Как убили СССР. «Величайшая геополитическая катастрофа»

Политотделы работают на основе особых инструкций, утвержденных ЦК ВКП(б)»[310]. Почти такое же определение парторгам дано и в Большой советской энциклопедии[311].

Некоторым парторгам удалось сделать заметную карьеру. Так, будущий второй секретарь ЦК Ф.Р. Козлов в 1949 г. был послан из аппарата ЦК парторгом на Кировский завод, однако пробыл на этой должности несколько месяцев, а потом был избран вторым секретарем горкома. Будущий член Президиума ЦК С.Д. Игнатьев был секретарем Среднеазиатского бюро ЦК ВКП(б) и уполномоченным ЦК ВКП(б) по Узбекистану. Не все, конечно же, переходили потом на партработу, кое-кто и оставался на предприятии навсегда.

Депутат Верховного Совета СССР и проч. и проч. М.П. Панфилов в 1948–1949 гг. был парторгом ЦК, а затем главным инженером и с 1951 г. — директором ЛOMO. A.A. Епишев — парторгом на Заводе им. Коминтерна, одновременно — первым секретарем Коминтерновского райкома КП(б)У г. Харькова, и при этом он оставался в кадрах армии. Чтобы подобные люди могли безукоризненно выполнять установки Центра, для их обучения в 1936 г. была открыта Высшая школа партийных организаторов при ЦК ВКП (б). Союзные республики посылали своих парторгов на заводы помельче. Комсомол не отставал. Одним из таких посланников был комсорг ЦК ВЛКСМ на судоверфи в Рыбинске Ю.В. Андропов. До последнего комсорги ЦК оставались на всесоюзных ударных комсомольских стройках. Например, на строительстве Красноярской ГЭС такую должность исполнял известный Ю. Афанасьев. Но времена уже были другие. Теперь такие люди заведовали распределением талонов на дефицит и делали карьеру, пока другие за них работали…

Кроме них был еще институт Уполномоченных Советского Контроля при Совнаркоме по областям и проч.; институт Уполномоченных Комитета Партийного Контроля при ЦКВКП(б), в годы войны устанавливался институт Уполномоченных Государственного Комитета Обороны для решения проблем регионального и отраслевого значения, а парторги ЦК были на всех заводах, выпускающих итоговую военную продукцию (также как и военпреды от Наркомата обороны), а в Действующей армии и флоте координацию крупными объединениями осуществляли Представители Ставки Верховного Главного Командования; временно на период уборки назначались Уполномоченные ЦК по заготовкам — одним из таких был будущий член Политбюро и первый секретарь Компартии Казахстана Д.А. Кунаев.

Причем эта практика не растянута во времени, это делается сразу же и согласованно: вводится структура в Центре и сразу предусматриваются штаты на местах. Так, например, в 1934 г. Наркомат РКИ переделывается в Комиссию Советского Контроля, и сразу говорится, что это будет Комиссия, «имеющая на местах независимых от местных органов представителей. А чтобы у нее был достаточный авторитет и чтобы она могла в случае необходимости привлечь к ответственности любого ответственного работника, — необходимо, чтобы кандидаты в члены КСК намечались съездом партии и утверждались СНК и ЦИКом Союза ССР»[312]. Очевидно, что И.В. Сталин при этом опирался на свой опыт. По постановлению ВЦИК и СНК РСФСР от 16 декабря 1920 г. «Об учреждении представителей Народного Комиссариата по делам национальностей в автономных республиках и автономных областях»[313] вводился институт представителей, эти люди были направлены в соответствующие места. От них было много пользы. И. Сталин усвоил это навсегда.

Забегая далеко вперед, надо сказать, что к 1985 году тоже были люди, не подотчетные местным органам, — это Уполномоченные по экономическим районам Министерства внешней торговли со своими аппаратами, они разъезжали везде и высматривали: что еще можно было бы продать за рубеж. Как говорится, почувствуйте разницу.

