— Где я? Кто ты? — произнес старик тихим низким голосом.
— Меня зовут Лисса. Та Лисса.
— Тайраг. Я все-таки добрался до Тайрага. А дальше нет сил, — он закрыл глаза.
— Наш дом тут совсем неподалеку. Давайте я вам помогу встать, — она вновь приблизилась к страннику.
Но старик лишь отмахнулся от её слов.
— Я умираю, девочка. Моя душа давно погрузилась в темноту ночи, а теперь я, похоже, сломал ноги, ступая по этим проклятым землям. Но даже перед смертью я не зайду в дома, где правит Тайра — богиня крови и насилия.
Лисса свысока посмотрела на незнакомца. Ей совсем не понравился его тон, а особенно презренные речи.
— Вы, наверное, с севера, если столь неучтивы к Тайре. Но Море заберет вашу душу после смерти, а удачу и счастье в течение жизни вам принесет Тайра, если вы примете её в свое сердце. Да вас сошлют в Истару за неуважение к богам, тем более в Тайраге! А, отказываясь от помощи, вы умрете здесь, и никто даже не развеет ваш прах над Морем. Останетесь бродить по земле вместе с другими отверженными душами, чтобы пугать диких зверей в Ведане, — голос Лиссы был возмущенным и карающим одновременно. Но старик лишь опять закрыл глаза. Лисса замолчала, а вскоре решила заново начать с ним разговор. Никогда раньше она не встречала людей, небоявшихся отвергнуть Тайру. Он был обречен, про себя подумала девушка, но ей хотелось узнать о человеке побольше, покуда кто-то из деревни не увидел их и не наказал глупого деда за ересь и хулу.
— А Вас как зовут? Откуда Вы родом? — начала она расспросы спокойным, даже ласковым голосом.
Незнакомец пристально посмотрел на Лиссу.
— Меня зовут Асагр. Я черноморец.
— Как же вас сюда занесло?! — воскликнула девушка. — Ваш народ проклят нашими богами, и вам надлежало превратиться в чудовище, — она замерла перед стариком, но потом лишь усмехнулась своей нерешительности. Перед ней лежал обычный немощный мужчина, каждое произнесенное слово давалось ему с тяжким усилием, лицо осунулось от голода и усталости, только в странных глазах ещё теплилась жизнь.
— Пятнадцать лет назад я приехал в Морию. Мы были послами царя Релия, Веллинга Черноморья, к его отцу Дарвину II, государю морийскому. Наше предприятие потерпело неудачу. Государь все ещё злился на сына и даже не захотел принять нас. Как и сейчас, он был слеп, не замечал, что творится в его государстве, обвиняя других во всех бедах, свалившихся на Морию. Он ненавидит родного сына за предательство, а сам попускает измены в своем окружении.
— Вы не вправе обвинять нашего государя, тем более упоминая его отцовские чувства! Его сын предал весь свой народ, подавшись сладостным обещаниям о власти и богатстве, но забыв, что его новые подданные ничем не лучше зверей, — ответила Лисса на слова старика, не сумев сдержать свой порыв. Она уже сожалела, что перебила речь Асагра, который замолчал и недовольным взором изучал её лицо. — Неужели вас захватили в Алмааге, не соблюдая при этом заветов гостеприимства и правил посольств?! — предположила девушка наивным тоном, желая, чтобы черноморец продолжил начатую историю.
— На обратном пути в Южном море у берегов Истары на нас напали гарунские пираты, — недолго помолчав, вновь заговорил странник. — Многие погибли, кто-то, надеюсь, все-таки уцелел и добрался до родины, а я с несколькими товарищами попал в плен, — тут старик закашлял. Он задыхался и плевался кровью. Лисса лишь через несколько минут поняла, что ему надо бы помочь. Она решила принести воды, но Асагр схватил её за руку, не отпуская от себя прочь.
— Сядь рядом, мне уже ничего не поможет, — прохрипел он. — Тогда к нам никто не пришел на помощь, а ведь мы были в прибрежных водах Мории и встретили днем раньше военный корабль из Алмаага.
Сверху посыпалась земля, и на край берега спрыгнул Дуглас с большой палкой в руках. На его плечо присел маленький дятел Дит.
— Отпусти её. Лисса, не бойся, иди сюда, — решительно произнес брат.
