месторождении.
– Их этого следует не только это, товарищ генерал. Поскольку Рохес всячески мешал и проведению работ в блоке «Аякучо-4», то тут или несколько месторождений, или оно такое большое, что простирается до «Аякучо».
– Теперь понятно, из-за чего сыр-бор. Я немедленно доложу директору, чтобы он поставил в известность президента.
– Мне нужна ваша санкция, товарищ генерал! На использование спутника-шпиона и на следующие сутки…
– Хочешь все-таки достать этого Рохеса?
– Если дадите санкцию, достану. Хоть из-под земли!
– Санкция будет, Логинов. Только смотри, если Рохес уйдет в Колумбию, я тебе запрещаю его преследовать! Ты понял?
