рук, механически крошивших хлеб, он сидел совершенно неподвижно. - Женщин надо беречь. Женщин надо держать подальше от опасностей. А космос - опасное место.
- Похоже, вы переносите его неплохо. - Доктор Эйлин смерила его взглядом профессионального врача. - Если бы я не знала, ни за что не приняла бы вас за космолетчика. У вас нет следов перепадов давления - ни на коже, ни в голосе.
- Я очень осторожен. Приходится быть осторожным, будь то в космосе или на земле. Впрочем, я получил свою долю несчастных случаев, пусть это и не видно по моей внешности, - Шейкер медленно покачал головой, словно вспоминая что-то, затем неожиданно продолжил:
- Так что и на собственном опыте я знаю: космос - опасное место.
- Не буду спорить. Но согласитесь, то, что женщина в космосе приносит неудачу - это ерунда.
- Я могу сказать, что это ерунда, - Шейкер отложил остатки хлеба и скрестил руки на груди, массируя пальцами бицепсы: жест, который мне предстояло увидеть еще тысячу раз. - И вы, доктор, можете сказать, что это ерунда. Но то, что думаю я, имеет мало значения. Мне приходится иметь дело с командой, а насчет того, что думают об этом они, можно не сомневаться. И, подумать, они не так уж неправы. Женщины в космосе - особенно молодые и привлекательные женщины - приносят хлопоты другого порядка. Мой экипаж состоит преимущественно из молодых людей. Сейчас, по окончании навигации они выпускают пар, так что несколько дней все может идти нормально. Но я подозреваю, что наше путешествие продлится значительно дольше. И спустя некоторое время молодая женщина на борту станет подлинным бедствием. И это уж никак не предрассудок. Это суровая правда.
- Я понимаю вашу точку зрения, - кивнула доктор Эйлин. - Если бы на Эрине женщин рождалось столько же, сколько мужчин, в космосе их тоже было бы не меньше. Тогда эта проблема и не возникла бы. Но раз так... - Она посмотрела на меня, потом на Дэнни Шейкера. - Так вы говорите, молодые и привлекательные женщины? Ко мне это никак не относится. Я надеюсь, вы не будете возражать против моего участия в полете?
Шейкер встряхнул головой, будто это было для него полнейшим сюрпризом.
- Это не совсем то, что я имел в виду, доктор Ксавье. Но я не могу спорить с вашей логикой. Не сочтите это бестактностью, но ваш возраст и впрямь позволяет вам быть на борту в безопасности. Это я переживу. Команда, конечно, поворчит немного, но команда всегда найдет повод поворчать. Это не самый страшный повод, - не прекращая массировать свои бицепсы, он ткнул пальцем в мою сторону. - Только не мать Джея. Надеюсь, мы с вами договорились, что брать с собой Молли Хара означает напрашиваться на неприятности?
Странное дело, но на лице доктора Эйлин отразилось скорее облегчение, когда она кивнула:
- Полагаю, да. Жаль. Постараюсь объяснить все это Молли.
Не знаю, действительно ли доктор Эйлин беспокоилась о воздействии, которое могло оказать на команду присутствие моей матери. Я никогда не думал о матери как о 'молодой и привлекательной', хотя судя по количеству космолетчиков, что останавливались у нас дома, она пользовалась у них успехом. Впрочем, у меня не было времени подумать об этом, так как Дэниел Шейкер встал из-за стола.
- Значит, договорились, доктор Ксавье, - сказал он. - Ладно, мы можем переправиться на орбиту сегодня вечером, и если вы хотите, чтобы 'Кухулин' отправился в путь не позже, чем послезавтра, нам предстоит еще куча дел. - Он похлопал меня по плечу. - Пошли, Джей Хара. Ты теперь космолетчик. Том Тул говорит, ты не зря проводишь здесь время, а мне не помешает любая помощь.
Я старался есть и слушать одновременно, так что с завтраком уже расправился. Но если бы я и не успел поесть, то все равно пошел бы с Дэнни Шейкером. 'ТЫ ТЕПЕРЬ КОСМОЛЕТЧИК!' А что до того, что мать не летит с нами, это меня не слишком расстраивало. Скорее наоборот. Пусть меня держат за космолетчика, а не за чьего-то там сына.
