Только по отношению к Броуди, она не испытывала невинных родственных чувств. Нет, от него ее просто бросало в пот.
Конечно, проблема была в ней самой. Да, она была чертовски хороша в своей работе, и ей удалось стать абсолютно незаменимой. Но из-за этого она практически превратилась в члена их семьи.
А в результате не оставалось никаких шансов на то, что Броуди когда-нибудь увидит в ней женщину, что ее мечты о его ласках осуществятся. Она мучилась из-за этого, но, если бы ей предстояло выбирать между ним и работой, предпочла бы работу.
Слабым утешением для нее было и то, что, когда, извинившись перед визави, она шла к выходу из бара, появился Броуди с высокой эффектной брюнеткой.
С такой высокой, такой эффектной.
Проклятие!
Он последовал ее совету, решил вести жизнь плейбоя. Какое жуткое время он выбрал для того, чтобы прислушаться к ее советам!
Броуди не заметил ее. Он был слишком занят веселой беседой с этой куклой Барби. С ней он никогда так не веселился.
«Работа превыше всего», – напомнила она себе. Мужчины – побоку. И это, тоже, было слабым утешением.
Глава 7
По пути к Дэни, Шейн не уставал напоминать себе, что нужно держаться от девушки подальше. Он мастерски овладел этим искусством во избежание проблем, и все, кто его знал, могли поклясться в этом перед судом присяжных.
Не прошло и шести минут после звонка Дэни, как он притормозил перед ее домом.
Уже второй раз за вечер.
Шейн не знал, что его ждет и что ему предстоит делать. Пока ехал, дважды едва не повернул назад, и сделал бы это, если бы не один момент.
Ее испуг был неподдельным.
Как только он остановился, она вышла из-под козырька парадного подъезда под дождь, появившись, словно внезапное видение. Распущенные мокрые волосы спускались ниже плеч. Теперь на ней не было черного платья, а только очень мокрая футболка и мужские семейные трусы, и она уже не выглядела странной и неприкаянной, но горячей, промокшей, фигуристой женщиной, заслуживавшей приз на конкурсе красоток в мокрых футболках.
Да, вот каким образом, он держится на расстоянии.
Дэни открыла пассажирскую дверь, прежде чем он поставил машину на парковочный тормоз и, естественно, прежде чем он успел выйти и открыть для нее дверь.
– Извини, – выдохнула она, откинув назад мокрые пряди волос. В глазах застыло диковатое выражение.
Шейну потребовалось некоторое усилие, чтобы отвести глаза от ее тела.
– За что?
Дэни беспомощно развела руками.
– За то, что второй раз за сегодня мокрой сажусь в твою машину. За то, что позвонила тебе, и это в первую очередь. За то, что целовала тебя. Я не знаю, выбери сам.
Шейн дотянулся до заднего сиденья и передал ей оставшееся в гардеробе пальто.
– Твое?
– Да. – Дэни влезла в пальто и обхватила себя руками.
– Тебе не за что извиняться.
Она пристально взглянула на его рот.
– Ладно. – Дэни облизнула губы, причем сделала это автоматически, но его все равно бросило в жар. – Если ты так считаешь, – тихо добавила она. Пальто не было застегнуто, и, когда она подняла руки к волосам, оно приоткрылось в достаточной степени, чтобы напомнить ему, что рядом с ним горячая, мокрая женщина.
Без лифчика.
И, как он мог только догадываться, без трусиков.
– Шейн?
Ему пришлось прочистить горло и снова с усилием оторвать взгляд.
– Да?
– Спасибо за помощь.
«Дистанция, сохраняй дистанцию». Повторяя про себя эти слова словно мантру, он выключил двигатель.
– Что ты делаешь?
– Пойду наверх, проверю твою квартиру.
– В этом нет необходимости.
Шейн недоуменно посмотрел на нее:
– Так ты позвонила в полицию?
– Нет.
– Почему нет?
– Правду?
– Прошу тебя.
– По-моему… – На ее лице отразилось смущение. – Возможно, это все игра моего воображения.
Шейн долго вглядывался в ее лицо. У нее был затравленный вид: беспокойный взгляд, губы угрюмо поджаты.
– Ты не веришь в это.
Дэни дернула плечом, и он вздохнул.
– Итак, каков твой план? Отправишься на работу в пижаме?
Она снова дернула плечом.
– Я не могу просто оставить тебя одну здесь, Дэни.
– Можешь.
– Есть кто-нибудь, кто мог бы составить тебе компанию?
– Нет.
– У тебя сегодня на все один ответ – «нет».
Дэни виновато хихикнула.
– Просто я… не люблю принуждать людей.
– Поверь мне, я знаю. Черт возьми, сам так живу. Но тебе нельзя оставаться одной сегодня.
Она повернула к нему лицо, на котором выделялись широко распахнутые, прекрасные черные глаза, наполненные… болью. Черт возьми!
– Потому что я безумная? Безумно красивая.
– Я этого не говорил.
– Если не трудно, отвези меня только до зоосада. А там, я разберусь со всем.
– Дэни…
– Прошу тебя.
Одна прядь ее волос прилипла к скуле, другая – обвила горло. На кончике носа задержалась капля воды, но пока Шейн разглядывал ее, она упала ей на грудь.
Ее футболка, белая и тонкая, стала прозрачной. Шейн знал, что нужно как-то сказать ей об этом или хотя бы самому запахнуть на ней пальто.
«Будь джентльменом!»
Но он не сказал ни слова, что, несомненно, не делало ему чести. Дэни поступила правильно, отказав ему в свидании.
– Шейн?
– Да. – Он покачал головой, удивляясь себе. – Я отвезу тебя на работу.
– Спасибо.
Он снова завел «порше» и тронулся с места.
– И что ты делаешь в зоосаде?
– Я специалист по работе с млекопитающими. Он удивленно изогнул бровь.
– Это что же? Кормишь медведей, что ли?
– Кормлю, чищу, дрессирую… и не только медведей. Сегодня работала со слонами, а завтра будут приматы.
– Но ты не совсем одета для такой работы.
– У меня там есть сменная одежда. Хорошо. Отлично. Ему не было до этого дела, он сохранял дистанцию.
– Но нам, в самом деле, следует осмотреть твою квартиру.
– Нет, у меня просто разыгралось воображение. Теперь я в этом уверена, извини меня.
Она лгала, но что он мог сделать? Дистанция. Повторяя это слово, Шейн выехал на автостраду.
Этой штормовой ночью дорога была пустынной. Шейн ехал и убеждал себя, что поступил правильно, что ему не следует переубеждать Дэни в необходимости его помощи, потому что дальнейшее участие приведет неизвестно к чему. Например, к поцелуям, а это очень плохо отразится на сохранении установившейся дистанции.
Облегченно вздохнув, Дэни откинулась на мягкую теплую спинку сиденья. Шуршащая кожа приятно грела тело, и она судорожно вздохнула, что, несомненно, выдавало и облегчение, и давнишний страх. Затихнув, она посмотрела на Шейна. Он с невозмутимым видом сидел за рулем и совершенно непринужденно вел машину, будто позировал для автомобильного рекламного ролика. И от него приятно пахло. Как она определила это, было выше ее понимания, но от него шел притягательный запах, а вид его взъерошенных волос, в которые так и хотелось запустить пальцы, был еще притягательнее.
– Что ты уставилась на меня, – пробормотал он.
