– Есть и другие, довольно интересные проекты, Йан. Опасаясь оттолкнуть нового партнера, ван дер Мерв не осмеливался возражать, когда Джейми просил Маргарет поехать с ним на прогулку. Девушка с каждым днем все больше влюблялась в Джейми, засыпая и просыпаясь с его именем на устах. Джейми пробудил дремавшую чувственность, о которой она даже не подозревала, и теперь только внезапно обнаружила, для чего создано ее тело, а все вещи, которых была приучена стыдиться или бояться, стали волшебными дарами, приносимыми возлюбленному. С каждой минутой она открывала новые чудеса в неведомой стране, именуемой «Любовь», где так много скрытых долин страсти, ручьев и источников жгучих ласк, полных меда и обожания. Маргарет пила и не могла насытиться.
Среди полей и лугов так легко можно было найти уединенное местечко и любить друг друга, и каждое свидание доставляло Маргарет такое же счастье, как тогда, впервые, под тенистым баобабом.
Только вина перед отцом терзала ее. Соломон ван дер Мерв был старейшиной голландской реформистской церкви, и Маргарет знала: если отец убедится, что дочь согрешила, – ей не будет прощения. Даже в этом неотесанном обществе, на краю земли, где они жили и где мужчины довольствовались жалкими купленными ласками, никто не понял бы подобного поведения. В мире существовало два вида женщин – порядочные и шлюхи, а приличная девушка не позволила бы до замужества прикоснуться к себе. Значит, ее ославили бы и посчитали развратницей. Какая несправедливость! Ведь это так прекрасно – отдавать и принимать любовь, здесь не может быть греха!
Но все возрастающее беспокойство, сознание того, что она совершает что-то недозволенное, заставило Маргарет наконец заговорить о свадьбе. Они ехали вдоль берега реки Ваал, и Маргарет решилась:
– Йан, ты знаешь, как я…
Слова застревали в горле, язык отказывался повиноваться.
– Ты… Я…, и ты… Как ты относишься к женитьбе? – в отчаянии выпалила она.
– Прекрасно, Маргарет. Прекрасно отношусь, – засмеялся он Маргарет тоже рассмеялась. Этот момент был самым счастливым в ее жизни.
В воскресенье утром Соломон ван дер Мерв пригласил Джейми сопровождать его и Маргарет в церковь. Голландская Реформистская Кирка оказалась большим внушительным зданием псевдоготического стиля, с кафедрой проповедника в одном конце зала и огромным органом – в другом.
Завидев в дверях ван дер Мерва, прихожане почтительно приветствовали его.
– Я помогал строить эту церковь, – гордо объявил он Джейми, – и исправляю здесь должность дьякона.
Проповедник стращал свою паству адским огнем и вечными муками, а ван дер Мера зачарованно внимал каждому слову, непрерывно кивая.
Джейми покачал головой.
«Как странно, – подумал он, – что по воскресеньям этот человек обращается к Богу, а в остальное время принадлежит дьяволу».
Вечером Джейми отправился в салун. Смит, как обычно, обслуживал посетителей у стойки бара и при виде Джейми расплылся в улыбке:
– Добрый вечер, мистер Трэйвис. Что будете пить? Как обычно?
– Не сегодня, Смит. Мне нужно с вами поговорить. Без свидетелей.
– Конечно, сэр, – кивнул тот, нюхом почувствовав возможность заработать, и обернулся к помощнику.
– Побудь вместо меня.
Они прошли в заднюю крохотную, чуть побольше чулана, комнатку, где по крайней мере их никто не мог подслушать. Там едва помещался только круглый стол с четырьмя стульями. Смит зажег стоявшую на столе лампу.
– Сядьте, – велел Джейми.
– Да, сэр? Чем могу помочь?
– Это я пришел вам помочь, Смит!
– Неужели, сэр? – просиял бармен.
Джейми, кивнув, достал длинную тонкую сигару и закурил.
– Я решил оставить тебя в живых.
В глазах Смита мелькнуло выражение недоумения.
– Я…, не понимаю, мистер Трэйвис.
– Не Трэйвис. Меня зовут Мак-Грегор. Джейми Мак-Грегор. Помнишь? Год назад ты отдал меня в руки убийцы, послал на верную смерть в амбар. Продал ван дер Мерву.
Смит нахмурился, видимо, что-то припоминая:
– Не знаю, о чем вы…
Но Джейми перебил, как хлыстом ударил:
– Заткнись и слушай!
Он словно видел, как щелкают шестеренки в мозгу Смита. Пытается отождествить лицо сидящего перед ним седоволосого человека с открытой доверчивой физиономией восемнадцатилетнего юноши, каким был Джейми всего год назад.
– Я все еще жив и богат – достаточно богат, чтобы нанять людей и сжечь эту дыру и тебя вместе с ней. Я верно говорю, Смит?
Бармен попытался было уверить в своей невиновности, но, взглянув в глаза Джейми Мак-Грегора, почуял опасность и осторожно пробормотал:
– Да…, сэр.
– Ван дер Мера платит тебе за то, что посылаешь к нему старателей и помогаешь их грабить. Неплохая сделка. Сколько от него получаешь?
Смит молчал, раздираемый двумя противоборствующими силами, и не знал, куда деваться.
– Сколько?
– Два процента, – нерешительно пробормотал он.
– Я дам пять. С этого дня, если кто-то к тебе обратится, посылай ко мне. Я помогу ему, разница только в том, что старатели будут получать свою долю, а ты свою. Справедливую долю. Неужели и в самом деле думаешь, что ван дер Мерв дает тебе два процента от прибылей? Значит, ты совсем дурак.
– Да, мистер Трэй…, мистер Мак-Грегор, – кивнул Смит. – Понимаю.
Джейми поднялся:
– Не совсем.
И, перегнувшись через стол, добавил:
– Решаешь, стоит ли пойти к ван дер Мерву и рассказать о нашем разговоре, чтобы содрать деньги и с того и с другого? Да только тут ты ошибся, Смит.
Голос его понизился до шепота:
– Если сделаешь это, считай себя мертвецом.
Глава 7
Одеваясь, Джейми услыхал робкий стук в дверь. Он прислушался. Стук повторился. Джейми открыл замок. На пороге стояла Маргарет.
– Заходи, Мэгги, – пригласил он. – Что-то случилось? Девушка никогда раньше не заходила к нему в номер. Она нерешительно переступила порог и остановилась, не зная, как начать разговор. Всю ночь Маргарет лежала без сна, придумывая, что ему сказать, боясь, что любимый, услыхав все, откажется от нее. Наконец, поглядев ему в глаза, Маргарет решилась.
– Йан, у меня будет ребенок.
Джейми на мгновение застыл, и Маргарет в ужасе подумала, что теперь всему конец, но неожиданно лицо его осветилось такой невыразимой радостью, что все сомнения мгновенно исчезли. Он схватил ее за руки:
– Это чудесно, Маргарет! Чудесно! Ты уже сказала отцу? Маргарет в тревоге отпрянула:
– О, нет! Он… Ты не знаешь отца. Он…, никогда не поймет. Джейми торопливо натянул рубашку:
– Пойдем, скажем ему вместе.
– Ты уверен, что все будет в порядке, Йан?
