Просто сделай хотя бы один шаг.»
Первым шагом Трейси была слабая улыбка, которая все испортила, потому что в этот момент она почувствовала, что петля на чулке доползла аж до колена. Она попыталась прикрыть ее руками.
— Итак! — голос мистера Стенхоупа стал сердечнее. — Вы с Чарльзом хотите пожениться.
Это слово хотите обеспокоило Трейси. Наверняка Чарльз говорил им, что они собираются пожениться.
— Да, — ответила Трейси.
— Вы познакомились с Чарльзом совсем недавно, не так ли? — спросила миссис Стенхоуп.
Трейси опять почувствовала, как всколыхнулась обида. Да, я была права, это действительно похоже на инквизицию.
— Достаточно долго, чтобы понять, что мы любим друг друга, миссис Стенхоуп.
— Любите, — пробормотал мистер Стенхоуп.
Миссис Стенхоуп сказала:
— Прямо говоря, миссис Уитни, новость Чарльза была чем-то вроде встряски для меня и его отца.
Она улыбнулась.
— Конечно же, Чарльз рассказал Вам о Шарлотте? — Глядя на выражение лица Трейси, она добавила:
— Понятно. Ну, так они с Чарльзом выросли вместе. Они всегда были близки.
— Откровенно говоря, все ждали, что они объявят о своей помолвке в этом году.
Не было необходимости описывать Шарлотту. Трейси и сама могла ее представить. Живет рядом. Богата, из того же общества, что и Чарльз. Лучшие учебные заведения. Любит лошадей и выигрывать призы.
— Расскажите, пожалуйста, о своей семье, — предложил мистер Стенхоуп. Господи, Боже мой, да это же сцена из последнего фильма, который мы смотрели. Я как героиня Риты Хэйворт, в первый раз встречаюсь с родителями Кэри Гранта. Мне просто необходимо выпить. Во всех старых фильмах дворецкий всегда приходит на помощь в затруднительных положениях со спасительным подносом.
— Где Вы родились, дорогая? — спросила миссис Стенхоуп.
— В Луизиане. Мой папа был механиком.
Не было никакой необходимости добавлять это, но Трейси уже не могла сопротивляться. Черт с ними. Она всегда гордилась отцом.
— Что за фирма, в которой он работал, — какая-нибудь промышленная компания?
— Выхлопные трубы и другие детали.
Мистер и миссис Стенхоупы переглянулись и в унисон сказали:
«Понятно».
Трейси вся напряглась. Интересно, сколько же времени потребуется мне, чтобы полюбить их? Она взглянула на два малосимпатичных лица против нее и к своему ужасу начала щебетать:
— Вы так похожи на мою маму. Она и красива, и интеллигентна, и очаровательна. Она с юга. Она очень маленькая, как и Вы, миссис Стенхоуп, — слова Трейси словно повисали и проваливались в этой гнетущей тишине.
Она сделала попытку засмеяться, но ее улыбка тотчас умерла под изумленным взглядом миссис Стенхоуп.
Безо всякого выражения мистер Стенхоуп произнес:
— Чарльз информировал нас, что Вы беременны.
О, как Трейси надеялась, что он не скажет! Их позиция была видна невооруженным взглядом. Все было так, будто их сын ничего не собирался предпринимать в этой ситуации. Они быстро сориентировались и поставили нужные акценты. Теперь-то я знаю, что должна носить, подумала Трейси. Алое клеймо…
— Не понимаю, как в этот день… — начала миссис Стенхоуп, но ей не суждено было закончить фразу, потому что в этот момент в комнату вошел Чарльз. Трейси еще никогда в жизни так никому не радовалась.
— Ну, — спросил Чарльз, — как вы тут все без меня?
Трейси поднялась и бросилась к нему в объятия.
— Чудесно, милый.
Она стала рядышком с ним, мысленно благодаря: Господи, спасибо, что Чарльз не такой, как его родители. Он никогда не сможет быть таким, как они. Они ограниченные холодные снобы.
На почтительном расстоянии от них стоял дворецкий и держал поднос с выпивкой.
Все будет отлично, сказала себе Трейси. В этом фильме ожидается счастливый конец.
Обед был роскошный, но Трейси слишком нервничала, чтобы по достоинству оценить его. Они говорили о банковских делах, политике и мировых проблемах. Все было совершенно безлично и вежливо. Вслух никто не сказал: «Вы поймали нашего сына в ловушку, женили на себе».
Справедливости ради следует отметить, думала Трейси, что они имели все права беспокоиться о том, на какой женщине женится их сын. Однажды Чарльз возглавит фирму, и важно, чтобы он имел достойную жену.
И Трейси пообещала себе быть всегда на высоте.
Чарльз нежно держал ее за руку, дрожавшую на салфетке под столом, улыбаясь и весело подмигивая. Сердечко Трейси от счастья пело.
— Мы с Трейси хотели бы небольшую свадьбу, — сказал Чарльз, — а потом…
— Вздор, — оборвала его миссис Стенхоуп. — В нашей семье никогда не было маленьких свадеб, Чарльз. У нас достаточно друзей, которые должны увидеть Вашу свадьбу. — Она взглянула на Трейси, оценивая ее фигуру. — Может быть, приглашения необходимо разослать немедленно. — И, как бы размышляя: — Если это приемлемо для вас.
— Да! Да, конечно.
Здесь готовится свадьба. Напрасно я сомневалась.
— Некоторые гости должны приехать из-за границы. Мне необходимо устроить их на время свадьбы здесь, в доме, — сказала миссис Стенхоуп.
— Вы решили, где проведете медовый месяц? — спросил мистер Стенхоуп. Чарльз улыбнулся.
— Это тайна, папа.
Он крепко сжал руку Трейси.
— Как долго будет продолжаться ваш медовый месяц? — поинтересовалась миссис Стенхоуп.
— Лет этак пятьдесят, — ответил Чарльз.
Трейси с обожанием взглянула на него.
После обеда они перешли в библиотеку выпить бренди, и Трейси бросила взгляд на чудесную, отделанную старыми дубовыми панелями комнату, на полки, заставленные томами в кожаных переплетах, на две картины Коро, маленького Копли и Рейнольдса. Для нее не имело большого значения, если бы у Чарльза вообще не было денег, но она призналась самой себе, что такой образ жизни очень приятен.
Была почти полночь, когда Чарльз проводил ее домой, в маленькую квартирку, из Феатоин Парка.
— Надеюсь, что этот вечер не был слишком труден для тебя, Трейси. Мама и отец могли бы быть немножко помягче.
— О, нет, они просто чудо, — солгала Трейси.
Она была измучена напряжением прошедшего вечера, но когда они подошли к дверям ее квартиры, она спросила:
— Ты зайдешь, Чарльз?
Ей так хотелось, чтобы он сжал ее в объятиях, ей так хотелось сказать:
Я люблю тебя, милый. Никто во всем мире не сможет разлучить нас.
Он ответил:
— Боюсь, что не сегодня вечером. Завтра у меня тяжелый день.
Трейси скрыла разочарование.