Много позже до меня дошло, что, не в пример доктору Эйлин или мне, Дэнни Шейкер с первой же встречи добился желаемого результата.
Глава 10
Я стоял на пороге космоса. Но прежде чем я начну рассказ о нашем полете, стоит хотя бы бегло описать космопорт Малдун и челночную систему связи с орбитой.
Я бывал в порту уже дюжину раз и до встречи с Дэнни Шейкером считал, что знаю его. Десять минут в его обществе показали обратное. Я видел все, но снаружи - словно человек, который видит стены, и крышу, и окна дома, но не знает о том, что внутри находятся люди и мебель. Теперь мне было дозволено войти через парадный вход.
Мы отправились прямиком к стартовой площадке челноков. Это был огромный бетонный круг, в центре которого на металлической решетке стоял челночный корабль. В непогоду все это накрывалось огромным раздвижным куполом, а зимой этот купол надвинут почти постоянно. Но в тот день небо было безоблачно, и площадку открыли с самого утра.
Порт по окончании навигации почти совсем обезлюдел, но Шейкер сказал, что это не проблема:
- Единственное, зачем здесь нужны люди - это погрузка. Зато потом запуск происходит автоматически. Когда все будет готово, мы отправимся на Верхнюю станцию.
- А что это такое?
- Верхняя станция? Остальная и главная часть космопорта Малдун. На стационарной орбите. Там не меньше всего, чем здесь, скорее, даже больше.
- Но где же экипаж?
Я видел Тома Тула, стоявшего к нам спиной на противоположном краю стартовой площадки, и больше никого.
- Экипаж? Наслаждается напоследок своим зимним отпуском. Во всяком случае большая его часть. Они останутся на Эрине до последней минуты, и присоединятся к нам уже на борту 'Кухулина'. Идем.
Он посвистел сквозь зубы. Странный у него получился звук - похожий на птичий посвист. Том Тул обернулся и кивнул в знак приветствия, но к нам не присоединился. Шейкер спокойно пошел через площадку к челноку. Я в растерянности остановился. Ведь не предлагает же Дэниел Шейкер стартовать сейчас же, не дожидаясь доктора Эйлин или Дункана Уэста?
Я утешил себя мыслью, что сейчас утро, а все старты происходят после захода солнца, и пошел вслед за ним. Он уже стоял на стальной решетке, глядя вниз. Когда я, осторожно ступая, догнал его, он указал туда рукой.
- Видишь?
Я посмотрел вниз и увидел под решеткой тусклые красные круги.
- Если ты окажешься здесь, когда они станут вспыхивать и гаснуть, убегай со всех ног. Это означает, что через минуту стартовая площадка начнет действовать. И если ты все еще будешь стоять здесь, тебе придет конец, но хоронить будет нечего - от тебя останется только облачко дыма.
Хорошенькое дело! И мы собираемся подниматься в космос на корабле, сидящем на этой смертоносной решетке!
- А почему сам корабль не испаряется? - Мне не нужна была информация. Мне нужно было утешение.
- Благодаря вот этому, - ответил Шейкер. Он шагнул вперед к огромной, похожей на сплюснутый пирог тарелке отражателя, прикрепленной к днищу корабля. - Ничто, изготовленное на Эрине, не способно выдерживать такие давления и температуру.
- Так это сделано не на Эрине? А где? - Я задавал вопрос за вопросом, но Дэнни Шейкера это, казалось, не беспокоило. Он был так дружелюбен, так легок в общении, что трудно было представить его в роли капитана космического корабля. Ведь капитаны в моем представлении должны были быть суровыми, волевыми мужчинами. Во всяком случае, не такими улыбчивыми и разговорчивыми.
- Никто не знает точно, где и когда их делали. - Он похлопал ладонью по тарелке, и та отозвалась эхом словно гигантский хрустальный сосуд. - Но все это древнее-древнее. До Изоляции.
Его голос звучал уверенно. Видно было, что для него Изоляция - событие, действительно имевшее
