отошла нужная политическая ориентация, в которой наш немец был наиболее силен. Новое командование «восточным специалистам» не то чтобы не доверяло, но относилось весьма настороженно. Продвижение вверх затормозилось, а значит, не росли и доходы. И тут, как нельзя кстати, подоспело предложение от бывших коллег из России «чуть-чуть» поделиться кое-какими сведениями. И пошло-поехало… Ведь одну и ту же информацию можно продать и два, и три раза. Не только «за бугор», но и своим подопечным. Жизнь наладилась. В просьбах недостатка не было. Попридержать на таможне какого-то русского журналиста? Пожалуйста! А уже через день на продажного «чекиста» вышли подручные его старого знакомого Карла из РАФ с чрезвычайно заманчивым предложением одолжить им журналиста на какое-то время. «Просто поговорить. День-другой, и мы его отпустим!» Никакого мокрушничества и членовредительства. Немец, конечно, бандитам не поверил, но «русские» деньги уже отработаны, журналиста он упрятал в полицию, а что там дальше – не его проблемы. К тому же подворачивался неплохой шанс улучшить свое материальное положение, выгодно поделив «навар» с начальником полиции.
«Да эти продажные менты становятся просто каким-то международным бедствием!» – подумал Анатолий.
Куда увезли Талеева, немец не знал, но если подручные Карла еще оставались в городе, то наверняка находились на известной ему конспиративной квартире. Разумеется, он с удовольствием покажет дорогу господам русским!
– Что ты думаешь о нашем пленнике?
Этот вопрос Толя задал, уже сидя рядом с управлявшей автомобилем Гюльчатай. Машина проезжала Старый город, приближаясь к районам новостроек, где располагалась конспиративная квартира террористов. В салоне они находились только вдвоем – пленника разместили в багажнике. «Пусть проветрится и просохнет, – заявил Анатолий, – ведь черт знает, какой грязи он нахватался в этом пруду!»
– Это хорошо, что ты не сразу полез ко мне с таким вопросом, я хоть успела кое-что проанализировать. Поэтому смогу ответить более-менее вразумительно, с максимально возможным учетом всех психологических аспектов. Итак, верить ему можно. А доверять не стоит!
– Парадоксы в стиле Талеева.
– Просто у этих двух слов разное смысловое значение…
– Вот только не надо всяких лингвистических экскурсов! Я понимаю такое различие.
Галя улыбнулась и продолжила:
– Он не врал, но явно что-то недоговаривал. Мне это было заметно со стороны даже в его плачевном состоянии. Конечно, там, на берегу пруда, мы представляли для него самую страшную и реальную угрозу. Поэтому он и раскололся. А вот дальше…
Толя закивал:
– Подставит нас при первой же возможности! А таковой, безусловно, является наш визит на эту конспиративную квартиру. То-то он не вдавался ни в какие подробности при ее описании: ни о количестве бойцов, ни о вооружении… «Не знаю», и точка!
– Правильно, Толик. Мы для него угроза неожиданная и кратковременная, от которой при случае можно попытаться избавиться. Ну, а если не получится, мы и сами уберемся восвояси. Зато Карл – это навсегда. Как и сослуживцы «мышиного» немца по ведомству военной безопасности, которые никогда не простят предательства.
– Ладно. Суду все ясно! Кроме этой явки, у нас нет никаких зацепок. А немец необходим, чтобы на нее пробраться.
– Как всегда, сжато, информативно, понятно и просто. Нет-нет, никакой иронии. Констатирую факт. Вот только мне не дает покоя одно оброненное при допросе немца название: Ахаус. Помнишь, он мимоходом обронил, что Карл в Ахаусе?
– Да. И больше к этому не возвращался.
– Может, я и не права в своих выводах, но, послушай, Карл – глава известной террористической организации, крупнейшей в стране, пусть и ослабленной сейчас в силу целого ряда причин. Ахаус – маленький городок недалеко от Мюнстера. Как-то не вяжется статус фигуры и заштатность места пребывания, согласен?