Бесценный опыт, приобретенный И.В. Сталиным, позволял ему с ходу решать организационные задачи любой сложности. 13 мая 1947 г. писатели A.A. Фадеев, Б.Л. Горбатов и K.M. Симонов были вызваны в Кремль к И.В. Сталину и A.A. Жданову. Первый вопрос был об изменении системы гонораров. Второй — об изменении штатов Союза писателей СССР.

После решения о создании комиссии по первому вопросу (известна реплика И.В. Сталина при этом: «Денег для наших писателей нам не жалко!») перешли ко второму. Вопрос был решен положительно. «Хорошо, — сказал Сталин. — Теперь второй вопрос: вы просите штат увеличить. Надо будет увеличить им штат. — Жданов возразил, что предлагаемые Союзом писателей штаты все-таки раздуты. Сто двадцать два человека вместо семидесяти. — У них новый объем работы, — сказал Сталин, — надо увеличить штаты. — Жданов повторил, что проектируемые Союзом штаты нужно все-таки срезать. — Нужно все-таки увеличить, — сказал Сталин. — Есть отрасли новые, где не только увеличивать приходится, но создавать штаты. А есть отрасли, где штаты разбухли, их нужно срезать. Надо увеличить им штаты. На этом вопрос о штатах закончился»[314].

Как известно, XVIII съезд ВКП(б) (1939 г.) отменил чистки партии, сформулировав это так, что партия и в обычном порядке способна очищать свои ряды от лиц, нарушающих Программу и Устав партии, недостойных высокого звания коммуниста. Но необходимость в функции-то не отпала. И 28 марта 1947 г. принимается решение Совета Министров СССР «О судах чести в министерствах и центральных ведомствах СССР». Потом «суд чести» был создан и при ЦК. И.В. Сталин старался придать чиновникам понятия гражданских офицеров примерно так же, как в годы Великой Отечественной войны красным командирам и (страшно сказать!) политрукам старались придать понятия военных офицеров. «Суды чести» просуществовали только два года[315].

Последнее нововведение И.В. Сталина относится к 1952 г.: по итогам работы XIX съезда ВКП(б) — КПСС было создано три отдела ЦК: философии и истории, экономики и права, естественных и технических наук[316]. После смерти И.В. Сталина они были сразу же упразднены.

Операция «Генеральная репетиция»

По всей видимости, не только в сфере наших исследовательских интересов, но и в других общеполитических делах сразу же после смерти И.В. Сталина понемногу начиналось явление, которое можно назвать своеобразной ревизией сталинских указов, когда чуть ли не по каждому было принято решение противное.

Разберем только то, что происходило в сфере государственного и партийного устройства. Нами отмечалась роль и значение парторгов ЦК как эмиссаров на местах, которые не только выполняли какие-то действительно «ударные» задачи, но и информировали Центр о положении на местах. При таких информаторах первые секретари и прочие чиновники не могли чувствовать себя вольготно. Любому генеральному секретарю было невыгодно терять парторгов ЦК, но Н.С. Хрущеву приходилось заигрывать с местными удельными князьками — на пленумах ЦК он должен был иметь стопроцентную поддержку: когда в 1956 г. настала схватка с коллегами по Президиуму, то «решающую роль на Пленуме сыграли секретари обкомов, которые стали приобретать со временем все больший вес. Постепенно формируется партийная олигархия. Если во времена И.В. Сталина при потере действенного контроля снизу был крайне жесткий контроль сверху, что заставляло руководителей разных рангов интенсивно работать и думать, то на рубеже 50-60-х годов он приобретает формальный характер. Возникает и постепенно проникает во вся и все система связей, которая раньше в какой-то мере сдерживалась жесткой централизацией, возможностью отставки лица, какое бы положение оно ни занимало»[317].

И тут же было принято постановление ЦК от 17 августа 1956 г. «О парторгах ЦК КПСС». Пункт первый: в целях дальнейшего расширения внутренней демократии и повышения ответственности местных парторганов…; пункт второй: сохранить зарплату… Тогда же были ликвидированы и надзирающие политорганы в МВД, МПС и Министерстве морского флота. Но стоит понимать, что, с другой стороны, самому Н.С. Хрущеву это «аукнулось» через 8 лет, когда его сняли благодаря тому, что не было действенного