Роза нахмурила брови.
– Почему на нем акцентируется внимание?
– Есть еще одна деталь. Банком владеет компания «Пирамид холдингс» из Цюриха. Директора неизвестны, но в Швейцарском кредите, который распоряжается всеми финансами, мне сообщили, что «Пирамид» велела им продать «Хо-Пинг». Естественно, швейцарцы не задают себе вопросы «почему?» и «зачем?».
– Чувствительные люди, – заметила Роза. – Что ты думаешь по этому поводу, Хью?
– Вам нужен строительный блок, чтобы выйти с дорожными чеками на Дальний Восток. «Хо-Пинг» подходит для этого. Если у «Глобал» будет плацдарм, то сможем использовать его для приобретения собственности в Юго-Восточной Азии. Мы обучим их управляющих в Нью-Йорке, а затем вернем их назад. Я рассчитываю, что через пять лет у нас будет ключ к туристическому бизнесу Дальнего Востока.
– Сколько хочет «Пирамид»?
– Стоимость имущества. Я не думаю, что нам следует давать им больше в знак расположения.
Роза улыбнулась.
– Ступай и сделай распоряжения.
– Существует одна вещь, о которой спрашивают в Цюрихе. Глава «Хо-Пинг» – японец. Он может повлиять на продажу и может захотеть встретиться с вами.
– Это невозможно. У меня так много дел.
– Я знаю, что у вас дела, – сказал О'Нил, – но они остаются загадкой.
– Скоро ты все узнаешь.
– Прошло много времени с тех пор, как вы последний раз были за пределами страны. Даже города. Почему бы вам не отвести себе немного времени.
– Ты знаешь, сколько времени занимает путешествие в Гонконг? Песенка о медной лодке в Китай – это правда.
– Вы поедете не на лодке. В крайнем случае поездка займет не больше двух недель.
Она поколебалась с ответом. Прошло столько времени с тех пор, как она была в новых местах.
– Могу я сообщить в «Хо-Пинг», что вы приезжаете?
– Хорошо, – согласилась Роза. – Между прочим, с кем я должна там встретиться?
– Его зовут Ватару Фукушима. Хью О'Нил сел, довольный собой.
– Вы можете даже попытаться уговорить его снизить цену.
Много позже О'Нил сожалел о сказанном. Его слова камнем легли на душу, полную любви и преданности к Розе.
Когда Ватару Фукушима получил телеграмму из «Глобал», он поспешил к себе в кабинет.
Семья Фукушимы была связана с дзайбацу «Камагучи» на протяжении трех поколений. Дед Ватару начинал с маленького листопрокатного цеха, и ему посчастливилось заключить контракт с «Камагучи Хэви Индастриз». После его смерти контракт перешел к его сыну, который расширил цех и затем передал его в собственность Ватару.
Отношения между дзайбацу и субподрядчиком, таким как Фукушима, ставили в тупик непосвященных. Для Фукушимы «Камагучи» являлся клиентом, инвестором и поставщиком. В свою очередь Фукушима являлся производителем и поставщиком готовой продукции. «Камагучи» диктовал свои условия, объемы и сроки. Фукушима, в свою очередь, делал все, чтобы его продукция отвечала стандартам качества «Камагучи» и была выполнена в срок.
Эта система являлась краеугольным камнем производственных взаимоотношений в промышленном мире Японии. С одной стороны без гарантированного покупателя Фукушима не смог бы конкурировать с другими субподрядчиками, которые находились под защитой дзайбацу. С другой стороны «Камагучи» был уверен, что у Фукушимы было все необходимое для производства и гарантировал приобретение его продукции. Эти отношения основывались на доверии, честности и обязательности.
Ватару Фукушима оплакивал тот день, когда Хисахико Камагучи был приговорен к смертной казни, но это только укрепило ответственность Фукушимы перед дзайбацу. Он терпеливо ждал своего часа. Эта возможность представилась ему, когда Юкико Камагучи пригласила его в Гонолулу.
Ватару Фукушима, как объяснила дочь его бывшего патрона, должен был стать директором банка. Естественно, ему не надо было ничего делать. Ему лишь приходилось два раза в месяц совершать путешествие в Гонконг, появляться в своем офисе, подписывать некоторые бумаги и давать понять персоналу, что он снова уезжает по делам бизнеса. Деловая поездка заканчивалась в его металлопрокатном цехе.
– Однажды, – сказала Юкико Камагучи, – ты получишь телеграмму, в которой будет сказано, что некая женщина приезжает поговорить с тобой о продаже банка. Ты сразу же свяжешься со мной, а затем подготовишься к встрече.
В своем тесном кабинете, окруженный коробками, разбухшими от чертежей, Ватару Фукушима связался с телефонным оператором международной связи и попросил соединить его с Гонолулу. Когда он разговаривал с Юкико, его голос дрожал не от страха, а от жажды мести.
В Нью-Йорке было пять часов, и, так как она уезжала на следующий день, Роза рано вернулась домой. Сделав себе коктейль с мартини, она отпила большой глоток, и затем открыла свой чемодан. Среди бумаг находилась тонкая папка из кожи темно-бордового цвета. В отличие от других, на ней не было заголовка. Каждая страница была напечатана лично Розой на ее старом Ремингтоне. Копий не было.
Роза никогда никому не говорила об этом проекте, и она согласилась с поездкой в Гонконг только потому, что это предоставило бы ей возможность поразмышлять над решением проблем в другой
