– Та-а-ак… – Глазастый сноровисто перевалился через подоконник и подошел ко мне. – Что случилось?
– Ничего.
– А на самом деле?
– И на самом деле ничего. Просто сон плохой приснился.
Я даже не соврала. Был же сон. Не сегодня, не вчера, но был.
– Марго, ты за идиота меня принимаешь, да? Думаешь, что твое оправдание меня полностью удовлетворит и я со стыдом удалюсь тем же путем, что и вошел? Так я тебя разочарую – обратно я по стенке не полезу, я не паук и не безумный акробат. Вообще не представляю, как ты там карабкаешься.
– Нормально, – пожала плечами я. – Просто я легче. Так что худеть тебе надо. На диету сядь, что ли…
– И это говорит человек, который ест всегда, когда не спит!
– А я не человек, я эльф! – Теперь бы самой еще в это поверить…
Кстати, займемся-ка аутотренингом на досуге: я – эльф, я на стороне остроухих, желаю им (то есть нам) счастья, здоровья, разномастных успехов и, главное, победы в войне. Люди-заразы, оттеснили нас на край континента, взвинтили таможенные пошлины, забыли старую веру и вообще всячески нас, бедных- несчастных, притесняют… Да, как-то так!
– О чем задумалась?
– Вот не поверишь, о человеческой несправедливости. Слушай, Флай, я действительно хочу побыть одна. Так надо. Потом все тебе объясню. Наверное.
– Вот это «наверное» мне и не нравится, – невесело усмехнулся парень. – Ладно, пошел я. Увидимся. Дверь открой.
– А что, сам ты со щеколдой не справишься? Мало каши ел?
– Так, мелкая, ты определись уже: мне кашу есть или на диету садиться?!
– Конечно на диету. Из каши. На завтрак – овсяную, на обед – рисовую, на ужин – гречневую, а если проголодаешься ночью, то пшенку.
– Кажется, после такой диеты я к тебе в окно точно не пролезу. Да и не одна стенка меня не выдержит.
– Выдержит, – решила я. – Но только очень прочная!
– Что-то меня такие перспективы совсем не радуют. Может, без диет обойдемся? Я и так красавец хоть куда!
– Слушай, красавец! Я ведь серьезно! Шел бы ты уже, а?
– Да, я понял, что ты не в духе, – кивнул Глазастый. – Только дверь все-таки открой. А то знаю я тебя, понавешаешь там заклинаний всяких…
– Нет там ничего, успокойся. Только щеколда.
…И еще я теперь не магичка. Я заурядный эльф, я ничего не умею, я до чертиков зла на людей… Тьфу ты, глупость какая!
– Я ушел! Не опоздай на завтрак!
Ну вот, еще и завтрак. Вообще-то я хотела перед тем хоть капельку подремать, но теперь уже не успею.
И вот кто, спрашивается, просил Понжера заявляться с утра пораньше? Пришел бы вечером, а лучше ночью. Все тайные дела нужно обговаривать ночью. Нет, не потому, что так положено. Просто в это время суток я лучше соображаю.
Я плюхнулась на кровать, закинула руки за голову и уставилась в потолок. Смотрела долго, ни на что особо не надеясь, но втайне мечтая, что на беленом камне сейчас возникнут огненные письмена. И начертаются этими письменами ответы на все мои вопросы, и снизойдет на меня озарение, и будет мне счастье великое во веки веков.
Короче, завтрак я проспала! И утренние занятия тоже.
Совесть из-за прогула меня не мучила совершенно. Сказано было нарушать дисциплину, ну так я этим и занимаюсь по мере возможностей. На отчисление такие мелочи, конечно, не тянут… А что тянет?
На кухню, что ли, снова пробраться? Только сразу к Вальфу, а не к его жене. Хотя нет, не катит. Отчислять за это тоже не будут, а вот попасться повару под горячую руку чревато. А если тихонько спереть оттуда масло и полить им ступеньки? В принципе можно.
