национальности свой план поголовного истребления. Так усиление террора против украинского населения летом и осенью текущего года ознаменовалось рядом кровавых антиеврейских погромов в ряде населенных пунктов Украинской ССР».
За этим следовал ряд сообщений о еврейских погромах. Взятые изолированно — так они были переданы в телеграмме ЕТА из Москвы от 22-го декабря 1942 года («JTA-News» от 23-го декабря 1942 года.) — сообщения эти действительно производят впечатление, будто советское правительство энергично разоблачает гитлеровскую политику истребления евреев. Но полный текст декларации этого впечатления не подтверждает и, напротив, свидетельствует об отсутствии у советского правительства решимости на открытую и последовательную борьбу с гитлеровским антисемитизмом.
Но декларация 19-го декабря 1942 года была лишь эпизодом, вызванным, как мы видели, желанием руководителей советской политики изменить — т. е. ослабить — в Советском Союзе впечатление от союзнической декларации 17-го декабря. Что, вырабатывая свою декларацию, советское правительство отнюдь не имело ввиду усилить борьбу с антисемитизмом и что опубликование декларации диктовалось для советского правительства специальными временными соображениями, — ясно и из того, что в советской печати декларация эта не нашла никакого отклика, что в Советском Союзе она была вскоре забыта и что она не была даже включена в цитировавшийся выше сборник «Советских Военных Документов».
В период, непосредственно следовавший за опубликованием этой декларации, советские власти не только не усилили, но, напротив, — если это только было возможно, — даже ослабили свою борьбу с гитлеровским антисемитизмом. Чрезвычайно показательна в этом отношении серия официальных сообщений о гитлеровских зверствах в разных городах и областях Советского Союза. Сообщения эти — за двумя исключениями очень обширные, со множеством конкретных данных — печатались время от времени в больших советских газетах, начиная с апреля 1943 года по май 1945 года. Публиковались они от имени образованной в ноябре 1942 года специальной Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию гитлеровских злодеяний (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 2-го ноября 1942 г., «Правда» от 4-го ноября 1942 г., «Soviet War Documents», стр. 155–157.). За весь период Чрезвычайная Государственная Комиссия опубликовала 17 такого рода сообщений.
(Сообщения эти перечислены ниже в порядке их опубликования; в скобках каждый раз показана дата опубликования сообщения в «Известиях» и в «Правде».
О гитлеровских зверствах в городах Вязьма, Гжатск и Сычевка, Смоленской области, и п г. Ржеве, Калининской области (7-го апреля 1943 г.), в г. Краснодаре и Краснодарском крае (14-го июля 1943 г.), в Ставропольском крае (5-го августа 1943 г.), в г. Орле и Орловской обл. (8-го сентября 1943 г.), в г. Смоленске (6-го ноября 1943 г.), в Сталинской обл. (13-го ноября 1943 г.), в г. Харькове и Харьковской обл. (13-го декабря 1943 г.), в г. Киеве (1-го марта 1944 г.), в г. Новгороде и Новгородск. районе, Ленинградской обл. (5-го мая 1944 г.), в г. Ровно и Ровенской обл. (7-го мая 1944 г.), в г. Одессе и Одесской обл. (14-го июня 1944 г.), в Карело-Финской ССР (18-го августа 1944 г.), в г. Минске (20-го сентября 1944 г.), в Эстонской ССР (26-го ноября 1944 г.), в Литовской ССР (20-го декабря 1944 г.), в Львовской обл. (23-го декабря 1944 г.) и в Латвийской ССР (5-го апреля 1945 г.). — 1-ое, 3-ье, 4-ое и 6-ое из этих сообщений включены в сборник «Soviet War Documents», pp. 158–165 and 171–195.), кроме того сообщение о лагере в Освенцим, на польской территории («Правда» от 7-го мая 1945 года.), и несколько специальных сообщений (О директивах гитлеровского правительства и военного командования об истреблении советских военнопленных и мирных граждан (11-го марта 1944 г.), об истреблении советских людей путем заражения сыпным тифом (30-го апреля 1944 г.), об истреблении советских военнопленных (3-го августа 1944 г.), о разрушении культурных ценностей (26-го июня 1943 года и 30-го августа и 3-го сентября 1944 года), и итоговое сообщение о материальном ущербе, причиненном оккупантами (13-го сентября 1945 г.).), на которых мы уже здесь останавливаться не будем.
