– Бизнес – я не собираюсь это скрывать. Никто из ваших знакомых не ищет квартиру? У меня есть две – в прекрасном районе. Стоят совсем недорого. Кроме того, я могу предложить три помещения для торговых предприятий: одно в районе Бульваров, другое – на улице Ла-Боэси, третье, представьте себе, на улице Де-Ла-Пэ. На этих помещениях я могу вам оставить чистеньких десять тысяч комиссионных. Вас ничего из всего этого не заинтересует?
– В данную минуту меня интересует человек, который взял бы на себя эту папку.
– Послушайте, – сказал молодой человек, – как-никак я числюсь в министерстве и поэтому попробую вам помочь. О чём там идёт речь?
– Какие-то политические распри в маленьком городишке. Нужно подготовить инструкции для тамошнего префекта.
– Чудесно! – воскликнул юноша. – У меня есть человек, который вам нужен. Поднимитесь-ка этажом выше, в четвёртое бюро, и отдайте ваше дело помощнику начальника канцелярии по фамилии Птибидуа. Если там нужно принять какое-нибудь решение – он будет в восторге. Этот малый горит желанием облагодетельствовать своих современников. Скажите ему, что вы от меня. Я ему недавно подбавил рвения, уступив половину своих премиальных. С тех пор я могу просить его о чём угодно.
– Иду прямо к нему. Чрезвычайно вам признателен. Вы меня выручили.
– Из любого положения можно выкрутиться, – уверенно заявил молодой человек.
Он взял под руку второго секретаря и не давал ему уйти.
– Послушайте, – сказал он, – у меня на примете есть одно солидное акционерное общество, оно ещё только складывается. Это вас не соблазняет?
– По правде говоря, нет. Но почему бы вам не поговорить об этом с патроном?
– С Лювла?
– Конечно, ведь он управляет целой бездной разных компаний.
Молодой человек состроил гримасу и проговорил:
– С Лювла работать неинтересно. Всю прибыль он положит себе в карман, а когда дела пошатнутся, бросит всех на произвол судьбы. Ваш министр – хороший гусь!
Итак, в конечном итоге решение должен был принять заместитель начальника четвёртого бюро Серафен Птибидуа. Это был исключительно угрюмый человек. Его беспросветная меланхолия была следствием одного досадного недостатка, оказавшего самое прискорбное влияние на его характер, а стало быть, и на его карьеру. О Птибидуа можно было сказать то же, что некоторые историки говорили о Наполеоне: «Insignis sicut pueri».[23] Но у несчастного заместителя начальника бюро этот недостаток не возмещался гением, который мог бы доставить разочарованной любовнице, по крайней мере, интеллектуальное удовлетворение, которое, в соответствии с комплексами, выявляемыми психоанализом, может иной раз обернуться наслаждением физиологическим (что, впрочем, ещё не доказано). Для того чтобы нас лучше поняли, скажем прямо: нагота Серафена Птибидуа вызвала бы улыбку на устах у дам, всегда стремящихся заранее узнать, какая участь их ожидает. Они не преминули бы тотчас заметить, что возможности Птибидуа более чем скромны. По этой причине заместитель начальника бюро предавался утехам любви только в абсолютном мраке, но утехи эти были настолько незаметны для его партнёрши, что его не принимали всерьёз даже под покровом темноты, способствующей игре воображения. В довершение несчастья Птибидуа воодушевляли только могучие женщины, которых обычно называли «гренадёрами». Одни великанши приводили его в трепет. Но в их объятиях он оказывался, можно сказать, неощутимым и был для них не более как лёгкая закуска, нисколько не утоляющая голода. За объятиями всегда следовало растерянное удивление, в котором сквозила ирония, если не жалость.
Когда изучают человеческий характер, обычно недооценивают низменные показатели, имеющие весьма серьёзное значение. Чаще всего душа многим обязана телу, в коем она обитает. Некоторые несоответствия между душой и телом могут привести к трагедии, если они связаны, как в данном случае, с маленькой деталью, вызывающей всеобщие насмешки, ибо она не может долгое время оставаться в секрете. Нужно признать, что судьба бывает жестокой: часто она портит жизнь из-за нескольких унций плоти, бывая или слишком скупой, или чрезмерно расточительной, что, в свою очередь, чревато некоторыми неудобствами. Но Птибидуа охотно предпочёл бы подобное несчастье своей беде: увечить, исторгать крики, даже вызывать ужас – всё казалось ему более приемлемым, чем молчаливое безразличие, которое следовало за его беглой атакой.
Учитывая своё положение, Птибидуа в ранней молодости благоразумно женился на совсем молоденькой девушке, только что вышедшей из монастыря. Она была воплощением самого неведения и верности супружескому долгу. К несчастью, г-жа Птибидуа вскоре узнала (по-видимому, из слухов, так как всё на свете разглашается и женщины любят хвастать), что она была обделена радостями, которые должен был принести законный брак. Неудовлетворение расшатало ей нервы, и жизнь у семейного очага сделалась совершенно невыносимой для Серафена Птибидуа, не смевшего возвысить голос, поскольку он знал, сколь многое должна прощать ему жена. Можно было прибегнуть к простому средству, тем более что наш чиновник имел немало преданных друзей, но, к несчастью, Птибидуа был ревнив. Впрочем, ревность не только ничему не помешала, но и погубила его окончательно. Г-жа Птибидуа и впрямь отыскала ему помощника – мужчину, способного всё возместить. Но дабы не вызывать у мужа подозрений, она продолжала устраивать ему такие же сцены, что и прежде. Таким образом, Птибидуа не пришлось попользоваться ровным настроением своей супруги и заботами, которые иногда становятся выгодным последствием супружеских измен.
Птибидуа постоянно переживал своё унижение, ставшее навязчивой идеей, вокруг себя он постоянно слышал приглушённые смешки. Неудивительно, что его характер сделался язвительным. Говоря о самых серьёзных вещах, он издавал скрипучее хихиканье, несколько напоминающее звук трещотки. Будучи жертвой судьбы, Птибидуа мстил за своё несчастье: он готовил самую нелепую участь незнакомым людям, зависящим от министерства внутренних дел. Он считал, что среди них наверняка найдутся несправедливо обласканные судьбой мужчины, умеющие порабощать женщин, о чём он, Птибидуа, мог только мечтать. Победу такого рода он считал великой и единственной целью человеческой жизни, это постоянно занимало его мысли. Он проводил свои досуги, воображая сказочные страсти, доводящие женщин до полного изнеможения. Ковры и диваны вокруг Птибидуа-Геркулеса были густо усеяны божественными телами, уже обузданными и утомлёнными. Прекрасные просительницы нетерпеливо ожидали своей очереди.
Никто не подозревал, что Птибидуа, прикрыв веки, блуждает по переполненным гаремам. Все считали его человеком не лишённым странностей и чиновником скорее посредственным, чем способным. Должность заместителя начальника бюро была вершиной его карьеры. Да он и сам знал об этом. Птибидуа проявлял рвение только в самых исключительных обстоятельствах. А в этих случаях рвение его имело характер мщения роду человеческому (каковое являлось его вторым любимейшим занятием). Птибидуа хотел бы
