– Я вот что думаю, – проронил я и поднялся, – надо этого мудака, тьфу ты, как там его, ну этого, советника, так вот, надо бы его за яйца тяпнуть и держать нож возле горла, пока не уберемся отсель.
– А дальше? – спросил Валет.
Вечно все испортят, не могут сами предложить, вот и лезут с дурацкими вопросами.
– Дальше видно будет, – вздохнул я. – Настоящий-то князь у вас как, не суров?
Ден вздрогнул от прикосновения и проснулся.
– Князь? – переспросил он и со страхом взглянул на меня. – Суров, – мрачно произнес он, – еще как суров. Меня теперь жалеть никто не будет. Вздернут, и вся недолга.
Кто о чем, а вшивый о бане.
– Да успокойся ты. Никто тебя не вздернет. Надо только князю сдать мерзавца, что за его спиной интриги крутит. Тогда, глядишь, и помилует всех нас.
Холодок закрыл лицо руками и опустил голову. Он думал. Думал долго. Наконец поднял взгляд.
– Других предложений нет? – спросил он.
Предложений не было.
– Тогда, – продолжил он, – делаем то, что говорит Медный. Мне оно не нравится, но это все, что мы можем придумать. – Холодок вздохнул. – Хватаем этого гада и ждем князя. Если что, его в расход, а самим хоть продаться подороже. Когда, говоришь, князь будет?
– Завтра, – потухшим голосом ответил Ден.
– Плохо! – Холодок почесал затылок. – Тяжеловато нам будет. Трое голодных и уставших солдат, и один щенок, не умеющий и меча держать. Не обижайся, Ден.
Он не обиделся, а скромно улыбнулся и пожал плечами.
– Ну что, – я хлопнул рукой по столу, – двинули?
Личные покои советника князя поражали дорогим убранством, особенно выделяясь на фоне окружающих болот. Серости тут не было и в помине, сплошь золото да серебро и прочие драгоценности. Везде горели факелы, светло как днем, аж пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть после темных коридоров. Толстенные и мягкие как пух ковры скрывали серые стены и покрывали пол. Посредине скромной по размерам комнатенки (не у каждого крестьянина такое поле) стояла кровать, украшенная резьбой и вензелями. Массивные ножки давно продавили ковры, добрались до пола и стояли, словно их вырубили из камня.
На кровати развалился советник, виденный нами утром. Он был не один и нежно нашептывал лежащей с ним бабенке сладкие речи. Жаль прерывать его, но он сам виноват, не надо так с нами.
– Вставай, сука! – рявкнул Холодок и отбросил воздушный, почти невесомый полог.
Советник выпучил глаза, побледнел и залепетал. Девка нырнула под одеяло.
– Вставай, сука! – повторил Холодок и сдернул одеяло.
Размалеванный под шлюху паренек лет четырнадцати метнулся в угол, вызвав замешательство среди нас. Мы уставились на забившегося в угол любовника советника и совершенно выпустили из виду его хозяина. Советник вскочил, вытащил из-под подушки меч и заорал. Крик застрял в его глотке, а сам он кувыркнулся с кровати Ден довольно потирал кулак.
– Мечтал об этом с утра, – пояснил он.
Холодок быстренько взял Рувака в оборот и вскоре мы смогли расслабиться и слегка попинать связанного советника. Парнишка так и сидел в углу, тихонько всхлипывая и опасливо поглядывая на нас.
– Как вы сюда пробрались? – прорычал советник, сплевывая кровь прямо на великолепный ковер.
– Сквозь стены, – не глядя на него, сообщил Холодок. – А ты хорошо знаешь замок, – сказал он Дену.
– Я тут вырос, – скромно ответил тот, покраснев от удовольствия.
– А-а, – зарычал советник, – это все ты! Я пригрел тебя, приблизил к князю, и чем ты мне за это отплатил? Тварь поганая! – Он рванулся к Дену, но веревки не дали сделать и шага. Со всего размаху советник врезался носом в пол.
– Кто бы говорил, – спокойно ответил Ден и двинулся на него, в руке блестел нож, – это не я хотел тебя убить. Я служил тебе и делал все, что ты приказывал.
– Все? – Валет кивнул в угол на хлюпавшего носом парня.
– Ну не все, – покраснев, ответил Ден. – Я у него мальчик на побегушках. Только теперь понимаю, что это были за намеки. Падаль! – Он плюнул советнику в лицо.
Советник сморщился, он бы утерся, вот только руки крепко стянуты за спиной. Ден присел подле него и приставил нож к горлу. Я тоже кое-что понял, я понял, что это был за взгляд, обращенный на меня, и что это была за улыбка. Чертов гомик! Давай, Ден, перережь ему горло! Я разрешаю! Ден словно прочитал мои мысли, он смеясь водил ножом по шее советника и готов был в любую минуту пустить тому кровь.
– Ну хватит! – остановил его Холодок. – Теперь-то что делать будем? – обратился он ко мне. – Решай, Медный, ты у нас голова!
Вот незадача, а дальше-то я ничего и не придумал. Поймали мы Рувака, а что с ним делать – ума не приложу. Почему всегда я должен всех ловить и думать, что делать потом. Надоело. Не хочу больше. Пускай теперь другие думают. Валет, например. Хотя этот так надумает, потом не разгребешь.
– Посидим пока тут. – Это лучшее, что я смог надумать за пару вдохов.
– Сидите, сидите, – довольно заворчал советник, – меня хватятся и будут искать. Стража все перевернет, и я лично выпущу вам кишки и буду смотреть, как вы корчитесь в муках… – Он бы и дальше разорялся, но Холодок отвесил ему свой знаменитый взгляд и обронил:
– Валет, усмири его.
Валет поднялся с полу, глаза его довольно засверкали. Советник сжался и обмяк, но Валет тюкнул его по голове рукоятью меча для верности.
– Я вот что думаю, – подал голос Ден, – стража и впрямь его искать будет. Сюда заглянут обязательно. Надо уходить.
– И куда? – Холодок зевнул.
– В зал приемов. Туда, где вы были утром. Там народу много и никто не посмеет напасть на нас, когда мы все расскажем.
– Или порвут на части. С толпой мы не справимся. Мало нас.
– Не порвут, – уверенно заявил Ден, – не любят его у нас. Всяк рад будет его подсидеть. Такие обвинения будут им только в радость.
– Так че ж ты молчал, трясся как лист на ветру. – Я похлопал его по спине. – Осталось дело за малым. Дойти туда надо. Далеко он?
– Да, – упавшим голосом ответил Ден, – не дойти нам. Разве что… – Он умолк и почесал бровь.
– Ну! – Под сводами замка три голоса в унисон казались ревом богов.
Эхо повторило наш вопль несколько раз. Я осмотрел комнату, внимательно осмотрел, но так и не понял, откуда оно взялось – кругом одни ковры.
– Переодеться стражей, – закончил фразу Ден. – Вот только этого куда?
– Да завернем в ковер, скажем – выбивать понесли. И в дурную голову приходят светлые мысли. Молодец, Валет, ай да молодец!