Чтобы более отчетливо представить себе развитие в этом вопросе советской политики полезно вкратце проанализировать эти сообщения Чрезвычайной Государственной Комиссии, сгруппировав их по годам. За 1943 г. было опубликовано семь такого рода сообщений, но из них в шести о евреях просто не было упомянуто ни одним словом. Единственное исключение составляло сообщение о Ставропольском крае. Но это как раз такое исключение, которое, по латинской поговорке, подтверждает правило.
В Ставропольском крае в работах Комиссии принимал участие широко известный писатель, член Академии Наук, член Верховного Совета СССР, Алексей Н. Толстой. Он лично руководил раскопками рва близ станции Минеральные Воды, в который были свалены трупы более шести тысяч евреев, в том числе большого числа профессоров, ученых, врачей и других представителей интеллигенции из Ленинграда, эвакуированных в начале войны на Северный Кавказ вместе с учреждениями, в которых они работали. То, что Толстой здесь увидел, произвело на него потрясающее впечатление, и он написал об этом статью «Кровавый дурман», появившуюся в «Правде» («Правда» от 5-го августа 1943 г.) одновременно с опубликованием сообщения Чрезвычайной Государственной Комиссии. Несомненно, личному влиянию Толстого следует приписать и включение в сообщение Комиссии подробного рассказа об истреблении евреев в Ставропольском крае. Но, как видно из дальнейшего, это исключение вызвало неудовольствие на верхах советского государства.
В декабре 1943 года в Харькове разбирался судебный процесс участников гитлеровских зверств в Харькове и Харьковской области. Обвинительный акт по этому делу и подробные — частью почти стенографические — отчеты о судебных заседаниях день за днем печатались в «Правде» («Правда» с 16-го по 20-ое декабря 1943 года.). Но в этих отчетах не встретить даже и слова «еврей». Вот, например, как в приговоре суда рассказывается об истреблении харьковских евреев («Правда» от 20-го декабря 1943 года. — О том, что бараки на территории Харьковского тракторного завода были местом заключения Харьковских евреев, см. у
«В ноябре 1941 года в городе Харькове, по распоряжению Гестапо, из городских квартир было переселено в бараки, расположенные на территории Харьковского тракторного завода, около 20 000 мирного советского населения. Впоследствии группами по 200–300 человек они направлялись в близлежащую балку и там расстреливались».
Толстой присутствовал на процессе, почти ежедневно писал о нем в «Правде», но в этих его статьях о евреях тоже не упоминалось, вернее, ему не позволили упомянуть о них ни одним словом. И когда после процесса взволнованный Толстой написал статью «Возмездия!», по своему характеру (и по своим размерам) явно предназначавшуюся для газеты, но остро ставившую и вопрос об истреблении евреев, ему пришлось искать для нее убежища — на страницах журнала Академии Наук («Вестник Академии Наук СССР», № 1/2 за 1944 год, стр. 59–60.).
Эта политика продолжалась почти без колебаний до конца 1944 года. Среди опубликованных в этот период сообщений были сообщения из таких бывших крупных еврейских центров, как Киев и Одесса, но даже и в этих — очень подробных — сообщениях не было ни слова о евреях. В первой половине 1944 года только в сообщении о Ровно и Ровенской области — тоже область в прошлом с очень значительным еврейским населением — можно отметить незначительное нарушение этого заговора молчания: здесь цитировалось показание одного из свидетелей, который «не раз видел, как гитлеровцы уничтожали советских граждан — украинцев, русских, поляков, евреев». В том же духе были выдержаны и ставшие в это время популярными обращения трудящихся той или иной области к Сталину, в которых подробно перечислялось всё, что население области перенесло от оккупантов. И тут, в обращениях из областей с таким значительным (до войны) еврейским населением, как Житомирская (Правда» от 2-го августа 1944 года.), Витебская («Правда» от 6-го августа 1944 года.). Винницкая («Правда» от 17 августа 1944 года.), ни слова о евреях.
Эта практика была нарушена обращением в начале августа минчан к Сталину («Правда» от 5-го августа 1944 года.). Обращение это впервые в такого рода документе прямо говорило о массовом истреблении евреев:
«В Минске убито, сожжено и повешено гитлеровскими палачами свыше 150 тысяч мирного населения. Минск с трех сторон окружен кладбищем истерзанных, замученных немецкими извергами жертв. Поголовному истреблению подверглось еврейское население. Немецко-фашистские захватчики согнали 50 тысяч человек из Минска и районов в так называемое гетто. Кроме того, в Минское гетто было привезено более 40 тысяч еврейского населения из Гамбурга, Варшавы и Лодзи. Всё население в гетто было зверски
