пенсионеров, вырядившихся словно в театр, терзала худосочную сотрудницу вопросами о пенсионном вкладе.
Кащеев подошел к кассе. Там никого не было. Он оглянулся, и худосочная спросила:
– Вам что?
– Валюту поменять! – показал две сотенные долларовые купюры Кащеев.
Девушка кивнула и крикнула:
– Ань! Ань!
Слева, из-за приоткрытой двери, спросили:
– Чего?
– Клиент!
– Сейчас!
Кащеев облокотился о стойку. Минуту спустя из приоткрытой двери вынырнула не очень высокая, но довольно толстая девица. Она направилась к двери застекленной выгородки, нырнула в нее и прошла к двери кассы.
За ней в зал вошел парень лет двадцати в сорочке с галстуком. Захлопнув дверь, он с важным видом прошел мимо Кащеева и уселся за стол рядом с худосочной девицей.
Кассирша тем временем устроилась на своем месте. От нее пахнуло сигаретным дымом. Кащеев сунул в окошко доллары. Кассирша взяла их и спросила:
– Меняем все?
– Да! – кивнул Кащеев.
Кассирша включила ультрафиолетовый датчик, проверила водяные знаки и потерла обе купюры о другой датчик. После этого она открыла кассу. Ящик был устроен таким образом, чтобы клиенты не видели денег. Но боковые стекла кассы были зеркальными, так что Кащеев увидел в одном из них отражение.
И немало удивился. В отделении, куда кассирша сунула его две сотни, было полным-полно купюр. В первый миг Кащеев даже подумал, что это гривны. Однако деньги кассирша начала брать из другого отделения.
С этого момента Кащеев начал видеть все совсем другими глазами. Чуть приподняв голову, он покосился на камеру. Та была установлена под потолком, с правой стороны кассы. Стекла, отделявшие кассу от зала были хоть и бронированными, но тонкими.
Кассирша отсчитала и положила на свой стол деньги. Пока принтер печатал квитанцию, Кащеев вроде как невзначай оглянулся в поисках помещения охраны. Однако никакой такой двери не обнаружилось.
– Пожалуйста! – сунула кассирша в окошко деньги.
Кащеев их вдумчиво пересчитал. За это время он еще раз осмотрел помещение. И понял, что охранника в отделении нет. Вообще. Это была удача, которой грех было не воспользоваться.
86
Моня вошел в столовую и оглянулся на Логинова.
– Заходи, не бойся, Витек! Фартовый ты пацан, в натуре, заглянуть на свои поминки, это редко у кого получается!
Логинов был в одних носках, но при галстуке. Моня положил ему руку на плечо и невольно хмыкнул:
– Красавец! А вторая туфля где?
Логинов опустил глаза и пошевелил пальцами ног.
– Пираньи твои чертовы сожрали! Уронил случайно. Теперь одна подметка в аквариуме плавает!
– Так, а как ты на аквариум-то попал, Витек? – спросил Моня, увлекая Логинова к столу. – Только не говори, что тебя туда взрывом закинуло!
– Да каким взрывом... Взрыв я в колодце, слава богу, пересидел...
– В дренажном? – быстро спросил Моня.
– В нем, – кивнул Логинов. – Только успел прыгнуть, тут и бахнуло. Главное, что крышку взрывом закрыло, так что даже не контузило...
– Ну садись, садись! – кивнул Моня, подведя Логинова к столу.
В этот момент Шварц, чуть пригнувшись, вошел в дверь, неся на плече находившуюся в бессознательном состоянии Лизку. Сделав несколько шагов, он спросил:
– Куда ее?
– Да вон на диван, – кивнул Моня. – Сейчас все равно очухается...
Моня повернулся к столу. Присевший Логинов смотрел на прикрытый хлебом стакан. Моня кивнул:
– Твой-твой! Так что бери, не стесняйся!
Взяв бутылку, Моня быстро налил водки себе и Шварцу, потом оглянулся:
– Давай, Шварц, к нам! Витек небось выпить хочет за свое здоровье!
Шварца два раза звать не пришлось. Протопав к столу, он быстро присел на свое место. Моня остался стоять. Подняв стакан, он проговорил:
– Вот такая она, жизнь! За кого-то, блин, здравицы провозглашают, за здоровье, многие лета и прочее, а он – брык! – и ласты завернул на ровном месте, споткнувшись в туалете и башкой об унитаз шмякнувшись... А кого-то, блин, страшным взрывом накрывает, его туфлю уже, в натуре, в ведомственный музей увозят, в секцию личных вещей, за упокой его души водки выпивают немерено, а он, курилка, лежит в это время на аквариуме и в ус не дует! Короче, за твой фарт, Витек! Чтоб он и дальше в нужный момент всегда был с тобой!
Столовую огласил дружный звон стаканов. Выпив, Моня даже не поморщился и тут же потянулся вилкой к уже остывшему мясу.
– Налетай, Витек! Пока холодное, но сейчас Лизавета оклемается, подогреет!
Изголодавшегося на аквариуме Логинова уговаривать было не нужно. Он подцепил вилкой мясо и принялся его уплетать за обе щеки. Моня, немного выждав, спросил:
– Так а что потом было, Витек, после колодца?
– Да что? Сматываться надо было быстро, – пожал плечами Логинов. – Идти к дому – солдатам на глаза попадешься, в сторону кортов – твои охранники с перепугу пристрелят... Ну я и рванул через сад камней. Хотел в дом пробраться, но там военные толпой стояли. И тебя нигде нет... Пришлось в твоем зверинце прятаться.
– Красавец! – снова тронул Моня Логинова за плечо. – Правильно кровопивец говорил: «Не верю!»
– Какой кровопивец? – на миг прекратил жевать Логинов.
– Да Плотников твой! Он только уехал... Весь колодец дренажный мне граблями расковырял! Как чувствовал! Шварц, давай!
Телохранитель схватил бутылку и начал разливать водку. Не жалея. Логинов его остановил:
– Эй, все! Мне сегодня еще с начальством общаться!
– Да чего тебе с ним общаться, Витек! – пожал плечами Моня. – Отзвонишься, и все дела!
– Ага! – кивнул Логинов. – Отзвонишься... Это у вас все по-простому, а у нас, чтоб только телефон утопленный списать, кучу бумаг настрочить придется...
– Ой! – донеслось от дивана.
Все дружно повернулись.
– Очухалась, звезда? – осклабился Моня. – Хватит там валяться, давай к нам! За второй Витин день рождения бахнешь!
Лизка села и, глядя на Логинова, захлопала глазами. Потом поднялась и боязливо направилась к нему, вытянув руки.
– Да быстрей, блин, двигай поршнями! – заржал Моня.
Лизка подошла к Логинову и тронула его рукой за плечо.
– Ой, Витечка! Ы-ы! – тут же завыла она. – Так это и вправду ты! Живой! Ы-ы!
– Твою мать... – повернулся к телохранителю Моня. – Давай, Шварц, а то с этим бабьем и за воскрешение по-человечески не выпьешь!
Моня со Шварцем громко чокнулись и выпили. Лизка тем временем осмелела настолько, что обняла Логинова и даже хотела его поцеловать.
– Маска, Лиза! – быстро отстранился тот. – Мне и за списание телефона все кишки вымотают! Садись,
