Я расскажу в карете. Ждет она
У въезда в парк, — теперь же недосужно;
Нам двадцать миль сегодня сделать нужно.
Да, уж это так; потому что, видите ли, грехи отцов взыскиваются на детях. Потому, уверяю вас, я за вас боюсь. Я всегда был с вами откровенен; и теперь выражаю вам свою ажитацию по этому поводу; поэтому, уж будьте спокойны, я уверен, что вы осуждены на вечные муки. Правда, есть еще одна надежда, которая могла бы вам помочь… Да и та вроде как незаконнорожденная надежда…
Что же это за надежда?
А вот: вы отчасти можете надеяться, что не ваш отец произвел вас на свет и что вы не дочь жида.
Действительно, какая-то незаконнорожденная надежда: ведь тогда с меня взыщут грехи моей матери.
В таком разе я боюсь, что вы осуждены на вечные муки и по батюшке и по матушке. Избегаю я Сциллы — вашего отца, так попадаю в Харибду — вашу мать. Так ли, сяк ли — пропали вы.
Я спасусь через моего мужа:61 ведь он сделал меня христианкой.
Правду говоря, за это его похвалить нельзя; нас, христиан, было и без того довольно: как раз столько, чтобы всем можно было прокормиться. А если еще понаделать христиан, то, пожалуй, повысится цена на свиней: коли мы все начнем есть свинину, так скоро ни за какие деньги ломтя жареного сала не получишь!
Все, что вы говорите, я расскажу моему мужу, Ланчелот; кстати, вот он идет.
Я скоро начну ревновать к тебе, Ланчелот, если ты будешь шептаться с моей женой по углам.
Нет, вам нечего за нас опасаться, Лоренцо: мы с Ланчелотом не в ладах. Он прямо заявляет, что нет мне милосердия в небесах, потому что я дочь жида; и прибавляет, что вы плохой гражданин республики, потому что, обращая в христианство евреев, вы повышаете цену на свинину.
Я за это перед республикой меньше отвечу, чем ты за то, что устроил негритянке брюшко; ведь арапка-то от тебя в положении, Ланчелот.
Это одно предположение пока; но положим, что это и так… виной ее расположение ко мне.62
Как любой дурак может играть словами! Скоро, действительно, остроумие будет выражаться в молчании, а болтовня будет поощряться только у попугаев. Ступай, скажи, чтобы все было готово к обеду.
Все готово, синьор: аппетит имеется у всех.
Боже милостивый, что за остряк! Ну, так вели им готовить обед.
И это сделано, синьор, остается только накрыть.
Ну, так вы можете накрыть, синьор.
Накрыться, синьор? Ни в коем случае! Я знаю свое место.63
