замолчал.
Повисла тишина, которую разрядил Талеев:
– А вы, Ксения, такой же спец по приготовлению кофе, как и всего… этого? – Гера рукой обвел почти опустошенный стол.
Девушка очнулась от своих грустных мыслей и снова смутилась:
– Знаете, Герман…
– Просто Гера.
Ксения кивнула:
– Я, конечно, варила кофе. И по-турецки, и по-венски… Но это все в турке, на огне. А здесь у Галочки стоит на кухне такая кофеварка… Ну просто… синхрофазотрон какой-то! Огромная, лампочек и переключателей уйма, даже дисплей и голосовая связь… В общем, я никак не сумела сама разобраться. Вот если бы помог кто…
Гера посмотрел на Гюльчатай:
– Помоги, Галчонок, нашей великолепной хозяйке. А я, пожалуй, проведаю нашего «телефониста», а то совсем ведь там иззвонился. Или искурился весь. Можете не торопиться.
Талеев встал и вышел в коридор, а девушки отправились на кухню.
За столом, вальяжно откинувшись на спинки стульев, остались Циркач и Снайпер. Вадик потянулся к бутылке коньяка и наполнил стоящие перед ними бокалы.
– Пока там еще кофе приготовится… Давай выпьем за моего друга. За Толю Майского. Ты ведь с ним еще в Калининграде встречался. Отличный был друг. Знаешь, а ведь вы поладили бы!
И он до дна осушил свой бокал. Кивнув, Виталий проделал то же самое.
«Курительная» была обыкновенной комнатой, обставленной кожаной мебелью вишневого цвета. Здесь работал кондиционер, быстро очищая воздух. У зеркального журнального столика в кресле неподвижно сидел капитан 1 ранга. На сигарете в его пальцах образовался длинный столбик пепла, грозивший вот-вот сорваться на уложенный по всему полу палас в тон мебели. Погруженный в свои мысли, Редин не замечал ничего вокруг.
Талееву пришлось даже громко пощелкать пальцами, потому что на вежливое, интеллигентное покашливание Сергей никак не реагировал.
– А, это ты…
– Все-таки, Серж, надо было сначала поесть. Какие угощения, пальчики оближешь! Там тебе осталось…
– Это хорошо, что ты пришел, – Редин не обратил никакого внимания на слова друга; казалось, что он их просто не услышал. – Нам лучше поговорить прямо сейчас. И наедине.
Гера передвинул свободное кресло и уселся вплотную к Редину:
– Так устроит? Я смотрю, ты благополучно завершил свои важные переговоры.
Выключенный мобильный телефон лежал далеко на столе. Сергей просто кивнул.
– Да. Очень удачно все получилось; всех, кого надо, на месте застал.
Он, наконец, обратил внимание на полностью сгоревшую в пальцах сигарету, раздавил окурок в пепельнице и тут же достал из пачки новую.
– Ты знаешь, Гера, что сейчас только для нас Дмитрий Алексеев загадочно пропал? А, например, для командования Северного флота он вполне своевременно прибыл на службу после краткосрочных спецкурсов и приступил к своим обязанностям?
– Уже?!
Капитан 1 ранга в знак согласия склонил голову.
– Оперативно, ничего не скажешь.
– И вместе с ним еще несколько других. Командир ракетной части, связист, кто-то из радиотехнической службы…
– В общем, все, кто пребывал на Северном.
– Скорее всего. Да, еще «особист» новый.
– Ну это уже ФСБ своего человека внедрила. Благо никто не проверит.
Редин как-то замялся, а потом начал говорить:
– Понимаешь, Гера, если картина предполагаемых событий действительно выглядит так, как я пока ее себе представляю, то мы столкнулись с… ну просто… чем-то невообразимо преступным, чудовищным, извращенным.
– А я, Серж, уже мало чему стану удивляться, имея дело с «Вектором». Излагай. Со всеми своими сомнениями.
– Хорошо. Мне все время не давала покоя одна твоя фраза, когда ты говорил о малой эффективности применения пси-оружия как средства массового поражения. Помнишь, одним из факторов «противодействия» ты назвал профессионализм?
– Ну да, помню. С примером про сапожника и ткача.
– Да-да-да. Тогда мне это показалось логичным. И только потом, применительно к нашему случаю, я подумал: а что, если вместо «противодействия» заставить служить этот профессионализм мощной сопутствующей силой? И вот тогда сразу становится понятной и логичной тактика наших противников. Помнишь маленький примерчик, который успел рассказать мне в кафе Петр Черных? Когда во время отработки аварийной ситуации профессиональный трюмный специалист производит действия, способные утопить всю подводную лодку. Так вот, почему бы во время программирования новой психоличности не требовать от объекта чего-то нового, неизвестного ему ранее, а сконцентрироваться на усилении уже имеющихся в сознании объекта посылок к выполнению профессионального долга?
В глазах Талеева мелькнуло недоумение, которое тут же заметил Сергей:
– Я поясню конкретно. Какая задача стоит перед экипажем стратегической субмарины, если отбросить обеспечение безаварийного плавания, надежной скрытности, бесшумности и т. д.? Находиться в постоянной готовности нанести ракетно-ядерный удар по предполагаемому противнику. Все! Точнее, по тому противнику, который будет указан в приказе из Центра. Этому подчинены усилия всего экипажа, возглавляемого командиром. Есть враг, которого требуется уничтожить. И если на это поступает приказ…
– Я понял, что ты хочешь сказать, – перебил Талеев. – Такой приказ не встретит абсолютно никакого внутреннего противодействия и будет выполнен с максимальным старанием и тщательностью. Достаточно лишь «разбудить» заложенную в подсознании программу…
Капитан 1 ранга хмуро кивал в такт его словам.
– Но ведь это действительно чудовищно! – Талеев уже мгновенно просчитывал в уме варианты. – На борту новейшей АПЛ тысячи «хиросим». Она может одним залпом стереть с лица земли не то что среднюю страну, а полконтинента. Не надо и залпа, достаточно будет одной простенькой ракетки… И все! Последует или, каким-то чудом, нет ответный ядерный удар, но президент и правительство будут неминуемо свергнуты. Власть захватит подготовленный «Вектор». Это и есть их главная цель. Та-а-ак… значит, невзирая ни на какие последствия, надо немедленно поднимать на ноги самые высокие структуры…
– Бесполезно, – очень тихо проговорил Редин.
– Что-что? Как это бесполезно? Ты…
– Гера, ты же сам назвал меня «крупнейшим теоретиком по пси-оружию». Я действительно перелопатил кучу материала, кое-что стал понимать и представлять. Во время эксперимента 2000-х годов люди подвергались «мягкому» программированию. В отличие от «жесткого», такого подопытного невозможно отличить от обычного человека. Да он-то и сам ведь ни о чем не подозревает! И что ты расскажешь в этих «высоких структурах», а?
– Ну-у-у… их же готовили как-то на острове!
– Этого никто не станет отрицать. А повод… Например, такой: углубленный семинар для командного состава совершенно секретной субмарины по новейшим методам и способам сбора шпионской информации на основе нанотехнологий.
– Бред!
– Или просто ФСБ предоставила свою базу по просьбе ВМФ для каких-то дополнительных специальных курсов. Надеюсь, ты не сомневаешься, что у «Вектора» и на флоте есть свои люди, которые это подтвердят?
