галактическую информационную сеть жестко лимитирован… а с нашего поста вообще невозможен.
Когда все лаборанты ушли, Ирина села на место Александра. Он пристроился рядом и смотрел, как она работает. Ее пальчики бегали по виртуальной клавиатуре с неимоверной быстротой. Вдруг экран телестерео стал пурпурным, и на нем появились ярко-зеленые линии. Ирина повернулась и сказала:
— Ну вот вариант, который я смогла создать. Линии — это система нашего поста. Вот смотри, никаких подключений. Даже если потребитель отключился бы, то на схеме виднелась бы пунктирная лиловая линия. Все очень просто.
Александр тихонько положил свою руку на ее и прошептал: «Ты просто чудо». Ирина подняла на него взгляд, и ее глаза блеснули в полутьме, как два огромных сапфира. Александр убрал руку, но лишь для того, чтобы провести по ее тонко очерченной на фоне окна шее. Он отодвинул назад ее золотистые волосы и коснулся ее губ своими губами. Девушка, закрыв глаза, наслаждалась, но вдруг освободилась. И еще не согнав с лица счастливое выражение, тихо сказала:
— Извини, Саш, но я не могу… Так… Знаешь, ты мне понравился еще с нашей первой встречи, когда помогал мне выбраться из флаера, но… Я не могу сейчас ничего объяснить, поэтому пусть все останется так, как есть. Потом я расскажу тебе, обязательно расскажу! — решительно закончила она.
Александр почувствовал странную смесь — досаду, уважение к ней, грусть и, наконец, подозрение. Но на дальнейшие расспросы Ирина не стала отвечать, настроение незаметно у обоих испортилось, и им пришлось завершить попытку выслеживания компьютерного хулиганства.
Александр запомнил все, что делала девушка. Он не просто смотрел, как она работала, но и запоминал. Теперь, войдя в состояние самогипноза, он сможет воспроизвести ее действия, но вот понять их… Это будет задачей Эркина. Единственное, что Морозов понял, она применяла код доступа пятнадцать- пятнадцать в нескольких блоках, причем не один раз. Они размышляли на эту тему, дымя сигарами, и уже собирались идти спать, когда Эркину пришла в голову элементарная мысль.
— Сегодня четырнадцатое число месяца клерень, который последний в году на Корфу и четырнадцатый же по счету. Возможно она применяла имя пользователя плюс эти числа, плюс единица для доступа в систему? Хотя мне это кажется маловероятным.
— Во-первых: сам ты до ишачьей пасхи додумывался бы до этого! Во-вторых: это только вход в систему, а чтобы вытащить оттуда данные, тебе придется применить все свои знания.
Они не стали откладывать дело в долгий ящик и отправились к терминалу в столовой; по крайней мере, всегда можно сказать, что проголодались. Наверняка тут была уйма багов, передающих изображение и звук, но тут уж придется рисковать. Эркин подошел к терминалу, и было видно, что они созданы друг для друга — точнее, друг против друга. Черные глаза Эркина загорелись, как при встрече со знакомым противником, но овладевшим новыми приемами. Он подключил генератор сетчатки глаз и сказал:
— Надеюсь, здесь нет предела обработок. В противном случае мы сейчас перебудим всю охрану.
— Приступай! — Александр командно взмахнул зажженной сигарой и приготовился ждать.
Спустя два часа они, удрученные, вошли в барак.
— Ничего, не расстраивайся, — сказал Александр, — эта система существует именно для того, чтобы в нее не влезал всякий, кому заблагорассудится. В следующий раз ты расколешь код.
— Я волнуюсь не по этому поводу, а из-за того, что я потерял свои навыки. Столько времени прошло! Я отстал от жизни, не знаю ни новых программ, ни принципов работы. Единственное утешение, что существующая здесь система мне знакома, хотя это, конечно, одна из ее модификаций.
Эркин огорченно развел руками, и они разошлись спать.
