предков.
– Когда-нибудь «Крюгер-Брент Лимитед» станет твоей, Тони. Будешь руководить ею и…
– Н-но я н-не х-хочу этого, мама. Н-не интересуют м-меня ни власть, ни б-бизнес.
– Ты, дурак набитый! – взорвалась Кейт. – Что ты знаешь о власти или о бизнесе! Думаешь, я ношусь по всему миру, сея зло? Мучаю людей? Считаешь «Крюгер-Брент» чем-то вроде безжалостной денежной машины, которая давит всех, кто попадется на пути? Так вот, позволь мне кое-что объяснить, сынок. Я, конечно, не Господь Бог, но что-то вроде. Мы спасаем жизни сотням тысяч людей. Когда в заброшенной нищей стране открываются фабрики, сразу появляются деньги на постройку школ, церквей и библиотек, а их дети получают еду, одежду и крышу над головой.
Она тяжело дышала, все еще вне себя от гнева.
– Мы строим заводы там, где люди голодают и не имеют работы, и только благодаря этому у них начинается новая, обеспеченная жизнь. Мы становимся их спасителями. И чтобы я больше никогда не слышала, как ты с презрением отзываешься о власти и большом бизнесе.
– П-прости, м-мама, – только и смог пробормотать Тони.
Но про себя упрямо повторил:
«Все равно стану художником».
Когда сыну исполнилось пятнадцать, Кейт предложила ему провести летние каникулы в Южной Африке, ведь он никогда еще там не был.
– Я сейчас не смогу ехать с тобой, Тони, слишком много дел, но увидишь, тебе там понравится. Я обо всем распоряжусь.
– Н-но…, м-мне х-хотелось бы провести каникулы в Дарк Харбор, м-мама.
– Успеешь на следующее лето, – твердо сказала Кейт, – а сейчас я бы хотела, чтобы ты увидел Йоганнесбург.
Кейт все подробно объяснила управляющему конторой в Йоганнесбурге, и они вместе составили маршрут. Каждый день был расписан по часам, но цель была одна: сделать эту поездку как можно более захватывающей для Тони, заставить мальчика понять – его будущее может быть связано только с компанией.
Кейт велела ежедневно докладывать о том, как ведет себя сын. Его возили на золотые прииски, он провел два дня на алмазных копях, осмотрел заводы «Крюгер-Брент Лимитед» и отправился на сафари в Кению.
За несколько дней до окончания каникул Кейт позвонила в Йоганнесбург управляющему:
– Ну как там Тони?
– Великолепно, миссис Блэкуэлл. Только сегодня утром спрашивал, нельзя ли отложить отъезд.
– Прекрасно! – обрадовалась Кейт. – Благодарю вас. Наконец Тони вылетел в Англию, а оттуда в Америку. Кейт прервала важное совещание, чтобы встретить сына в новом аэропорту Ла Гуардия. При виде матери лицо Тони осветилось счастливой улыбкой.
– Хорошо провел время, дорогой?
– Южная Африка – ф-фантастическая страна, м-мама. Знаешь, я д-даже л-летал в Намибскую пустыню, где д-дедушка украл алмазы у п-прадеда, в-ван дер Мерва!
– Он их не крал, – поправила Кейт, – просто взял то, что по праву ему принадлежало.
– Н-ну да, – ухмыльнулся Тони. – Так или иначе, я т-там был. Морского тумана не видел, зато ос- стальное в-все по-с-ста-рому – охрана, собаки, п-проволока. И об-бразцов мне не дали! – шутливо пожаловался он.
Кейт весело засмеялась:
– Зачем тебе образцы, дорогой, все это когда-нибудь и так будет твоим.
– П-попробуй им объяснить! И с-слушать не желают. Кейт обняла сына:
– Тебе там было хорошо?
Ничто не могло доставить ей большего счастья: наконец Тони начал понимать, каково его жизненное предназначение.
– Знаешь, что мне больше всего понравилось?
