Так как Испания занимала исключительно благоприятное географическое положение для приема радиопередач из-за океана, мы создали радиосеть, диапазон которой достигал глубинных районов Африки и захватывал Канарские острова. С ее помощью мы получали информацию для одного из наших метеорологических отделов, сообщения которого имели крайне важное значение для наших военно- воздушных и военно-морских сил. На эту тему я еще раз хотел переговорить в Мадриде с Канарисом. Он сказал мне при встрече, что ничего не понимает в технике, вопросы, связанные с ней, вообще наводят на него скуку. По его словам, он знает только то, что она играет очень важную роль во время войны, и только поэтому он и занимается этим вопросом. В ответ на мое сожаление но поводу его недостаточной заинтересованности в этой проблеме он сказал саркастически: «Зато я прекрасно знаю язык глухонемых и могу по движениям губ понимать целые фразы, не слыша ни слова». Он выразил готовность обучить меня азбуке глухонемых, чтобы мы могли разговаривать без слов, тем самым буквально «ошарашить» шефа гестапо Мюллера.
Последующие дни я посвятил инспекции разведывательных точек моего управления. Немало забот доставляла нам чрезмерная скученность наших разведчиков в Мадриде, По мере ухудшения нашего военного положения испанцы под давлением союзников пытались все больше и больше вытеснить их из страны. Все же нам удалось после того как мы, подобно союзникам, опубликовали ряд пространных нот протеста с описанием деятельности английской и американской разведок в Испании — сохранить в Испании почти весь контингент наших сотрудников.
Из Мадрида я через несколько дней вылетел в Лиссабон. В то время португальская столица имела для нас особое значение как перевалочный пункт наших курьеров. Например, мы заключили с одним аргентинцем, жившим в Португалии еще со времен первой мировой войны, долгосрочное соглашение, которое позволяло нам использовать его бар и ночной ресторан для наших специальных курьеров. В этом «злачном месте» вовсю шла торговля немецкими лекарствами, которые поставлялись, главным образом, в Америку. Главный зал бара и все комнаты для посетителей были увешаны зеркалами. В соседних помещениях были установлены фотоаппараты, чтобы незаметно фотографировать отражение в зеркале каждого «интересного» посетителя. Так, многие любители выпить, ничего не подозревая заходившие в этот довольно подозрительный кабачок, попадали в нашу картотеку. Как-то вечером я договорился встретиться в этом ресторане с одним банкиром, который уже не раз сообщал нам ценные сведения из Англии. Теперь он хотел прямо заняться валютными операциями по обмену фальшивых английских банкнот и вызвался, так сказать, в качестве гарантии заранее удовлетворить на полгода наши потребности в валюте. Побеседовав с ним немного, я, к его крайнему изумлению, положил перед ним фото, на котором были изображены мы с ним. Мой собеседник был так испуган, что оборвал обсуждение этой темы и больше никогда к ней не возвращался.
Кроме того, я должен был заняться в Португалии еще одной весьма обширной проблемой. Нам в то время приходилось всерьез считаться с возможными военными или политическими шагами западных держав на Иберийском полуострове. Поэтому нужно было своевременно провести всю необходимую подготовку в области разведки, то есть создать достаточное количество запасных опорных пунктов в Испании и Португалии. Центральные управления в Берлине должны были при всех обстоятельствах и в дальнейшем получать информацию из этого района. Я посетил один из таких запасных пунктов, расположенный на португальской вилле, приобретенной нами. Проволока, на которой как на бельевой веревке безмятежно развевались синие штаны садовника, вывешенные для просушки, служила антенной для передатчика. По нему я через несколько минут связался с центром в Берлине, Кроме того, я должен был позаботиться о безопасности португальских вольфрамовых шахт, в которых экономика Германии крайне нуждалась. В конце концов мы направили большое количество наших подготовленных сотрудников и специалистов для борьбы с диверсиями на шахтах, чтобы поставки в Германию осуществлялись бесперебойно как можно более длительное время.
Сохранение нашей разведывательной сети на Иберийском полуострове имело важное значение еще и потому, что Испания и Португалия играли роль предполья для нашей разведывательной работы в Южной Америке. В отличие от Северной Америки, в южном полушарии нам удалось организовать работу нашей разведки более успешно. Мы смогли создать отличную радиосеть, а также наладить регулярно действующую связь через курьеров. С помощью некоторых торговых фирм, во главе которых стояли наши люди, нам удалось создать широкую сеть информаторов в испанских портовых городах. Эта курьерская служба позволила нам до осени 1944 года принимать курьеров из всех частей Америки. Это было значительное достижение, если учесть, что англичане останавливали в океане все испанские суда, самым тщательным образом обыскивали их или неделями задерживали суда в Гибралтаре, чтобы допросить экипаж и вынудить, в конце концов, капитана привести судно в другой порт. При этом часто случалось так, что при обыске в океане англичане снимали с борта матросов любой национальности, которых подозревали в том, что они работают на немецкую разведку, и часто без суда и следствия интернировали их в Англию вплоть до конца войны.
В Южной Америке мы располагали большим числом хорошо обученных сотрудников. Для выполнения стоявших перед нами задач нам очень пригодилась созданная усилиями немецких промышленников десятилетия назад сфера влияния, которая позволила нам пользоваться многочисленными источниками людских и материальных ресурсов. Благоприятствовало нам и то обстоятельство, что в испаноязычных странах Южной Америки, особенно в Аргентине, между немцами и местным населением существовали добрые отношения.
Иной была ситуация в Бразилии. Это государство, во главе которого стояло враждебное Германии правительство президента Гетульо Варгаса, вскоре после вступления США в войну, единственное из южноамериканских стран объявило войну Германии и предоставило Соединенным Штатам сухопутные и военно-морские базы. Сразу же после этого в Бразилии широко развернуло свою деятельность ФБР, разведка США. Уже через несколько месяцев после вступления Бразилии в воину большая часть наших агентов, работавших в Рио-де-Жанейро, была выслежена и арестована. Однако нашим важнейшим сотрудникам удалось ускользнуть и, после всевозможных приключений, пробраться в Парагвай, где они продолжили свою работу.
Прочие южноамериканские страны не поддались ни политическому, ни экономическому давлению союзников, пытавшихся привлечь их в ряды противников Германии. В этих странах с ненавистью относились к опеке и отвергали зависимость от англосаксов в какой бы то ни было форме. Здесь мы могли продолжать нашу работу без особых осложнений до середины 1944 года. Я сам, например, имел возможность вести переговоры с представителями аргентинской армии о создании нейтральной авиалинии. Мы рассчитывали предоставить в распоряжение Аргентины немецкую авиацию дальнего действия, которая совершала бы беспосадочные рейсы из Испании в Буэнос-Айрес. Переговоры развивались настолько успешно, что наш план казался осуществимым. Имелись даже подставные лица из англичан, готовые за прибыли от этого предприятия предоставить в наше распоряжение бензин. И все же наша авиационная промышленность была уже не в состоянии удовлетворить таким требованиям.
Когда, в конце концов, аргентинцы вынуждены были уступить давлению союзников и разорвали дипломатические отношения с Германской империей, поток информации, шедший к нам оттуда, стал постепенно иссякать. Но и в Аргентине некоторым нашим агентам удалось избежать ареста. К одним из лучших наших сотрудников принадлежал их руководитель Б., шпион экстра-класса, которого англо- американцы напрасно разыскивали еще в 1946 году. О том, с каким мужеством и упорством Б. преодолевал опасности, говорит одна из его поездок через океан. На обратном пути в Европу он, чтобы избежать
