– Извини, хотел найти кое-что по-быстрому. А нету! Дело в том, что в девяностые годы клеточные автоматы всплыли еще в одной интересной теории. Сэр Рождер Пенроуз – говорит тебе о чем-нибудь это словосочетание?
– Разве что титул «сэр». Говорит об ангельском подданстве.
– Ну, кроме этого он еще прославился как математик и физик, который любил доказывать, что человеческое мышление, а вернее, та его часть, которая называется интуицией, не может быть сведена к вычислительному алгоритму. Сначала Пенроуз доказывал эту невычислимость с помощью теоремы Геделя о неполноте. Короче, чистые игры математиков, не имеющие прямого отношения к устройству сознания. Зато потом он перешел на физический уровень, пытаясь описать, как же работает это неалгоритмическое сознание. И сделал вывод, что разум живет некой особой квантовой жизнью. Примерно в то же самое время нейробиолог Хамерофф обнаружил довольно интересные свойства тубулинов, которые имеются в огромных количествах в скелете любой живой клетки, в том числе и нейрона…
– Эй, мужик, выражайся повежливей! Я литературу преподаю, забыл? Мне что нейрон, что нейтрон – один хрен темный лес.
– Вот это-то и ужасно! Прогресс, королева его за ногу!
Чарли чем-то громко грохнул. Скорее всего, кулаком по клаве. Нет, все-таки он использует какие-то достижения прогресса: от моего лаптопа после такого удара ничего бы не осталось. А у него неверняка клава ударопрочная – полиуглеродная, ферропластиковая или просто деревянная.
– Ты только подумай! – продолжал кипеть Чарли. – В средние века ни Cети, ни даже транспорта приличного не было! Людей жгли так же легко, как их книги, за одну только идею о том, что земля круглая. И тем не менее, за полвека любая научная теория более-менее просачивалась во все более-менее просвещенные мозги! А теперь? Я вот попытался найти что-нибудь по теории Пенроуза-Хамероффа. Нет, не то чтобы я совсем не нашел упоминаний. Все гордо тоньше! Одни только упоминания и есть! Причем все они ассоциируются с лже-наукой: в первую очередь попадаются тексты откровенных шарлатанов от квантовой физики, которые только тем и занимаются, что напускают побольше тумана. «Квантовая тантра», «квантовая мантра»… бред! Не удивлюсь, если это тоже сделано специально. Все небось думают, что Большой Брат в Сети – это обязательно контроль носителей: переписывание прошлого, цензура настоящего… А по-моему, в наше время достаточно просто контролировать поисковые системы.
– Ладно, не горячись. Объясни в двух словах, что там за клеточные игры. Может, мой скрипучий филологический мозг и уловит чего.
– Ну, жизнь квантового мира в двух словах не объяснишь. В общем, считай, что он живет по своим непростым законам. А мир классической физики – по своим. Но когда квантовая система перепрыгивает в классическое состояние, когда она выбирает себе конфигурацию пространства-времени – вот тут-то и возникает невычислимость. Это как женщина, которая долго-долго пляшет голая перед гардеробом и прикидывает, чего бы сегодня надеть – зато потом уж как наденет, ни в жись не предскажешь!.. В общем, Пенроуз и Хамерофф утверждают, что именно это происходит в сознании.
– В смысле? У меня в голове пляшет голая баба?
– Да нет, дубина. Происходит квантовый переход! Микротрубки цитоскелета каждого нейрона состоят из тубулинов – это такие простенькие молекулы-димеры, каждая может принимать одно из двух состояний. Причем переключение тубулина зависит от состояний его соседей. А всего этих тубулинов – по нескольку миллионов на нейрон. Получается, что в каждой клетке живет настоящий клеточный автомат, вроде той самой «Жизни»! Только правило его переходов все равно остается загадкой. Большие массивы тубулинов могут образовывать когерентные квантовые системы – а они, как я уже сказал, возвращаются в классическое состояние совершенно невычислимым образом. Но именно этот квантовый клеточный автомат, как полагал Пенроуз, и отвечает за «моменты сознания».
– И ты думаешь, что клетчный калейдоскоп диоксида – из той же оперы? Кто-то разобрался, как работает эта квантовая автоматика мозга, и научился… хмм… перепрограммирвать ее на самом низком уровне?
– Разобраться – это было бы чересчур. Наверняка там еще черт ногу сломит на сто лет вперед. Да и вообще это может не иметь никакого отношения к нашим загадочным психосредам, я ведь только предположил… Главное в другом – чтобы хакнуть, не нужно полностью понимать, как оно работает! Кто-то заметил, что эффект диоксида похож на эффект ЛСД. Потом еще что-то заметили, начали экспериментировать… Ну да, понятно, почему им не понравилась моя лекция про обратимый диоксид. Слушай, Вик, скажи честно, зачем ты мне позвонил?
– Просто так. Случайное стечение мыслей. Хотя… Знаешь, это наверное именно та квантовая штука, которую называют интуицией. У меня она точно работает непредсказуемо. Когда я хочу ее применить, она полностью выключается. И наоборот, отлично проявляется тогда, когда я на нее плюнул и забыл о ней. Вот и сейчас я думал, что звоню тебе случайно… А вышло, что не так уж случайно, появились зацепки. Наверно, мне просто нужен был мозговой штурм в нашем старом стиле. А то в одиночку эта головоломка никак не давалась.
– Да, были у нас когда-то штурмы… – вдохнул Чарли. – Слу-ушай… А может, как-нибудь съехаться всем вместе опять, а?! И Франческо вытащили бы из его мексиканской дыры. Он там совсем разжирел наверно, как знатный дед семейства. Помнишь, как мы раньше чудили? А теперь выходит прямо как в том русском перевертыше, что ты нам читал: «Мы доломались. Сила – молодым. Они – вино. Мы – дым»…
– Погоди ностальгировать, Гулливер. Ты сказал, они прервали лекцию про обратный DA. Но он хоть существует?
Чарли замолчал. Только бы не обиделся опять…
– Тут вот какая штука, старик Робин. Он не обратный, а обратимый. Про диоксид известно, что на него нужно смотреть минут десять, потом входишь в то самое состояние. Но «приход» не постепенный, он возникает резко, в некий неопределенный момент между девятой и десятой минутой. Я думаю, именно тогда и надо включать «обратный ход». Если позже включишь – уже не вернешься, раньше – еще не дошел…
– Так ты его пробовал или нет?
– Да что ты суетишься, как лангтоновский муравей?! Я же тебе рассказываю по порядку. Когда мне предложили уйти из Университета, я обозлился. Стал искать по Сетке что-нибудь на тему этой обратимости – ничего нет. Даже старое все куда-то подевалось… вот как сейчас с Пенроузом. Хотя сам диоксид можно найти, и все подробности его изготовления – правило клеточного автомата, начальная картинка и все прочее. Тогда-то я старые дискетки и вытащил – те еще пятидюймовки, к которым сейчас и драйвера не найти! Но нашел-таки и драйвер, и свои клеточные игрушки студенческих времен. И сам сел вычислять, как переписать правило, чтобы этот калейдоскоп был обратимым.
