Антисемитизм в Советском Союзе

идеологического фронта», писал Ларин (Ларин, стр. 280.), восставая против этой пассивности. Кое-что всё же, правда, делалось, но по сравнению с намечавшимися в программах борьбы с антисемитизмом планами и с тем, чего действительно требовала обстановка, это было минимально.

Остановимся вкратце на отдельных группах мероприятий по борьбе с антисемитизмом, намечавшихся в приведенных выше программных постановлениях.

Меньше всего эти постановления повлияли на работу школы. Никаких попыток введения элементов анти-антисемитизма в школьные учебники сделано не было, и борьба с антисемитизмом, по-видимому, и вообще продолжала оставаться вне поля зрения школы.

Характерно, что в вышедшей как раз в годы наиболее резкого усиления антисемитизма обширной — в трех больших томах — советской «Педагогической Энциклопедии» (1927–1929 гг.), в которой были широко освещены все стороны жизни и деятельности школы, об антисемитизме и о борьбе с ним просто не упоминалось, ни даже в главах, посвященных деятельности в школе комсомольских и пионерских организаций. Стремление бороться с антисемитизмом не сказалось сколько-нибудь заметно и в кино, в художественной литературе и в театре (О проникновении в художественную литературу и на сцену отголосков антисемитских влияний много материала собрал Лев Радищев, «Яд. Об антисемитизме наших дней», Ленинград, изд. «Прибой», 1930 г. — Большая литература этому почти ничего не противопоставила, просто проходя мимо этого тягостного явления.). Ничего почти не было слышно и о борьбе с антисемитизмом в Красной Армии.

Слабо влияли официальные анти-антисемитские установки и на повседневную работу Комсомола. Правда, «Комсомольская Правда» уделяла борьбе с антисемитизмом больше внимания, чем «Правда», но комсомольские организации на местах оставались пассивны. Вот как положение на фронте борьбы с антисемитизмом в начале 1929 года обрисовал на агитсовещании Комсомола секретарь ЦК Комсомола Рахманов («Трибуна», 1929 г., № 5, стр. 3–4.):

«Как поставлена у нас борьба с антисемитизмом внутри союза? Как мы боремся с этим злом? В лучшем случае наши комсомольские ячейки на том или ином предприятии ограничиваются вынесением декларативного постановления о том, что с антисемитизмом надо бороться, а в худшем случае — ячейка терпимо относится к проявлению антисемитизма, а в еще худшем случае — комсомольцы сами являются носителями антисемитизма и участвуют в избиениях, издевательствах над трудящимися-евреями. Об этом, к сожалению, говорит ряд фактов…

У нас есть не только открытые антисемиты, которые выступают и говорят открыто, у нас — что самое опасное в наших условиях — есть скрытые антисемиты, которые скрывают свой антисемитский душок, пользуются различными и завуалированными выражениями, но на самом деле они являются самыми злостными, самыми похабными антисемитами. Борьба против таких скрытых антисемитов, которых, к сожалению, очень много в рядах комсомола, очень сложная, но необходимая задача союза…

К сожалению, в среде этих скрытых антисемитов имеются активные работники. Они, если им скажут, что ты антисемит, обидятся, будут угрожать контрольной комиссией, будут гордиться своим партстажем и т. д. Но, товарищи, в нашем активе есть антисемиты. Проявление антисемитизма у них выражается в еврейских анекдотах, в передаче разговора других лиц, но на самом деле это их собственные мысли, которые они вкладывают в чужие уста…

И еще одно замечание. Я считаю, что неверен в союзе тот взгляд, что дело борьбы с антисемитизмом является делом якобы самих евреев. Неверно это! Дело борьбы с антисемитизмом является делом всего нашего союза. С антисемитизмом должны бороться не одни еврейские работники, на это дело надо мобилизовать всю массу членов союза…»

