— И сколько это должно будет стоить?
— Нисколько. Пожалуй, несколько монеток за… не знаю, как называется. — Он сложил пальцы в форме пистолета. —
— Припаять? Паяльником?
— Угу. Но может, мне удастся взять его взаймы.
— Значит, всего несколько монеток?
— Может, одна монетка за радио, за каждый приемник.
— Так почти что моя цена получается.
— Ничего, я все сделаю бесплатно.
Сэмми взглянул на своего кузена, удивленный и лишь самую малость уязвленный тем, что его исключили из переговоров. Затем он увидел, как Анаполь многозначительно поднимает брови в адрес своего сводного брата, не то что-то обещая, не то чем-то грозя.
Наконец Джек Ашкенази кивнул.
— Еще только одно, — сказал он, кладя руку на плечо Джо, прежде чем тот успел бочком выскользнуть из кабинета со своим жутковатым Големом и пустой папкой. — Мы ведь про комиксы говорим, ага? Тут плохонько может быть куда лучше, чем красотища.
3
Первое официальное собрание двух компаньонов было проведено прямо у Крамлер-билдинг, в облаке, составленном из их собственных выдохов и подземного пара, выходящего из-под решетки в мостовой.
— Это хорошо, — сказал Джо.
— Угу. Я знаю.
— Он сказал «да», — напомнил Джо своему кузену, который стоял, одной рукой лениво похлопывая себя спереди по пальто. Лицо Сэмми выражало такую панику, словно он оставил в кабинете Анаполя нечто чрезвычайно важное и теперь страшно об этом тревожился.
— Да, верно. Он сказал «да».
— Сэмми. — Джо ухватил блуждающую руку Сэмми, арестуя ее в процессе обыскивания карманов, галстука и воротника. — Это хо-ро-шо.
— Да, это хорошо, будь оно проклято. Я только надеюсь, что мы с Божьей помощью и впрямь все это провернем.
Потрясенный столь явным и внезапным выражением сомнения, Джо отпустил руку Сэмми. Вообще-то его совершенно заворожило отважное применение Сэмми «науки возможности». Все утро, в течение грохочущей поездки сквозь мерцающий мрак под Ист-Ривер, дальше под вой клаксонов мимо высоченных конторских зданий, когда они вышли со станции подземки, где их непосредственно окружали десятки тысяч мужчин и женщин, еще дальше под звон телефонов и перемежающуюся щелканьем жвачки болтовню клерков и секретарш к конторе Шелдона Анаполя, где возникла хитровато-раздраженная громада самого Анаполя и полным ходом пошли разговоры о цифрах продаж, конкуренции и способах получения наличных, Джо испытывал странное чувство. Все увиденное и услышанное так точно соответствовало почерпнутым им из фильмов понятиям о жизни в Америке, что если бы прямо сейчас на Двадцать пятой улице приземлился аэроплан, откуда выпорхнула бы дюжина одетых в купальные костюмы Фей Демократии, явившихся наградить его президентством в «Дженерал Моторс», контрактом с «Уорнер Бразерс», а также пентхаусом на Пятой авеню с плавательным бассейном в гостиной, Джо с тем же завидным отсутствием удивления спокойно бы это приветствовал. До сих пор ему и в голову не приходило предположить, что демонстрация его кузеном отважной предпринимательской уверенности — всего лишь сплошной блеф. Джо даже как-то забыл о том, что на улице сейчас восемь градусов Цельсия, а у него нет ни шляпы, ни перчаток, что его желудок так же пуст, как его бумажник, а также что они с Сэмми — всего-навсего пара зеленых юнцов, скованных путами поспешного и сомнительного обещания.
— А я в тебя верю, — сказал Джо. — Я тебе доверяю.
— Рад слышать.
— Я серьезно.
— Хотел бы я знать почему.
— Потому, — признался Джо, — что у меня нет другого выхода.
— Эх-ма.
— Мне нужны деньги, — сказал Джо, а затем рискнул добавить: — Будь они прокляты.
— Деньги. — Это слово, похоже, оказало на Сэмми благотворный эффект, резко выводя его из тупого обалдения. — Да. Ладно. Хорошо. Прежде всего нам нужны «негры».
— Негры?
— Ну, парни. Подручные.
— Художники?
— Давай пока что звать их просто парнями.
— Ты знаешь, где мы можем их найти?
Сэмми немного подумал.
— По-моему, знаю, — сказал он. — Идем.
Они пустились в направлении, которое показалось Джо скорее западом, чем востоком. Пока они шли, Сэмми явно глубоко затерялся в раздумьях. Джо попытался представить себе ход мыслей кузена, однако частности представленной задачи были ему неясны, а потому вскоре он бросил это занятие и принялся просто шагать рядом. Походка Сэмми была неспешно-кривоватой, и у Джо возникли определенные сложности с тем, чтобы нечаянно не уйти вперед. Повсюду слышалось какое-то гудение, которое Джо вначале приписал циркуляции крови у себя в ушах, пока не понял, что этот звук производит сама Двадцать пятая улица — сотни швейных машинок в потогонной мастерской наверху, вентиляционные решетки в задней части пакгауза, поезда, прокатывающиеся глубоко под черной гладью дороги. Бросив попытки думать в унисон со своим кузеном, верить в него или ему доверять, Джо просто топал с гудящей головой к Гудзону, потрясенный необычайной новизной своего изгнания.
— Кто он? — спросил наконец Сэмми, пока они пересекали широкую улицу. Взглянув на указатель, Джо с некоторым недоверием определил в улице Шестую авеню. Шестая авеню! Гудзон! Подумать только!
— Ты о ком? — спросил в ответ Джо.
— О нем. Кто он и что он делает?
— Он летает.
Сэмми покачал головой.
— Супермен летает.
— Почему бы и нашему не летать?
— Просто мне кажется, я бы…
— Проявил оригинальность.
— Если получится. Попытайся хотя бы без полетов. Никаких полетов, никакой силы ста человек, никакой пуленепробиваемой кожи.
— Ладно, — сказал Джо. Гудение словно бы немного отдалилось. — А другие, которые кроме Супермена, что они делают?
— Ну, Бэтмен…
— Он летает — как летучая мышь.
— Нет, он не летает.
— Но он слепой.
— Да нет, он только наряжается как летучая мышь. Никаких качеств летучей мыши у него нет. Он в основном кулаками машет.
— Довольно туповато.
