Писании о подобном случае, да это и неважно. Я сам возьму что мне нужно. Ладно, я вас прощаю. Собирайте свою толстозадую братию и бегите отсюда. Я буду пока пересчитывать свои пальцы. Если кто-то из вас окажется поблизости, когда я закончу, то отправится прямо к своему любимому Господу. Один… два…два я говорю!
Даниэль подозвал своих уцелевших монахов и тихо сказал им:
– Торопитесь. Вы знаете, где находятся лодки. Бегите, пока не поздно.
Монахи нерешительно переглянулись, но аббат, благословив, осенил их крестом, и они, приподняв полы ряс, побежали к воротам. Аббат неторопливо последовал вслед за ними. Жоффрей спокойно считал:
– Три… четыре… Большой палец… Вторая рука. Один… два…
Отец Даниэль вновь опустил капюшон, защищаясь от сильного ветра, а затем остановился, чтобы поправить застежки на сандалиях.
– … Четыре… И большой палец…
Пора было бежать. Аббат уже миновал арку ворот. Осталось пересечь луг, и там, на берегу реки, его ждали лодки.
Он повернулся, поднял крест и громко произнес слова анафемы:
– Пусть убийцы и насильники умрут без отпущения грехов. Пусть их тела не будут погребены в земле. Будьте прокляты отныне и во веки веков, все и каждый. Аминь.
Жоффрей прошипел:
– Приведите его сюда.
Но никто из солдат не шевельнулся. Даже самых отъявленных бандитов объял ужас.
Жоффрей не привык повторять приказы. Нагнувшись в седле, он вырвал арбалет из рук одного из своих солдат и приложил приклад к плечу, нащупав курок для спуска тетивы.
Худощавый священник с презрительной улыбкой посмотрел на него, а затем повернулся и неторопливо пошел по дорожке, засыпанной гравием.
Хью Бигод вышел из церкви с довольным видом.
– Все сосчитано, Жоффрей, – сообщил он. – Неплохой улов, мой друг. Полным-полно крестов, канделябров, золотых цепей, чаш из серебра… А это еще что такое? Что случилось?
Жоффрей спустил курок. Через мгновение тело аббата лежало на дорожке. Из его спины торчала стрела.
– Ничего не случилось, – процедил Жоффрей и швырнул арбалет в лицо побелевшему солдату.
Армия разбойников укрепила стены монастыря, обнесла частоколом все гостевые постройки снаружи. Удачное расположение превратило обитель в неприступную крепость. Прослышав об этом, на остров стали стекаться многочисленные шайки головорезов.
Уплывшие на лодках монахи подняли тревогу в Гентингтоне и Питерборохе, хотя слухи о сожжении Кембриджа уже достигли столицы. Стефан немедленно направил на север часть своей армии, но упустил из виду коварную природу болот. Его осадные машины увязли в жидкой грязи и были брошены. Отряды заблудились в зарослях тростника и большую часть времени тратили на то, чтобы просто найти друг друга. Лазутчики, посланные Жоффреем, заводили королевских воинов в непроходимые заросли кустарников, топили в трясинах или оставляли посреди тростника, который поджигали.
Король, рассвирепев, вызвал Жоффрея на поединок, угрожая в ином случае повесить всех членов семьи Мандевилла. С подобным же успехом он мог попросить тростник вырвать свои корни из болота и перейти на сухое место. Граф оставил без внимания угрозы Стефана, Жоффрею было хорошо там, где он был. Кроме монастыря на острове Рамсей, ставшего крепостью, он создал еще несколько потаенных баз и теперь учил своих солдат жизни среди болот. Они узнали, как управлять с помощью шеста плоскодонной лодкой, как питаться сырыми луковицами и пить только дождевую воду, как разжигать огонь под дождем. Они овладели языком жестов, позволяющим бесшумно подходить к врагу, и научились, подобно змеям, скользить среди тростников, не оставляя за собой следа. В результате долгих специальных тренировок каждый солдат мог сказать, проходили ли в этом месте люди Стефана, куда и когда они направлялись.
