Горькое яблоко выросло в райском саду. Так похожа страсть на убийство. От блуда делается душа Прыгучей, свободной И непривязанной, как после смерти. Что же? Чем утешить? Мы — трупы, Мы трупы с тобой, в пятнах тьмы, Так и будем вести себя, будто трупы, Захороненные в одной могиле, Летучий смешаем прах. Хоть меня до греха раскаянье мучит и страх, Ночь связала нас клейкой лентой, Пахнет чужими вещами, настойкой разлитой и 'Кентом', Входит бесшумно Дракон о семи головах. 4 Как ссадина, синяк любовь пройдет. Но вот она болит еще, цветет. Казалось, жизнь идет наоборот — Увял мой мозг, расцвел живот. Как пена он, как воздух легким стал — Живот расцвел, а мозг увял. Но он вернется, станет он Гнездом для двух кочующих ворон. Начнется половодье ли, содом, Но он всплывет, вороний крепкий дом. Войди же в кровь мою как в новую тюрьму, А я войду в твою — И превратимся в тьму. Овца к овце — какой же грех — От страха, а не для утех. Начнется половодье ли, содом, Но он всплывет, вороний крепкий дом. 5 Утро. Французское знамя (Зачем оно здесь?) на дверях, Алые синяки на руках, Записка лежит в головах. Глаз скошу и читаю (Лень шевельнуть рукой) Слово одно только — 'злая' — Сам ты — я думаю — злой. Тело поет — 'зачем?'. Окурок с полу возьму, Дева ли, или шлюха, Столетняя злая старуха — Я уж сама не пойму. Разве и он виноват? Закон естества такой. Может, он сам не рад, Пятку зря целовал, Зря называл сестрой. Бог с ним. А память плывет: Толстый уродливый грек Робко дитя растлевал, Так до конца не растлил, Все же и он человек: Папой просил называть, Слушаться старших учил. Сладко в крови поет Перестоявшийся пыл, Ленью в костях заныл, Все же — сладость во всем. Иду, подпрыгивая, Не чувствуя кожи. Вспыхнет в памяти стыд — Чуть подвою, пугая прохожих. Только луна не ласкает, Солнце, лаская, блестит. 6. След Солнца Долго смотрела в рассветное солнце — Сердцем, толчками вставало оно. Закрыла глаза. А на изнанке век Жжется зеленое малое пятнышко И взорвалось изнутри ослепительным блеском, Стало кровавым. А в центре Распятый стоял человек, Взрыв световой Превратил его в пентаграмму. Так я смотрела в свою Рассветную тайную ночь, Где цвели зелено-красные зерна. 7
