читает.
— Но этих молодцов я не упущу, — после небольшой передышки Квинт вновь сотрясал громовым голосом свою спальню. — Они у меня не сядут на лошадь, пока я не захочу их отпустить! Давно пора суровее с ними обращаться. Они ведь пока ещё ссыльные, а не свободные граждане Мории. Пусть раньше он был самым богатым дворянином в Релии, здесь он лишь заключенный, который обязан вернуть государству ущерб, нанесенный своими преступными действиями. Этот Вин, попомни мои слова, сынок, из дворянской семьи. Не понимаю, как ему выдали документы, что он родом из Навии. Хотя деньги делают все, даже простое происхождение. А его дружок мне совсем не понравился. Человек, скрывающий свои глаза, замышляет что-то нечестное. Я никогда не поверю в его россказни о больных глазах. Сам-то он все прекрасно видит.
Дуглас не мог дождаться, пока завершится вечерняя трапеза. Его волновало, что предпримут навийцы, ведь они, вероятно, заподозрили, что их действительные лица уже раскрыты. Но он не мог упустить вольных, которые должны были стать связной нитью между ним и Лиссой, ведь ожидание следующих людей, которые доставили бы письмо в 19-й, могло затянуться на несколько недель. Когда комендант устроился в своем кресле, чтобы выпить бокал вина и понаблюдать за заходом солнца, Дуглас поспешил попрощаться с ним до утра. Молодая девушка, помощница Ванны, которая постоянно смущалась при встрече с рудокопом, сообщила ему, что она уже отнесла матрасы и чистое белье в его избу.
— Надеюсь, мой дом не пустовал в это время? — взволнованно спросил Дуглас.
При этом девушка совсем покраснела, закивала отрицательно головой и убежала прочь. Она всегда старалась поскорее скрыться с его глаз, так что Дуглас до сих пор не успел узнать её имени. Хотя, возможно, сегодняшнее волнение узницы было связано с молодыми людьми, которых она должна была встретить в доме рудокопа.
Дуглас заприметил издалека огонек в распахнутом окне. Колебания пламени от ветра немного взбодрили парня, он надеялся застать своих постояльцев, хотя внутренний голос подсказывал, что разумнее всего с их стороны было бы поскорее скрыться. Перейдя через порог, он вытащил из-за пазухи спрятанные там бумаги. В комнате на лавке его поджидали недавние знакомые. Они молча сидели за столом. Оба были одеты по-дорожному: на плечах плащи, у пояса полные сумки. Вин надел на свои кудри широкополую шляпу, его товарищ до сих пор не снял с головы шелковый платок. В глаза Дугласу бросились два длинных меча, лежавших обнаженными на коленях мужчин.
— Ну, дождались, наконец, хозяина, — громко произнес Вин. — Радует, что пришел он один, хотя и очень поздно.
Навийцы поднялись со скамьи. Они спрятали оружие в ножны на кожаных поясах.
— А вот и ужин, — ответил Дуглас. Он положил на стол котомку с хлебом, сыром и свежими овощами.
— Нас уже сытно накормили, — засмеялся Вин. — В комендатуре служит очень миленькая девушка. Только она имела право так долго задерживать помощника коменданта. Так, Дин?
— От нас, к сожалению, она очень быстро сбежала, — отозвался товарищ.
— Куда вы собираетесь? — спросил Дуглас.
— Путь наш непрямой, куда-нибудь да заведет, — шутливый тон пирата сменился на более серьезный. — Пока мы люди вольные.
— Комендант приказал не давать вам лошадей, — ответил рудокоп. — Вы вольные, но пока в ссылке, и обязаны подчиняться начальнику пункта, ставленнику самого государя морийского.
— Я так и знал, что рудокоп не будет держать язык за зубами! — тут же заметил Дин. Движения его губ выражали презрение и злость. — За дверью нас ждет отряд солдат? Или ты думаешь, что мы сдадимся без боя?
— Все мы тут понимаем, что у каждого из-за недоразумений могут возникнуть проблемы, — охладил пыл своего спутника пират. — Дуглас, благодарим тебя за то, что приютил нас. И не поминай лихом. Я надеюсь, ты позволишь нам уйти, а далее ноги покажут, сумеем ли мы оторваться от погони, или она нас все-таки настигнет.
Дуглас протянул Вину два листка: донос Дривы и послание Адмирала комендантам истарских пунктов. Мужчина придвинулся к лампе и внимательно вчитывался в текст. Даже в тусклом свете пирата отличал благородный вид, умный и спокойный взор, а приятный низкий голос внушал доверие.