В течение летних месяцев бандиты неоднократно совершали набеги на окрестные поселения, грабя восточную часть бывшего графства Хью Бигода – Норфолк, а также южные территории графства Эссекс, конфискованного королем у Жоффрея де Мандевилла. Вся восточная часть Англии оказалась под их пятою, в то время как королевские войска безнадежно завязли в болотах.
Стефан вновь пригласил своего брата епископа Генри, чтобы обсудить с ним создавшееся тревожное положение. Епископ повторил совет, некогда данный им по отношению к не признавшему короля Бриану Фитцу.
– Окружите Жоффрея и возьмите его измором. Не гоняйтесь за ним. Де Мандевилл – не смазливая девица, а болота – не пшеничное поле. Не повторяйте ошибки вашего великого предшественника Вильгельма Завоевателя, некогда в тех же местах он долгие годы безуспешно преследовал разбойника по прозвищу Бессонный.
– И что же вы предлагаете? Как я могу построить стену вокруг…
Генри презрительно поморщился.
– О чем вы говорите? Не нужно никакой стены. Блокируйте главные выходы из болот.
– Но любой может свободно выйти оттуда в других местах…
– Брат, брат… Я растолстел, легко стал уставать, и мне уже трудно произносить длинные речи. Будьте немного похитрей, научитесь думать вначале, а делать потом, заклинаю вас! Конечно же, люди будут входить и выходить из болот, и с этим ничего не поделаешь. Но вы не позволите разбойникам ввозить большие запасы продовольствия. Жоффрей человек изобретательный, слов нет, но у него нет в распоряжении мельников, каменщиков, сапожников, мастеров по изготовлению луков и людей многих других важных профессий. Его армии нужна еда, свежие лошади, дрова и тысячи других необходимых вещей, которых на болоте не сыскать. Постройте несколько замков у главных выходов из болот, этим вы лишите Жоффрея свободного общения с внешним миром. Пошлите к нему лазутчиков, вам важно знать, насколько хорошо или, вернее, насколько дурно он себя чувствует после всего этого. Кстати, брат, неужто я должен возить с собой бочонок с вином?
Стефан встрепенулся и сам пошел за кувшином, а Генри с улыбкой удовлетворения развалился в своем кресле. Ему показалось, что возвратились старые, добрые времена и король вновь прислушивается к каждому слову своего умного, предусмотрительного брата.
За последующие двенадцать месяцев императрица Матильда пополнила ряды сторонников, в основном за счет своего личного магнетизма. Но ее новые союзники предпочитали поклоняться своей будущей королеве, сидя в своих замках.
Армия Стефана крепко обосновалась в болотах на востоке страны, всерьез решив сокрушить непобедимого Жоффрея де Мандевилла. Для других восставших это открыло возможность перехватить инициативу. Армия под командованием графа Роберта двинулась на Лондон и Винчестер. Но она не предпринимала штурма этих городов, ожидая прибытия Леди Англии с материка с солидным подкреплением.
Впервые за десятилетие крестьяне на юге и западе королевства смогли посеять и убрать урожай. Поселенцы постепенно отстраивали свои сожженные дома и уходили с больших дорог, предпочитая разбою привычные мирные промыслы. Англия выздоравливала, но в ее левом плече, на востоке, все еще гнездилась боль. Страна вскоре вновь могла встать на ноги, оставили бы ее только хоть на некоторое время в покое, чтобы не позволить разбою вновь заразить все ее пространство.
Одним из замков, построенных Стефаном для блокирования дорог, ведущих из болот, был Бурвелл. Его гарнизон успешно останавливал повозки с припасами, не давая провезти разбойникам ни корки хлеба. Жоффрей и Хью провели со своими людьми тяжелую зиму, но к весне их припасы полностью истощились. Оставался один выход – разблокировать болота. Было решено напасть на Бурвелл и разрушить его.
В начале июня армия бандитов вышла из зарослей тростника и начала осаду замка. Они привезли с собой баллисты и катапульты, некогда брошенные королевскими войсками в топи, а также применили
