было движение в сторону Виктора, но Моня его остановил:
– Это со мной, Шварц! Ключи давай!
Только после небольшой паузы Логинов понял, что последняя фраза адресована ему.
– Какие ключи?
– От тачки своей!
– А-а, да я так!
Моня на миг удивился, но тут же скомандовал:
– Тогда общий свал!
Здоровенный как глыба Шварц ломанулся вперед. За Шварцем двинулся Моня, за ним Логинов, сзади пристроились охранники, что стояли на фейс- контроле.
Прошагав по гулкому темному коридору, Шварц рывком распахнул дверь. В ослепительном свете крымского солнца блеснул стоявший почти вплотную к выходу огромный «Шевроле-Дискавери». Шварц поспешно распахнул его дверцу, с трудом втиснувшись в проем между стеной и автомобилем. Моня, бабским жестом подобрав свои одежды, вскарабкался в салон. Логинов нырнул следом. Шварц захлопнул дверцу и очень быстро оказался на переднем сиденье.
Джип тронулся с места. Впереди него двигался обычный «Тойота-Лендкрузер» черного цвета. Сзади пристроился еще один такой же, куда на ходу попрыгали охранники.
Моня посмотрел на Логинова, потом быстро закрыл звуконепроницаемую стеклянную перегородку, отделявшую заднюю часть салона. Откинувшись на спинку сиденья, он пошевелил пальцами вытянутых ног.
Средний ряд сидений в джипе отсутствовал, так что в салоне было, мягко говоря, просторно. При желании на свободное место, наверное, можно было бы втиснуть небольшой бильярдный стол, но Моня предпочел ему холодильник с баром. Задрав свое сари, он почесал колено, потом сел нормально и открыл дверцу бара.
– «Наполеон» или «Камю»?
– Лучше минералки, – махнул головой Логинов.
Моня посмотрел на него стеклянными глазами:
– За знакомство? Минералки?
– На твое усмотрение, – исправился Логинов.
Взгляд Мони сразу повеселел:
– Ну тогда «Мартеля»! Держи!
Логинов взял тяжелый толстостенный бокал, Моня наполнил посуду почти до краев. На удивленный взгляд Логинова он ответил:
– Я с завтрашнего дня в завязке на неделю... Так что сегодня оттянемся по-взрослому!
– А-а... А чего на неделю?
– Очередной виток к просветлению! – важно объяснил Моня. – Быстрее его не пройти.
Логинов так и не понял, серьезно тот говорит или шутит, и протянул бокал:
– Ясно! Ну давай, Моня! За знакомство!
– Давай, Витек!
Моня резко запрокинул голову, и в салоне раздался звук, с которым вода исчезает в стоке ванны. Бокал опустел в секунду. Логинов из своего сделал небольшой глоток, Моня громко поставил посуду в бар, рыгнул и вновь откинулся на сиденье.
– Ну что, теперь покалякаем о делах наших скорбных, Витек?
– Давай покалякаем.
– А чего ты не пьешь-то?
– Растягиваю удовольствие.
– Да такого удовольствия у нас полный багажник, так что за это не переживай... Так че вам от меня надо-то?
– Тебе ж Плотников объяснил.
– Да ни хрена он мне не объяснил, твой Плотников! Он объяснил, что ты объяснишь!
– Человека надо одного по-тихому вычислить!
– И что?..
– И все! Остальное не твоя забота...
– Ага! Не моя! Вы его грохнете, а стрелки на меня пойдут!
– Не пойдут, – покачал головой Логинов. – Обещаю.
– Да обещать вы все мастаки! Плотников вон мне тоже обещал, что я теперь не при делах, а теперь в горло вцепился... Короче, пацаны, так дело не пойдет!
– В смысле не пойдет? – недобро посмотрел на Моню Логинов.
– В смысле пойдет, но не так! Этого человека я вам выкладываю на блюдечке! Типа под ключ! Но за это вы мне мое личное дело отдаете! С моей распиской и всем остальным! Короче, с концами! Потому что иначе, Витя, мне просто нет никакого резона уродоваться!
– Я понял, Моня. Но надо подумать. Посоветоваться. Высади, я с тобой через Плотникова свяжусь...
Моня покачал головой:
– Если мы не договоримся, мне придется тебя замочить, Витек. Так что ты советуйся, думай и все такое. Я тебя не тороплю. Но пока я не увижу свое дело, ты останешься моим гостем!
Логинов сжал бокал в руке и незаметно покосился на дверь. Моня осклабился:
– Даже не думай! Двери заблокированы! Да и чего тебе дергаться, Вить? Человека я твоего достану, зуб даю! А ты пока у меня будешь как сыр в масле кататься!..
36
На контакт с Кащеевым Бобер вышел только три дня спустя. Все было как в прошлый раз: поздней ночью, когда Кащеев возвращался домой, возле него притормозила машина.
– Садись, земляк, подвезем!
Кащеев кивнул и вроде как спокойно полез на заднее сиденье. На самом деле он был, что называется, «на измене», и даже готов был к тому, что в машине на него мигом нацепят браслеты, к голове приставят ствол и суровый голос скажет в ухо:
– Не дергайся, гад! ФСБ! Добегался?.. На военный аэродром!