По-видимому, положение нередко было еще хуже в пионерских организациях (Очень тягостные факты, свидетельствующие о популярности антисемитизма в среде пионеров, привел И. Бобрышин. «Антисемитизм среди молодежи», «Молодая Гвардия» (журнал ЦК Комсомола), 1928 г., февраль, стр. 159.) и немногим лучше в профсоюзах. Летом 1929 года секретариат ВЦСПС опубликовал резолюцию об антисемитизме и о борьбе с ним, в которой отметил что «целый ряд возмутительных антисемитских выходок, имевших место в последнее время на предприятиях, свидетельствует об очень слабой постановке интернационального воспитания и политической работы вообще и воспитательной работы в области национальной политики советской власти и, в частности, борьбы с антисемитизмом». Резолюция эта, как и приведенные выше постановления компартии, призывала к «решительной борьбе с антисемитизмом, как явлением, имеющим контрреволюционную основу», и требовала организации лекций и докладов, издания брошюр, предания гласности всех случаев антисемитизма и подчеркивала «недопустимость пребывания на профсоюзной и культурно-просветительной работе лиц, замешанных в антисемитизме, а также безразлично и пассивно относящихся к проявлениям антисемитизма» («Трибуна», 1929 г., № 14, стр. 12.).

В этом постановлении чувствуется уже какая-то рутина, и влияние такого рода постановлений, конечно, не могло быть глубоким (Среди резолюций о борьбе с антисемитизмом, относящихся к концу 20-ых годов, выделяется своей большей живостью «обращение» секции Всесоюзного слета пионеров по борьбе с антисемитизмом. См. «Трибуна», 1929 г., № 17, стр. 18.). Но самый факт постоянного официального повторения мысли о недопустимости терпимого отношения к антисемитизму и антисемитам не мог в конце концов не сказаться. К этому мы еще вернемся в следующей главе.

Из всех мероприятий, намечавшихся в официальных программах борьбы с антисемитизмом, более или менее широкое осуществление получили лишь два. Из них об одном говорилось во всех резолюциях о борьбе с антисемитизмом: это было издание брошюр об антисемитизме. О другом как бы мимоходом упоминалось лишь в приведенном выше украинском постановлении: это была посылка экскурсий в еврейские земледельческие колонии. Брошюр и книг об антисемитизме действительно было издано в 1926–1930 годах довольно много. Список их — может быть, не совсем полный — приводится здесь в сноске.

M. Я. Александров, «Классовый враг в маске. О национализме и антисемитизме», Москва-Ленинград, Госиздат, 1929 г., 104 стр.

M. Я. Александров, «Откуда берется вражда к евреям и кому она выгодна?», Москва-Ленинград, Госиздат, 1929 г., 48 стр.

Г. Алексеев (ред.), «Против антисемитизма». Сборник, Москва, изд. «Жизнь и Знание», 1930 г., 247 стр.

С. К. Безбородов, «Сигналы. Об антисемитизме», Ленинград, изд. «Красная Газета», 1929 г., 59 стр.

Ефим С. Добин, «Правда о евреях», Ленинград, изд. «Красная Газета», 1928 г., 45 стр.

В. Глебов, «Современный антисемитизм и борьба с ним», Москва-Ленинград, изд. «Молодая Гвардия», 1927 г., 56 стр.

Михаил Горев, «Против антисемитов. Очерки и зарисовки», Москва- Ленинград, Госиздат, 1928 г., 183 стр.

Е. Кочетков, «Враги ли нам евреи?», Москва-Ленинград, изд. Московский Рабочий», 1927 г., 20 стр.

Юрий Ларин, «Евреи и антисемитизм в СССР», Москва-Ленинград, Госиздат, 1929 г., 311 стр.

Г. Ледат, «Антисемитизм и антисемиты», Ленинград, изд. «Прибой», 1929 г., 72 стр.

С. Л. Лозинский, «Социальные корни антисемитизма в средние века и в новое время», Москва, изд. «Атеист», 1929 г., 205 стр.

Анатолий Луначарский, «Об антисемитизме», Москва-Ленинград, Госиздат, 1929 г., 48 стр.

Л. Лядов, «О вражде к евреям», Москва-Ленинград, изд. «Московский Рабочий», 1927 г., 40 стр.

М. Ю. Мальцев, «Суд над антисемитизмом», Ленинград, изд. «Прибой», 1928 г., 36 стр.

Леонид Радищев, «Ступени. Против антисемитизма», Москва-Ленинград, изд. «Молодая Гвардия», 1929 г., 40 стр.