Лоция ночи

А старец смеется, сидит,
Рубаха сотлела, сползла с плеча,
И веселый, как пьяный, на вид.
А гроб и вправду полон вина,
И его как лодку качает.
Старец весело им говорит:
«Воскресения мертвых чаю.
Уж близко, близко, заройте скорей,
Не мешайте праздновать тут.
Я слышу, слышу предпенье трубы,
И ангелы обновленье несут».
Я с тех пор — как мимо иду,
Наклонюсь, крестясь от прельщенья, —
«Отче, скоро ль?» — и слышу гул,
Будто ветер из-под земли: «Мгновенье!»

49

Братец Волк! Братец Лев!

Ох, держите меня под руки —
Сейчас я буду восклицать!
Как слова ждут! Как некоторы жаждут
Окно ножом под горлом открывать.

Братец Волк! Братец Лев!
Бог как ночная рубаха
К телу прилип —
Сорочка счастливая
Вдохновенья и страха,
Сердца морской прилив.

Братец Волк! Братец Лев!
Вдохновения запой — запила.
Ноги мягкие, как водоросль,
Кровь пьяна!
О, запой! Да пьют — меня.

Не отличить — как слово переходит
В огонь и воздух. За спиною ждут
Так нежно — будто демон с человеком
Как близнецы сиамские живут.

50. Ворон

Старый ворон сердце мое просил —
Воронятам своим отнести:
«А то закопают в землю тебя,
мне уж не выскрести». —
«Злая птица, — ему отвечала я, —
Ты Илью кормил и святых,
А меня ты сам готов сожрать,
Хоть, конечно, куда мне до них».
Отвечала птица: «Вымерзло все кругом.
Холодно, греться-то надо.
Я сердце снесу в ледяной свой дом,
Поклюют пусть иззябшие чада.
Не шутка — три сына и дочь…»
Я палку швырнула в него: Прочь!
Ночью проснулась от боли в груди —
О, какая боль — в сердце боль!
Спрыгнул Ворон с постели, на столик, к дверям —
С клюва капает на пол кровь.

51. В бане

Вчера, вчера топили баню,
И, крепко веником хлещась,
Все становилась я грязнее —
О, бело-розовая грязь!

Но все же, все ж таки — по контуру
Легчающих нагих телес
Двойник златой протерся, огненный
Чрез поры лавою пролез.