новой знакомой.
– А говорил, не брал! – улыбнулся Горов и для науки легонько хлопнул вора по лбу так, что тот плюхнулся на задницу. – Не делай так больше! Не надо! Понял?
– Понял... – кивнул вор.
Горов сунул паспорт себе в карман, развернулся и, переступив через растянувшегося на дорожке громилу, неторопливо направился к «СССР»...
61
Мужчина в белом переступил через Краба и неспешно направился к выходу из парка. Остолбеневший Самсонов проводил его испуганным взглядом до поворота и наконец пошевелился:
– Ты в норме, Бобер?
– Да я-то в норме! Глянь на Краба! – скривился Бобров.
Его нос горел огнем, рука в запястье заметно побаливала, но в общем и целом все было в порядке. Так что отделался Бобер, можно сказать, легким испугом. Быстро поднявшись, он оглянулся по сторонам и шагнул к Самсонову. Тот тряс бесчувственного Краба за голову:
– Эй! Эй!..
Краб не реагировал. На аллейку завернула какая-то шумная компания. Бобров быстро сказал:
– Бери! Потащили!..
Даже вдвоем они тушу Краба доволокли до кустов не без труда.
– Хватит! – снова оглянулся Бобров.
Руки Краба безвольно плюхнулись на траву.
– Твою мать! Он хоть живой?.. – присел Бобров.
Взяв Краба за челюсть, он помотал его голову из стороны в сторону, но безрезультатно. Самсонов спросил:
– Может, воды надо?..
В этот миг Краб наконец пришел в себя. Сперва он закашлялся, потом быстро приподнял голову и повернул ее в сторону. Бобров едва уклонился от тугой струи рвотных масс. Хрипло вздохнув, Краб блеванул еще раз и издал противный квакающий звук.
Бобров быстро оглянулся на шедшую по дорожке гогочущую компанию, шагнул к кустам и позвонил Григорию Васильевичу. Когда тот с ходу спросил, все ли в порядке, Бобров быстро сказал:
– Не совсем!..
62
– Это надо обмыть! – прижала паспорт к груди Татьяна. – Поль, закажи шампанского!
– За наш счет! – поднял палец Горов.
– Витя! Ты просто супер!
От полноты чувств Татьяна вскочила и повисла у Горова на шее. Аникеев покосился на зажатый в ее руках паспорт и взял Полину за руку:
– Идем сами в бар, а то официанта не дождешься!
Когда они несколько минут спустя продрались через толпу обратно, Татьяна и Горов уже целовались. Аникеев с Полиной невольно переглянулись, потом Леня воспитанно постучал бокалом по бутылке:
– Шампанское заказывали?..
– Ой! – вроде как смутилась Татьяна.
– Шампанское подано! – доложил Леня.
– Ну так наливай! – кивнул Горов, по- хозяйски оглаживая бедро Татьяны.
Несколько секунд спустя все сомкнули бокалы и дружно выпили за счастливое возвращение паспорта. Стоявшая рядом с Аникеевым Полина наклонилась к уху Тани и что-то сказала. Та кивнула и начала подниматься:
– Мальчики, мы сейчас!
– Куда это еще?.. – насторожился Горов.
– Носики припудрить, Степан! – пожал плечами Аникеев.
– А-а! – сразу отпустил Татьяну Горов.
Подруги направились к туалету. Аникеев посмотрел им вслед, сел на стул и спросил, наклонившись к Горову:
– Так что было с этим паспортом?
– Да нанялись вы, что ли?.. – отмахнулся Горов. – Говорю ж, у администраторши лежал! На конторке...
– Степа! – поморщился Леня. – Лапшу прибереги для Татьяны, ладно?
Горов пожал плечами:
– Пошутить нельзя?.. Парочка воров тут работала в зале, мужик такой весь из себя и баба вроде как с лошадиной мордой. Помнишь?
– Не очень, – признался Леня. – И что?
– Что-что?.. Они паспорт Татьяны и увели! А я забрал...
– Как забрал?
– Да что ты пристал, Ленчик? Что да как! Догнал, культурно попросил! Они и отдали!
Горов нервно затянулся. Аникеев посмотрел на него:
– Руки-ноги у них хоть целы?
– Целы... Да я только одного и уложил! Он сзади кинулся...
– Жить будет?
– Да будет-будет! Куда он денется?
– Понятно... – вздохнул Аникеев. – Логинову это не понравится, Степан!
Горов посмотрел Аникееву в глаза:
– А зачем ему знать об этом, Лень?
– Мы на задании, – вздохнул Аникеев. – Под прикрытием. Тем более за границей...
– Да какой Крым заграница? Тут же половина наших! Тем более – они что, в милицию побегут заявлять?..
Аникеев снова вздохнул. Горов спросил:
– Ну скажи: правильно?
– Да ничего не правильно! И ты сам это знаешь!
– Ну тогда звони, докладывай! – обиделся Горов. – Телефон дать?
– В задницу его себе засунь! Дятел!.. – отвернулся Аникеев к танцполу.
– Да пошел ты... – пробормотал себе под нос Горов, уставившись в стенку.