Глава 13
Через три недели Эркин расколол код доступа, потом он заблокировал счетчики и запись логов, чтобы администраторы системы не увидели, что кто-то выводил информацию на экран терминала. Эркин с Александром жадно читали данные. Дед не обманул, действительно на пятнадцатом посту в шестом ангаре стояла яхта для личных нужд коменданта. Кроме нее там находилось еще несколько кораблей, которые можно было попробовать угнать. Они прошлись по распорядку регламента на орбитальных станциях, после чего, успокоенные, пошли на боковую. Скоро, очень скоро наступит следующий регламент…
Полковник Мадрат стоял перед зеркалом и воображал себя в форме генерала Вооруженных сил Сиссианского Союза, цвет которой так будет гармонировать с его серой кожей. Он представил, как его будут называть за глаза «его серое превосходительство», и мурлыкнул от удовольствия.
Причины для таких мыслей у него были веские: генерал Тракат убедил-таки верховное командование в единственной возможности получить в свои руки секретное оружие. Мало того, план Мадрата вступил в действие, и так успешно, что Морозов принял за чистую монету «предсмертные» откровения Деда, ныне здравствующего на Пальмире. Старик выполнял другое задание еще до появления здесь Морозова, но пришлось пожертвовать меньшим ради большего и «умертвить» агента.
Неделю назад полковнику доложили, что Морозов и Кенеб вторглись в защищенную постовую сеть, получив нужные им сведения. Теперь дело за малым — надо подсунуть этим двоим своих агентов и отправить их с Корфу. Дальше слово будет за Морозовым, но как только он сделает то, что от него требуется, тут же получит мат без предыдущего шаха. Мадрат довольно потер руки, но радость полковника была бы намного меньше, знай он, какой неприятный сюрприз ждет его в ближайшем будущем.
В парке наземных и воздушных машин царила оживленная суета. Техники ковырялись во внутренностях флаеров и краулеров, вытаскивая их из ангаров и загоняя обратно, всюду мельтешили роботы, слышался лязг, шум работающих генераторов, двигателей и всевозможных технических приспособлений, необходимых для полноценного функционирования транспортной службы.
Александр пришел сюда, чтобы увидеться с Эркином. Патрик, стоящий на часах у входа, не стал задавать никаких вопросов и пропустил его внутрь. Он нашел Кенеба у гаражей, тот работал на дефектоскопе, ремонтируя какую-то микроскопическую трещину на двигателе флаера. Александр только успел поздороваться с ним, когда произошло событие сугубо местного значения, на первый взгляд, но тем не менее оно косвенно оказало влияние на судьбы не только отдельных людей, но даже и целых государств.
Этим «событием» явился фислисс — зловредная, хищная и смертельно опасная ночная птица, непонятно как оказавшаяся днем на оживленном периметре. Никто не стремился узнать причины, которые загнали фислисса сюда, потому что он давно приобрел дурную репутацию. Охрана тут же открыла по фислиссу огонь, тот заметался и совсем было повернул обратно в джунгли, когда разряд из бластера, полыхнувший рядом с ним, испугал его. Птица стремительно рванулась в глубь периметра. Пролетая мимо длинного ремонтного ангара, фислисс увидел спасительную тень и нырнул внутрь. Все ремонтники, заключенные и вольные, бросились наружу, мгновенно создав пробку на выходе.
Солдаты открыли огонь, теперь уже из станнеров, потому что внутри помещения бластеры могли повредить оборудование. Птица полетела в дальний конец ангара, и лучи станнеров вообще перестали ее доставать. Фислисс летал под крышей, затем, взбешенный суетой, стрельбой и болью от ударов о покрытия, спикировал на группу из четырех человек, спрятавшихся в углу.
Люди бросились врассыпную, и когти фислисса только распороли рукав чьего-то комбинезона. Охранники побежали за разъяренной птицей, вслед за ними припустили Александр, Эркин и еще несколько человек — необходимо было как можно скорее обезвредить ночного хищника, пока тот не натворил бед. Сержант-сиссианин на бегу достал бластер, но выстрелить не успел — фислисс снова бросился в пике, на этот раз кожистая птица сумела схватить кого-то.
От сильного толчка человек упал, и тут Александр увидел, что им оказался Тор. Он ударился головой о стальную балку и остался лежать без сознания на бетонированном полу ангара. Фислисс в ярости принялся рвать неподвижное тело, но тут его пронзил луч из бластера сиссианина. Сержант беспокоился не о заключенном — он опасался, что фислисс может напасть на него или подчиненных. Поэтому для верности он
