Большая часть народа уже разошлась, однако гостей оставалось еще немало. Хоб пробирался между ними, надеясь найти Найджела раньше, чем Арранке найдет его самого. Он искал глазами знакомую широкоплечую фигуру. Но в главном вестибюле Найджела, похоже, не было.
Хоб заметил лестницу, по которой поднимались и спускались беседующие люди с бокалами в руках. Он поднялся наверх. Там был коридор. С одной стороны находились пронумерованные двери – номера отеля. В другой стороне красовалась скромная табличка: «Картинная галерея».
Хоб прошел сквозь вращающиеся двери и оказался в коридоре, увешанном картинами в рамах. Должно быть, теми самыми, что Найджел купил по дешевке, потому что за все годы своего общения с живописью Хоб еще никогда не видел подобного убожества. Лучшим в этих картинах были, несомненно, рамы. Сами же картины были не просто плохи – они были отвратны. Даже не просто отвратны: на них плюнуть – и то не хотелось. Эти картины казались карикатурой на представление невежд об искусстве. Они могли бы служить объяснением того, почему простые люди по всей Европе с таким пренебрежением относятся к живописи семнадцатого-восемнадцатого веков. Эти картины относились к западному искусству, как сатир к Гипериону[126] – если вывернуть наизнанку знаменитый образ Шекспира. Или как шарманка к реквиему Монтеверди[127] – если привести собственное сравнение.
Хоб прошел весь коридор и добрался до дверей в дальнем его конце. Вид этих дверей ему чем-то сильно не понравился. В голове у него зазвучали пророческие рубаи:
За дверью, видимо, картинная галерея заканчивалась и снова начинался реальный мир. Хоб поколебался и уже хотел было повернуть обратно, подобно некой новой Эвридике, не решившейся последовать за Орфеем, когда дверь распахнулась, и из нее вышли двое мужчин.
В опасные моменты у Хоба часто возникали такие странные поэтические ассоциации. Мужчины были одеты как гости, но было в них нечто – то ли черная шерсть на руках, то ли шрамы на скулах – явно следы ножа, то ли низкие лбы и квадратные челюсти, – что выдавало в них охранников.
– Простите, господа, не знаете ли вы, где можно найти сеньора Найджела Уитона? – осведомился Хоб на безупречном испанском.
Двое переглянулись. По их взгляду Хоб ничего разгадать не сумел. Тот, что выглядел покрупнее и пострашнее, сказал:
– Да, сеньор. Мы только что помогали ему развешивать картины.
Что-то тут было не так, но Хоб решил не обращать на это внимания.
– Один гость прислал ему бутылку шампанского. Вы не знаете, где его можно найти?
– Конечно, – ответил тот, что поменьше. – Сеньор Уитон собрался уезжать. Он отправился за чеком. Если вы пойдете с нами, полагаю, вы успеете его поймать прежде, чем он уедет.
Хоб прошел в дверь вслед за двумя охранниками. На самом деле нельзя сказать, что он шел следом за ними. Тот, что поменьше, шел впереди, а большой замыкал шествие, так что Хоб чувствовал себя куском колбасы в сэндвиче. Тут и менее подозрительный человек мог бы догадаться, что дело неладное. «А, черт с ним! – подумал Хоб. – Пропадать, так с музыкой!» Может, оно все еще и обернется к лучшему.
Эта часть отеля выглядела на удивление пустынной. Они прошли по коридору и оказались перед еще одной дверью.
– Проходите, пожалуйста, – сказал тот, что поменьше. Выражение его лица при этом сильно напомнило Хобу коварного калеку из старинной баллады «Наехал на Черную Башню Роланд», который направил юного рыцаря навстречу опасности. Впрочем, раздумывать о литературных ассоциациях было некогда. Невысокий охранник открыл дверь, и Хоб вошел. Большой ввалился за ним следом.
За дверью Хоб встретился лицом к лицу с сеньором Эрнесто Арранке, восседавшим за большим столом красного дерева. Сеньор Арранке явно был ужасно доволен собой.
– Проходите, проходите, мистер Дракониан! – радушно пригласил он. – Мы вас как раз ждали!
Хоб огляделся, чтобы узнать, кто это «мы». В комнате оказался Найджел. Хоб почему-то так и подозревал. Найджел мешком сидел на диване. Он был без сознания, и на лбу у него красовался здоровенный кровоподтек.
Похоже, начало этого маленького приема «только для своих» Хоб пропустил. Впрочем, скорее всего, на его долю развлечений хватит.
Найджел внезапно пошевелился и открыл глаза.
– А, Хоб! И ты здесь? Ты с собой никого не захватил?
– Кого именно? – поинтересовался Хоб.
– Ну, к примеру, Жан-Клода с его суровыми дружками. Да нет, можешь не отвечать, я и так вижу, что ты явился один.
Найджел, похоже, был на него за это в претензии.
– Что очень жаль, – подытожил Найджел. Он посмотрел на Арранке. – И вовсе не обязательно было стукать меня по башке, да еще так сильно!
Он осторожно потрогал кровоподтек на лбу.
– Извиняюсь, – сказал Арранке. – Джейм у нас новичок. Не выучился еще благородному обхождению.
Те двое, что привели Хоба, ухмыльнулись. Похоже, слова Арранке их не сильно смутили. Арранке и в самом деле был в радужном настроении, и двое его помощников, похоже, разделяли его радость.
– На самом деле я не понимаю, что вы имеете против меня! – обиженно сказал Найджел. – Конечно, надо признаться, картины – не первый сорт. Но что вы хотели за такие деньги – по двадцать фунтов за штуку?
– Да нет, картины меня устраивают, – ответил Арранке. – Проблема – собственно, ваша проблема, а не моя – состоит в том, что вы связаны с мистером Драконианом. Когда мистер Сантос рекомендовал мне вас, я этого не знал.
– А-а! – протянул Найджел. – Так я и думал, что это что-нибудь в этом роде. Вы что-то имеете против Хоба?
– Боюсь, что да, – ответил Арранке. – Он сунулся в мои дела.
– Опять волну гонишь, Хоб? – вздохнул Найджел.
– Ну, если расследовать убийство означает «гнать волну», то да, – ответил Хоб.
– Вот видите? – спросил Арранке. – Он называет это «расследовать убийство». А я это называю – совать нос в мои дела. Этого я допустить не могу. Я полагал, что избавился от мистера Дракониана еще в Англии. А он вдруг появился здесь. И к тому же мне стало известно, что вы – сотрудник его так называемого детективного агентства.
– То есть что значит «так называемого»? – возмутился Хоб. – Если это не детективное агентство, что же это, по-вашему?
Ему и в самом деле было любопытно.
– Мне прекрасно известно о вашей связи с МИ-6,[129] – ответил Арранке.
Вот это новости!
– В первый раз о них слышу! – искренне удивился Хоб. – А ты, Найджел?
Найджел мотнул головой, поморщился и предположил:
– По-моему, это название какой-то автомагистрали в Англии, нет? Ах нет, то М-16!
– Все это очень забавно, – вмешался Арранке. – И, полагаю, мы могли бы еще некоторое время побеседовать на эту тему. Но у меня тут срочные дела. Так что извините, мистер Уитон, мне надо поговорить с вашим шефом наедине.
– Пожалуйста, пожалуйста! – сказал Найджел, поднимаясь с некоторым трудом. – А я пока пойду. Схожу в деревню, выпью пивка. Идет?
– Боюсь, я имел в виду не совсем это, – возразил Арранке. – Впрочем, я одобряю то, как легко вы к