— Я был на Одиноком озере, — сказал Дуглас. — Там пленники и рабы с восхищением обсуждали отвагу и богатство Одноглазого пирата, который выкупил свою команду и озолотил всех лавочников на базаре. А в моем родном поселке слухи об очередном потопленном корабле гарунов, приносимые из порта, встречались всегда громкими радостными криками в таверне. Одноглазый стал настоящим героем, сравнимым с Кириброном, разгромившим вражеский флот, когда страна, наконец, сбросила гарунское иго и вернула все владения от Ольвийского залива до Южного моря. И хотя я рудокоп, моей родиной стала Мория, и люди, защищающие её землю и народы, заслуживают лишь уважение.
— Ты хорошо говоришь, Дуглас, — Вин положил письма на стол. — Я рад, что не ошибся в тебе. Сомневаться, в первую очередь, стоило в человеке, который один раз уже обманул меня, притом на моем же корабле. Однако нам пора уходить. Как я понимаю, комендант пока ещё не видел этого письма?
— Он его и не увидит. Ты должен отвезти его государю. То есть ты можешь сделать с ним, что угодно.
Дин подошел к столу, чтобы просмотреть бумаги.
— Но это ведь ты написал, — он подозрительно покосился на рудокопа. — Ты мог сам подписаться именем Дрива. Пираты не доносят друг на друга.
— О, мой господин, — усмехнулся Вин, похлопав друга по плечу, — пираты продадут товарища за бутылку рома, если они на берегу и им хочется промочить сухое горло.
— Тогда вот что мы сделаем с письмом, — Дин порвал листок на мелкие части. Дуглас облегченно вздохнул, так как именно этого и добивался. — Скажу тебе честно, наш капитан мог и доставить это письмо, если бы ты всунул его ему в руки, рудокоп. Для этого пирата честь превыше всего, не то, что для некоторых правителей, — в голосе вольного звучали грусть и сожаление.
— Вам стоит поесть и ложиться спать, — Дуглас надеялся, что новые знакомые отныне не сгинут в ночи. Видя их медлительность, он продолжил: — Я убедил Дриву молчать, чтобы получить награду за помощь в аресте такого злейшего врага Мории, как Одноглазый пират. Можно рассчитывать на это, хотя бы покуда вы будете в 34-м. Тогда он сам убедится, что все в порядке, и вы ничего не подозреваете.
— Но мы в любом случае собираемся уходить, — Дин внимательно посматривал на напарника. — Зачем тянуть время? Умирать один раз.
— Куда вы уйдете без лошадей? — удивленно произнес Дуглас. Вольные вели себя странно между собой. Вин был за старшего брата, который хлопотал по все делам, но сам не раз показывал Дугласу, что лишь прислушивается к младшему товарищу. Так и сейчас пират задумчиво поглядывал на дверь, повинуясь настойчивому голосу друга.
— Наверное, Квинт не бросится за вами в погоню, — убеждал Дуглас, — но тогда я не ручаюсь за легалийца, который не допустит, чтобы его золото просто так ускользнули из-под носа.
— Дуглас, тебе хорошо на своем месте, — ответил Дин. — Скоро ты обретешь свободу, вернешься к своей семье, которая тебя дожидается. У нас же в Мории дела, которые не ждут.
— Вы хотите бежать?! — Дуглас совсем не понимал этих людей. — У вас вольная на руках, через два года вы будете свободными, а за побег вам еще надбавят срок. Вы что сумасшедшие! Так вы хотите бежать через горы?! Поверьте, в Межгорье свобода очень быстро сменится рабством, даже если вы пройдете незамеченными через пограничные посты. А что касается меня, так я скоро отправлюсь в пределы мертвых, к бескрайним палатам Моря, а не к родной семье.
В комнате повисло неожиданное молчание.
— Ты мог бы уйти с нами, если хочешь, — первым предложил Дин. — Только интересно, за какие проступки хорошего человека обрекают на смерть? Или он не так хорош и честен, как хочет казаться…
— Вероятно, эта история займет много времени, — проговорил Вин. — Мы с интересом выслушаем её перед сном.
Пират снял плащ и отложил в сторону ножны с мечом, который Дуглас даже не заметил прошлой ночью под складками верхней одежды. Рудокоп заварил чай. Его постояльцы скрывали ещё много секретов,
