который мы потом заваливались, чтобы потолковать о жизни, смерти и математике, а затем разойтись с покоем в душе.
— В Крайстчерче. Это в Новой Зеландии.
— Понятно. — Джин помолчал, потом произнес: — Что ж, я тебя слушаю. С тобой все в порядке?
— В полном. Мне нужен алгоритм.
Я вкратце обрисовал ему суть проблемы.
— Отдаленно смахивает на задачу о бродячем торговце. Практически та же нехватка данных…
— Уж не обессудь, что есть, то есть. Мы знаем некоторые расстояния, еще нам известно, что промежуточные пункты и конечная цель должны находиться на суше. Вся беда в том, что мы не можем ни за что ухватиться.
— Замечательно, — проговорил Джин. Он вовсе не ерничал, нет. Я словно воочию увидел, как мой приятель потирает руки в предвкушении работы. — Из твоего рассказа следует, что налицо одночленное уравнение. Понятия не имею, как его решить, но кое-какие мысли у меня уже возникли. Ты не мог бы объяснить поподробнее?
— Как раз собирался. Я вылетаю ночным рейсом, следовательно, буду в Сан-Франциско около восьми утра, а к тебе смогу подъехать примерно в половине двенадцатого. Идет?
— Дело настолько срочное?
— Похоже, что да. Обсудим за обедом.
Когда я повесил трубку, Билл озабоченно покачал головой.
— Ты уверен, что поступаешь правильно? Ведь тебе придется рассказать ему почти все.
— Гораздо меньше, чем ты думаешь. Зато Джин наверняка нам поможет, вот увидишь. — Только тут я сообразил, что, собственно, делаю: обращаю в наличные интеллектуальный капитал, который собирал четверть века. — Пойдем. Давай еще раз все обсудим, а потом я поеду в аэропорт.
На прощание мы разделили обязанности. Биллу предстояло вернуться в Малый Дом и убедиться, что мы не пропустили ничего такого, что могло бы нам помочь. А я должен был вернуться в Штаты и договориться насчет компьютерного времени. По прикидкам Билла, требовалось никак не меньше двух тысяч часов.
Самолет сел в Сан-Франциско с опозданием на час, однако я наверстал потерянное время по дороге в Пало-Альто и в полдень уже сидел в доме Джина.
Я поведал ему о Луизе Дервент и аналитическсй машлне, ни словом не обмолвившись об инопланетянах, и показал листок с результатами вычислений, а также с исходными данными. Он жадно схватился за листок, а я снял телефонную трубку и нехотя приступил к следующему этапу операции.
В том, что Джин разработает алгоритм, я не сомневался, поскольку мой приятель был лучшим математиком современности. Однако этого будет мало — как ни крути, придется договариваться насчет машинного времени.
Нам понадобится база данных по всему миру — в крайнем случае, по Южному полушарию, причем такая, в которую заложены площадь суши и водного пространства. А это не шутки. Сначала я позвонил в картографический отдел министерства обороны. Мой знакомый, который там работал, согласился посмотреть, что можно сделать, но обнадеживать не стал — лишь заверил, что постарается (естественно, анонимно) либо раздобыть машинное время, либо подсказать, куда следует обратиться.
Оставалось сделать последний звонок, Мартину Мински в компьютерную лабораторию Массачусетсского технологического института. Набирая номер, я бросил взгляд на стенные часы. Без пятнадцати два. Значит, на Восточном побережье рабочий день уже заканчивается. Признаться, я бы и сам не отказался отдохнуть.
Мне повезло. Мартин снял трубку. Похоже, он удивился моему звонку. Мы, конечно, были знакомы, но не настолько хорошо, как, скажем, с Биллом или Джином.
— У вас по-прежнему хорошие отношения с корпорацией «Интеллектуальные системы»? — спросил я.
— Да. — В утвердительном ответе содержался и невысказанный вопрос.
— А Дэнни Хиллис по-прежнему старший научный сотрудник?
— Да.
— Отлично. Вы помните, как представляли нас друг другу несколько лет назад в Пасадене?
— Помню. «Вояджер» как раз подлетал к Нептуну, и мы все трое следили за его полетом. — Судя по тону, Мартин недоумевал все сильнее. Ничего удивительного. Что касается меня, я изо всех сил старался не заснуть прямо с трубкой у рта.
— Мне нужно часов двести машинного времени на самом мощном компьютере, какой у них есть.
— Тогда вы обратились не по адресу.
— А еще мне может потребоваться доступ к секретным данным, — продолжал я, пропустив его слова мимо ушей. — Если позволите, я вкратце объясню, зачем.
— Валяйте. — В голосе Мартина прозвучали скептические нотки, но я почувствовал, что заинтриговал собеседника.
— Не сейчас. При личной встрече. Что если я подскочу к вам завтра с утра?
— В пятницу? Подождите минутку.
— Конечно. — Пока Мартин что-то там выяснял, я вдруг сообразил, что каким-то образом потерял целый день. Ну и ладно, подумаешь! Завтра к полудню я закончу с делами, а потом целый уик-энд буду отсыпаться.
Поначалу события неслись к неизбежному концу с такой скоростью, что мы просто не успевали за ними следить, а теперь, когда времени было в обрез, они вдруг обрели медлительность улитки.
Оглядываясь назад, я понимаю, что тогда это только казалось.
К примеру, Джин разработал алгоритм меньше чем за неделю. Разумеется, ему хотелось отладить программу на все сто, приспособить ее для параллельной обработки данных, но ждать было некогда. К тому времени из Новой Зеландии прилетел Билл, и мы вдвоем отправились в Массачусетс, где через десять дней получили доступ к географической базе данных.
За компьютер мы впервые сели вечером того же дня и сразу добились успеха — в том смысле, что машина не взорвалась: такое количество приемлемых результатов она выдала.
Началась утомительная работа. Те параметры, в точном значении которых мы не были уверены, приходилось вводить наугад, в допустимых пределах, а потом проверять, что получается. Разумеется, мы настроили программу на автоматический перебор вариантов и на переход к следующему значению, если данное не удовлетворяет критериям отбора. Разумеется также, что мы боялись отходить от компьютера — а вдруг, когда отлучимся, он выдаст то, что нам нужно?
Четыре дня подряд он выдавал совсем не то. Результаты неизменно оказывались неудовлетворительными. Мы превратились в придатки машины, покидали зал лишь затем, чтобы пару часиков соснуть или на скорую руку перекусить. Казалось, мы вернулись в нашу молодость, когда существовала только ручная отладка программного обеспечения. Сидя поздно ночью у консоли, я не раз испытывал странное чувство. Мы работаем так, как работали много лет назад, однако сейчас в нашем распоряжении наисовременнейший компьютер, который пытается вычислить путь, ведущий к его далекому предку.
Должно быть, мы изрядно надоедали операторам своими рассуждениями и спорами, но никто из них ничего нам не высказал. Вероятно, они поняли по нашему поведению (или до них дошли слухи), что мы бьемся над чем-то очень важным. Время от временл они отправляли нас поесть и поспать, и неудивительно, что, когда машина наконец выдала желаемый результат, нас с Биллом поблизости не оказалось.
Звонок раздался в половине девятого утра, через час после того как мы покинули машинный зал и отправились завтракать в мотель «Ройял Сонеста», неподалеку от компьютерного центра.
— У меня для вас есть кое-что интересное, — сообщил оператор. — На одной из распечаток имеется что-то вроде высокого пика.
Они догадались, чего мы ждем!
