Я молюся, А ты попрежнему грустишь. Никита
Утешься, скоро перестану; Заплачу радостно, как ты, С тобою вместе протанцую. Марьяна Когда же? скоро ли?
Никита Очень скоро; только возвращусь из Варшавы и — пир горой.
Марьяна Разве ты в Варшаву едешь? Зачем?
Никита Да, еду. А ты смотри все к свадьбе приготовь.
Марьяна Все приготовлю. Зачем едешь?
Никита Я гетманский посланник, еду с грамотами к королю и сейму.
Марьяна Что же в этих грамотах написано? Ты читал?
Никита Нет, не читал, да и зачем мне знать пустое маранье придворных хитростей! Они не искренни со мною, хитрят, секретничают, но правды им не перехитрить: она возьмет свое. Я полагаю, они трактуют о вольностях казацких, чтоб отстранить Хмельницкого. Немного поздно спохватились, но, может быть, еще успеют без крови дело погасить. Дай-то, господи! пора им опомниться; но зачем они секретничают со мною? Будто я не знаю дел Хмельницкого и сейма? Да мне все равно: пускай они пишут, что хотят, а я скажу, что чувствую и знаю. Владислав добрый король. Друг, друг благородного Хмельницкого; он меня выслушает.
Я смело стану перед троном, Как добрый сын родных полей: И сейму правдою моею Святость народного закона Я докажу. Они поймут, Поймут, надменные магнаты, Что их огромные палаты Травою дикой порастут За поругание закона, Что наша правда, наши стоны На них суд божий призовут. Что Наливайка дух великий Воскреснет снова средь мечей И тьмы страдальческих теней Наши неистовые клики В степях разбудят. Божий суд Страдальцы грозно принесут На те широкие базары, Где Остраницы кровь текла, Где вы разыгрывали кары, Где реву медного вола В восторге злом рукоплескали; Где вы младенцев распинали В глазах отцов и матерей, На те базары тьмы теней, В молчанье грозном, как страдали, Расправу злую принесут И вашей кровию польют Ваши широкие базары. (Со вздохом.) О боже сильный! Боже славы! Пошли мне мудрость отвратить Эту кровавую расправу, Пошли мне мудрость вразумить Алчных грабителей лукавых, Что братья мы, что не любовью, Раздором грешная земля Утучнена, родною кровью! (Помолчав.) Я знаю сердце короля; Он добр, сговорчив, но магнаты… Несчастной черни палачи!.. Они коварны: их словам Не должно верить простодушно… Они обманут, и тогда Беда Украине, беда! И вам, кровавые деспоты, Несдобровать! Они думают передать страшную расправу сынам и внукам. Нет! Теперь должно кончить, и кончить навсегда. Мы знаем вас, вероломные! Мученическая смерть Богуна, Остраницы и Наливайка нам показала, как исполняете вы клятвы. Столетняя война — и между кем? Между родными братьями. Страшно! (Немного помолчав.) Что ежели определено судьбою мне, простому человеку, окончить то словами, чего миллионы не могли кончить саблями?..
С какою радостью сердечной Я возвращуся в Чигирин! С каким торжественным восторгом Взгляну на славные поля, Где кровь казацкая текла, Где улеглися миллионы Несчастных жертв. Всему конец! Всему кровавому конец! Сынам и внукам мир и слава! О днях минувших, днях кровавых Кобзарь им песню пропоет, В конце той песни знаменитой