– Что же? – ласково улыбнулась Кейт.
– К-краски. Необыкновенные цвета. Я нарисовал там кучу п-пейзажей. Так не хотелось уезжать. Т- только и мечтаю вернуться т-туда и писать картины.
– Картины?
Кейт изо всех сил старалась казаться заинтересованной.
– Похоже, у тебя великолепное хобби, сынок.
– Нет. Э-т-то вовсе не хобби, мама. Х-хочу с-стать художником. Я очень много думал об этом и с- собираюсь в П-париж, учиться. К-кажется, к-какие-то способности у меня есть.
Кейт вся сжалась:
– Но ты же не желаешь провести всю жизнь за мольбертом.
– Именно, м-мама. Б-больше я н-ни о чем не м-мечтаю.
И Кейт поняла, что проиграла.
«Он имеет право жить, как считает нужным, – думала она. – Могу ли я позволить сыну совершить та кую ужасную ошибку?!»
Но судьба все решила за них. В Европе началась война.
– Я хочу, чтобы ты поступил в Уортонскую школу коммерции и финансов, – объявила Кейт сыну. – Через два года, если не изменишь решения стать художником, я не буду возражать. Учись.
Кейт была уверена, что к тому времени Тони передумает. Немыслимо, чтобы ее сын выбрал подобное занятие, ведь ему предназначено возглавлять один из крупнейших концернов мира. В конце концов в его жилах течет кровь Мак-Грегоров.
Для Кейт Блэкуэлл вторая мировая война стала всего-навсего средством еще больше разбогатеть. Заводы «Крюгер-Брент Лимитед» работали круглосуточно, выпуская пушки и снаряды, патроны и мины.
Кейт Блэкуэлл была уверена, что Соединенные Штаты недолго останутся нейтральными. Президент Франклин Делано Рузвельт провозгласил, что его страна всегда останется оплотом демократии, 11 марта 1941 года представил конгрессу законопроект о ленд-лизе.
Но плавание через Атлантический океан стало почти невозможным: немецкие торпедные катера и подводные лодки безжалостно атаковали и топили суда союзников, нападая стаями, точно волки.
Ничто уже не могло остановить ужасающую, крушившую все на своем пути гигантскую военную колесницу, созданную Гитлером, разорвавшим Версальский договор. В понятие людей вошло новое слово – блицкриг. Германия молниеносным ударом захватила Польшу, Бельгию, Нидерланды, раздавила Данию, Норвегию, Люксембург и, наконец, Францию.
Когда Кейт узнала, что евреи, работавшие на конфискованных нацистами заводах «Крюгер-Брент», арестованы и брошены в концлагеря, она решила немедленно принять меры и бросилась к телефону. На следующей неделе Кейт вылетела в Швейцарию. В номере цюрихского отеля уже лежала записка от полковника Бринкмана с просьбой о встрече. Бринкман был раньше управляющим берлинским филиалом «Крюгер-Брент Лимитед». Когда нацисты отобрали фабрику, Бринкману дали чин полковника и оставили на прежней должности.
Полковник, худой, педантичного вида человек с тщательно начесанными на лысину остатками волос, появился в отеле ровно через час.
– Счастлив видеть вас в добром здравии, фрау Блэкуэлл! Имею к вам поручение от моего правительства и уполномочен заверить, что, как только мы выиграем войну, конфискованные фабрики будут немедленно возвращены законному владельцу. Германия станет невиданной в мире военной и промышленной сверхдержавой, и ей понадобится сотрудничество таких людей, как вы.
– Что, если Германия проиграет войну? Полковник Бринкман позволил себе чуть заметно улыбнуться:
– Мы оба знаем, что этого просто не может быть, фрау Блэкуэлл. Соединенные Штаты ведут мудрую политику и не вмешиваются в дела Европы. Надеюсь, так будет и впредь.
– Понимаю, полковник, – кивнула Кейт, – но до меня дошли слухи о том, что евреев посылают в