Но пронесло.
– Здорово, Григорий! – встретил Кащеева протянутой рукой Бобров.
– Здорово! – по-деловому кивнул Григорий Васильевич.
Машина тронулась с места. Бобров протянул Кащееву пачку с сигаретами, потом закурил сам и сообщил:
– В общем мы твое предложение перетерли, а заодно о тебе справки кое-какие навели... – Кащеев спокойно кивнул, как будто это его ничуть не беспокоило. – Короче, тема перспективная. И мы согласны! Но, чтобы все это по уму заварить, нужен стартовый капитал и какой-нибудь лох подставной! Ты об этом думал?
Кащеев неспешно затянулся, выпустил через ноздри дым и кивнул:
– Думал...
– И что?
– Ты усложняешь.
– В смысле?
– В смысле, если по отдельности, то возникнут лишние заморочки. Тут нужно как с шампунем: два в одном!
Бобров потер щеку и сказал:
– В смысле лох со стартовым капиталом?
– Да.
– И где ты такого найдешь?
– Да ты его уже видел! – усмехнулся Григорий Васильевич. – Типа в синей майке «Адидас» на набережной помнишь?..
– Так он никакой не опер? – догадался Бобер. – Ну ты даешь, Григорий!
– Кое-что могем, – скромно сказал Кащеев.
Убедить Салаухина заложить свою квартиру под банковский кредит было делом техники. Так что несколько дней спустя Салаухин уже зарегистрировал «Федерацию селевых боев», став ее генеральным директором. Кащеева он назначил коммерческим. Бригаду Боброва оформили на договорных основаниях. Ботать по фене своим помощникам Кащеев строго-настрого запретил, введя за каждое блатное слово штраф. Называть его теперь следовало исключительно «Григорием Васильевичем»...
Потом «ФСБ» обзавелась небольшим офисом, и работа закипела. Благодаря навыкам, приобретенным при курировании проекта «Галера», Кащеев в минимальные сроки превратил «ФСБ» в успешное предприятие. Первые же гастроли по ночным клубам побережья Крыма принесли солидные барыши. Единственная проблема заключалась... в генеральном директоре Салаухине.
Не ударив пальцем о палец, тот в одночасье превратился в фактического владельца доходного бизнеса. И у Салаухина, что называется, снесло крышу. Сперва он заявил, что больше не может ездить на работу на «Мицубиси-Паджеро», поскольку в нем его укачивает, и потребовал «Хаммер». Потом вдруг решил приобрести роскошные апартаменты в Ялте. Ну и так далее... Увещевания Кащеева насчет того, что деньги нужно вкладывать в развитие бизнеса, кое-как действовали. Но наличку «на мелкие расходы» из кассы Салаухин выгребал как пылесос.
Надо было с ним что-то решать, и тут генеральный директор «ФСБ» вдруг разродился новой идеей: потребовал купить себе яхту. Оказалось, что это ничтожество в юности занималось парусным спортом и даже умудрилось получить звание мастера спорта. Эту идею Кащеев, хорошенько обдумав, поддержал и даже развил – в сторону кругосветного путешествия. Единственное, яхту решили не покупать, а взяли в длительную аренду...
И вот все было позади. Скутер несся к берегу, Салаухин, в связи с отъездом подписавший хитрую доверенность на Кащеева, наконец угомонился на морском дне. Искать его могли начать только владельцы яхты и только в случае прекращения арендных платежей. Но и тут была одна тонкость – поиски должны были пойти по линии Министерства иностранных дел. А от этого Кащееву было ни жарко ни холодно.
Так что, несмотря на неудобства ночного путешествия на скутере, Григорий Васильевич находился в самом отличном расположении духа. Последнее серьезное препятствие было позади. Теперь оставалось окончательно раскрутить «ФСБ» в ходе серии турниров с «КГБ», после чего перейти к главному – организации тотализатора с прямой трансляцией в Интернете и прочими маленькими удобствами для больших лохов...
37
Горов вырядился в белые льняные штаны и светлую майку. Аникеев надел легкие джинсы и рубашку навыпуск. Очки оба забыли в машине, но солнце уже скрылось за горами. После квартиры на улице было душновато. Горов задумчиво проговорил:
– Интересно, а до скольких дегустация у Макаревича работает?
За то, что Степан не надел кепку, Аникеев мог простить ему все, и сказал:
– Да успеешь! До десяти вечера она работает!
– Точно?
– Точно... Я слышал, пока ты там остаканивался.
– Молодец Макаревич! – сказал Степан. – Хорошо дело поставил.
– А ты точно с ним в одном доме жил?
– Ага! Слава богу, недолго и в другом подъезде. Эти же поклонницы – полный дурдом, такое вытворяют... – Говоря это, Горов вертел головой по сторонам и вдруг вскинул руку: – Гляди, мы же тебе персики забыли купить, давай глянем!
Персики были перезрелыми, с уже треснувшими косточками.