– А вот и мы! – вдруг раздался крик Татьяны. – Мальчики, вы что, поругались?..
63
– Помощнички, вашу мать!.. – приглушенно прорычал в трубке Кащеев. – Что с Крабом?
– Блюет... – повернул голову Бобров. – То есть уже проблевался, Григорий Васильевич!
– Идти сам сможет?
– Да до машины должен дойти!
– А машину вы где оставили?
– В центре!
– Тогда сматывайтесь к машине! В темпе! И ждите! Я сейчас подъеду!
– Ясно!.. – выдохнул в трубку Бобров.
Краб уже сидел на корточках, держась за грудину.
– Что это было?.. – спросил он.
– Поднимайся! Уходим! – Бобров встал на цыпочки и посмотрел поверх кустов по сторонам. – Бери его, Самсон!
Краба подхватили с двух сторон. Метров десять он слегка пошатывался, но здоровья в нем было на троих, и громила быстро пришел в себя. Выдернув у подельников руки, он вдруг остановился:
– Я его прибью!.. Слышь, Бобер?
– Да шевели ты оглоблями! – скривился Бобров. – Григорий Васильевич сказал сматываться! Сейчас подъедет! Как бы он нас всех не прибил...
64
– Не беспокоит?! – проорал в самое ухо Кащеева таксист.
– Что?!
– Не беспокоит, говорю, музыка?!
– А-а!.. Нет! – наконец понял, о чем речь, Кащеев.
В раздолбанной «семерке», несшейся по Алуште, вовсю завывала солистка группы «МакSим».
Кащеева эти завывания не беспокоили, потому что он был полностью поглощен случившимся. Ничего более дикого Бобров с подельниками ему преподнести не могли. В сравнении с этим другие проблемы просто померкли...
65
Выйдя из такси не в самом центре, а чуть раньше, Кащеев огляделся по сторонам и позвонил.
– Да! – ответил Бобров.
– Ну что?
– Все в порядке! Мы уже в машине...
– Дошли без приключений? От набережной никто не увязался?
– Нет! Все в порядке, Григорий Васильевич! – заявил Бобров, но Кащеев ему уже не верил.
– А стоите вы где?..
Бобров объяснил. Кащеев сказал:
– Понял. Ждите! Я скоро подъеду!
Сунув телефон в карман, Кащеев быстро поднялся на гору, дважды свернул и вскоре приблизился к припаркованному на спуске джипу. Но соваться к нему сразу Кащеев не стал: сперва незаметно понаблюдал за окрестностями. Не заметив ничего подозрительного, он наконец подошел к «Мицубиси» и нырнул на заднее сиденье.
Трое оконфузившихся подельников отвели глаза и синхронно вздохнули.
– Ну, так как это случилось? – вперил в Боброва взгляд Кащеев.
66
Шампанское ударило Татьяне в голову. Потащив Степана танцевать, она начала вытворять такое, что Леня Аникеев целомудренно отвернулся. Горов стоически выдержал танец до конца. Когда музыка на миг умолкла, Татьяна что-то зашептала ему на ухо. Степан облизнулся, как кот, но тут же, смахнув похотливую улыбку с лица, украдкой покосился на Аникеева.
Подойдя с Татьяной к столу, Горов с серьезным видом сказал:
– Вы это, отдыхайте, ребята, а мы скоро...
Аникеев, глядя Степану в глаза, негромко спросил:
– Тебе что, мало на сегодня приключений?..
– Да ей переодеться просто нужно, Лень! На такси мотнемся, что ты начинаешь?
Аникеев пожал плечами:
– Ну мотнитесь!
67
– Что-что он сказал?.. – каким-то странным тоном переспросил Кащеев.
– Типа не делай так больше... – опустил голову Бобров.
– И все?
– И все.
Кащеев как-то неуверенно повернул голову – вроде Железного Дровосека, у которого начала заканчиваться смазка и который проверяет: крутится еще башка или все, заклинила...
– Вы!.. – хрипло выдохнул Григорий Васильевич. – Вы хоть понимаете, во что вляпались?..
В салоне повисла пауза. Наконец Бобров как старший сказал:
– Нет, мы, конечно, лоханулись, Григорий Васильевич, но кто ж знал, что этот бандюган...
– Какой бандюган?! – вдруг рявкнул Кащеев так, что сам испугался и невольно окинул улочку опасливым взглядом. – Какой бандюган?.. – свистящим шепотом повторил он несколько секунд спустя.
Вся троица молча пялилась на него недоуменными взглядами. Кащеев безнадежно вздохнул, потом спросил:
– Он у тебя бумажник забрал?..
– Нет, – дернул головой Бобров.
– А бандит бы забрал! В качестве штрафа! И на прощание сказал бы не «не делай так больше», а «не лезь ко мне»! Он никакой не бандюган, мать вашу!
– А кто?.. – тронул грудину Краб. – Мент?..
– Мент бы нас повязал, – сказал Бобров упавшим голосом.
– Так а кто он тогда?..
– Вот это и есть самый главный вопрос! –