– Да-да. Как Мишка Япончик в деревне Гадюкино.
Девушка даже рассмеялась такому сравнению:
– Неточно в определении статуса и заштатности, но чрезвычайно колоритно, доходчиво и по сути верно. Наверняка база этого Карла в каком-то крупном городе. Гамбург, Бремен или Ганновер. В Ахаусе он мог оказаться с единственной целью: подготовка или проведение какой-то бандитской акции.
– А что можно «бандитизировать» или терроризировать в Гадюкино?
– Я же говорю: неточность в определении «заштатности». Это все-таки не Гадюкино. В Ахаусе есть крупный ядерный центр и хранилище радиоактивных отходов.
– Какого же черта ты до сих пор молчала?!
– Так само название только что всплыло! – пыталась оправдываться Галина. – Я и подумать не могла…
Анатолий только досадливо махнул рукой:
– Это же реальная цепочка! Смотри: командир резко срывается из Москвы, никого не предупредив, потом срочно вызывает тебя в Мюнстер – это ближайший аэропорт от Ахауса. Ради чего или кого он мог бы пойти на такое? Только ради одного человека – нашего друга Редина. А Сережа – крупная «шишка» в ведомстве по радиоактивным отходам! Теперь мы знаем цель нашего командира.
– Ну, это пока только предположение…
– Ладно тебе скромничать! Мы вычислили направление усилий, а с подробностями на месте разберемся.
– Только вот командира-то пока не нашли.
– Ха! А для чего же мы сейчас тряханем эту хазу, малину, явку?
– Прямо так вот и тряханем?
– Галчонок! У нас есть только один неоспоримый плюс: полная неожиданность. Кроме пленника в багажнике, никто даже не догадывается о нашем присутствии здесь.
– А вот в этом ты не совсем прав… – И девушка рассказала о том, что ей удалось обнаружить в старом парке, об убитом снайпере и таинственном антикиллере.
Толя с минуту переваривал информацию, а потом подвел итог:
– Это вовсе не говорит о том, что наше присутствие известно людям Карла. Сама же сказала, что снайпер, скорее всего, русский. Согласен, это серьезная проблема, но к нашим, так сказать, ближайшим действиям отношения не имеющая. Поэтому план визита на конспиративную явку боевиков остается неизменным. Я же говорю, у нас довольно серьезные преимущества – быстрота, непредсказуемость, неожиданность. Плюс, конечно, фантастическая личная боевая подготовка…
– Хвастун!
– Это же я вовсе не о себе! Только о присутствующих дамах. Давай-ка лучше определимся с оружием и боезапасом, которыми мы располагаем, а то уже почти на место приехали.
Действительно, оставив позади узкие улочки Старого города, автомобиль теперь легко скользил по широким асфальтированным проспектам новостроек. Где-то совсем рядом была и цель их поездки.
Анатолий перебрался на заднее сиденье и начал разбираться в большой брезентовой сумке, куда курдские нелегалы упаковали кое-что, на всякий случай по распоряжению «эмиссара Лейлы».
Не доезжая нескольких десятков метров до указанного немцем адреса, Гюльчатай притормозила у обочины дороги. Отсюда обоим хорошо были видны все три подъезда восемнадцатиэтажного дома. Вывеска над крайним слева подъездом гласила: «Студия загара». Это и была конспиративная квартира террористов.
– Эх, – посетовал Анатолий, – у нас дома я бы за считаные минуты раздобыл сведения обо всех подходах к этой студии, достаточно было бы лишь накинуть оранжевый дворницкий жилет! А здесь придется, так сказать, эмпирическим путем… Поправь меня сразу, если буду неточен, или, может, сама решишь, что добавить. – Девушка кивнула. – Значит, под студию занята квартира на первом этаже. Судя по окнам, это две или три комнаты. Не просматриваются, потому что на окнах металлические жалюзи. Справа