— Дуг, — наигранным недоуменным голосом вскрикнула Лисса, хотя она взволновалась неожиданному появлению брата всерьез, — наконец, я нашла тебя! Тебе уже пора в кузницу, а здесь я сама разберусь!
— Лисса, отойди от него. Звери сторонятся этого чужака, он не простой человек, — спокойно ответил Дуглас.
— Ты разве не видишь, он очень слаб. Мы должны ему помочь. Дуг, принеси что-нибудь поесть и набери чистой воды в роднике из поселка, а я пока посижу с ним, — Лисса решила игнорировать брата, который, наконец, соизволил объявиться. Видимо, свет был неприятен незнакомцу, и девушка нагнулась к его лицу, прикрывая ладонью яркие лучи.
— Кто это? — еле слышно произнес старик.
— Это мой брат Дуглас. Не обращайте на него внимания, дедушка, в последнее время он очень занят. Он сейчас уйдет, — ответила тайя, оборачиваясь к брату.
Но Дуглас уверенно подошел к девушке, поднял её за локоть и оттащил на несколько шагов от старика.
— Лисса, хватит шутить. Кто это? Дит сообщил мне, что в лесу незнакомец. Он перебрался ночью через границу, переплыл Навию. Он скрывается от кого-то. Наверное, он опасен, надо пойти домой, позвать отца и братьев, — процедил он сквозь зубы.
Она угрюмо посмотрела на брата, ей совсем не нравилось такое отношение к себе с его стороны. С каких пор он стал говорить, что ей делать?! Она могла ожидать такого от Недраса или Басиста, но не от Дуга, хотя именно он был старшим среди них. В этом году Дугласу исполнилось двадцать три, но он был похож на юношу, у которого еще не начала расти борода. Брат был ростом с Лиссу и ниже многих девушек в Тайраге, не говоря уже о мужчинах. В любой другой стране Мории Дуглас и Лисса считались бы среднего роста, в Тайраге же их нередко называли недорослями. И это особенно злило парня. Он не раз доказывал на ежегодных праздниках и соревнованиях, что его рост не мешает накостылять даже самым высоким переросткам в Сколаде. Коренастого телосложения, широкоплечий Дуг выделялся среди других юношей поселка, где он не обрел ни верных товарищей, ни добрых знакомых. Дуглас давно предпочел одиночество, в последнее время он избегал даже сестру. Негоже тайе общаться с нелюдимом, бурчал он иногда на её озорные подколки. Но Лисса не собиралась с ним соглашаться.
— Я никуда не пойду, — упрямо ответила она брату. — Этот старец уже не в силах обидеть и мухи, мы должны быть рядом с ним в последние минуты.
— Он не похож на тебя ни капельки, — прохрипел Асагр, вглядываясь в Дугласа. — Я могу поспорить на бочонок браги, что родом он из Рудных гор. Многих рудокопов я повстречал на Одиноком Озере.
— Рудокопы… Ты был в Рудных горах? — Дуглас сомневался, стоило ли заговаривать с чужаком. Видимо, любопытство этого Росси также взяло вверх. Он подошел к старику, свысока осмотрев его обессиленное тело. Парень присел рядом на песчаный склон оврага. С виду странник казался неопасным и даже жалким. Лисса так и осталась стоять в стороне, но затем тоже приблизилась к Асагру.
— Рудные горы не любят чужеземцев, — ухмыльнулся старик. — Живут там не только люди, — Асагр опять закашлялся и замолк.
— Расскажи мне дальше свою историю, — попросила девушка.
— Да что там рассказывать! Все пленные у гарунов становятся рабами, и жизнь раба, раба не по рождению, а раба-пленника, не отличается разнообразием. Тринадцать лет я прожил в Ал-Мира. Меня перепродавали на невольничьих рынках как товар. Но все хозяева обращались со мной одинаково, — тихо продолжал Асагр. — Я был собственностью, которую можно было уничтожить, и никто с тебя не спросит. Раба кормили, пока он работал. А если ты постарел или заболел, хозяин замучивал тебя до смерти, чтобы поскорее восполнить убытки и купить нового раба. Тринадцать лет я рыл канавы в жаркой песчаной пустыне, за эти годы я постарел лет на сорок. Последний хозяин забрал меня в Межгорье на Одинокое Озеро. Он начал разрабатывать шахту в Пелесских горах, и скупал иноземцев, которые более опытны в этом. В Ал-Мира горное дело почти не развито. Там есть искусные ремесленники, но сырье везут с