Можно еще пририсовать что-нибудь нецензурное к портрету основателя академии. Или вывесить на забор панталоны Риссы. Много что можно. Но это глупо, скучно и не по возрасту. Да и вообще, все эти измазанные чернилами сиденья, прибитые к полу туфли и вовремя (а чаще не вовремя) опрокидывающиеся на голову ведра с водой – просто детский сад. Но как же, оказывается, сложно изобрести достойную каверзу! Да еще так, чтоб меня потом вычислили. А то могут ведь свалить всю вину на того, кто первый под руку подвернется… И доказывай потом, что это все я! Да, и часовню тринадцатого века тоже я развалила…
Думала я долго, аж до обеда. В итоге на него тоже чуть не опоздала, пришлось бежать в столовую сломя голову. Тут уж не до дисциплины, лишь бы добавки потом хватило!
Коридоры в замке были ветвистые, с крутыми поворотами. На одном из них меня занесло, и я изящно сшибла с ног какую-то первогодку. Извиняться конечно же не стала. А впереди уже мелькнула невысокая фигура в черном плаще. Как кстати!
Предположения о том, почему монашка до сих пор обитает в академии, ходили самые разные. Большинство неромантично склонялось к тому, что служительнице Господа просто нечего делать. Тем более что ее коллега инквизитор давно уже уехал. Причем верхом. Посмотреть, как толстяк забирается на лошадь, сбежалось пол-академии. Несчастное животное испуганно косилось на грузного наездника, нервно перебирало ногами и совершенно по-кошачьи прижимало уши к голове.
– Сбросит, – резюмировал Флай. – Как только за город выберется, сразу сбросит.
Я не спорила. В конце концов, кому как не ему разбираться в лошадиной психологии. Сколько он там под седлом проходил?
Впрочем, добрался ли инквизитор до места назначения, я так и не узнала. А сейчас это было совершенно неважно.
Я хмыкнула и рванулась вперед. Догнать монашку и «нечаянно» толкнуть ее плечом было секундным делом. Вот только красиво отлетать к стенке женщина почему-то не пожелала. Вместо этого носом вперед полетела я. Запнулась, что ли? Этого только не хватало!
Приземлилась я довольно ловко, тут же вскочила на ноги, бросилась бежать… и сразу же споткнулась опять, зацепившись пряжкой сапога за длинную лямку собственной сумки, так некстати сползшую с плеча. Рванула посильнее, мысленно попрощавшись с пряжкой… Зря! Фурнитура оказалась приделана на совесть. А вот тот, кто шил сумку, явно схалтурил.
Раздался тихий хлопок. Лямка лопнула, сумка с размаху хлопнулась на пол и распахнулась. По коридору разлетелись исписанные листки. Черт! Кажется, носить все с собой было далеко не лучшей моей идеей!
Выругавшись сквозь зубы, я бросилась собирать записи. А монашка, как назло, и не думала уходить. Взирала из-под своего капюшона на ползающую по полу меня и улыбалась. То есть лица ее я, конечно, не видела. Но почему-то все равно была твердо уверена, что она улыбается.
А что еще делать? Я бы на ее месте уже хохотала в голос. А еще обязательно улучила бы момент и посмотрела, нет ли чего интересненького в чужих бумагах.
Впрочем, она и улучила!
Стоило мне отвернуться, как женщина стремительно нагнулась и подхватила один из листков. Я бы и не заметила ничего, если б не тень, повторившая ее движение. Темный силуэт на стене выдал монашку с головой. Я резко крутанулась обратно и едва успела выхватить трофей из ее руки. Мельком взглянула на строчки… Уф, пронесло! Всего лишь описание турнирного поединка с Флаем. Ничего компрометирующего, никаких двусмысленностей…
– Спасибо, что помогли мне собрать бумаги, сестра. Но вам не стоило себя утруждать. Я бы и сама справилась.
– Ничего, мне не трудно. Но в следующий раз глядите под ноги, это бывает полезным.
– Я учту.
