новые, упоительные чертоги.
Поскольку молодая женщина внимательно следила за предыдущими участниками, дальнейших наставлений ей не потребовалось. Она быстро опустилась в кресло, пока доктор Марстон становился перед ней, причем так близко, что брюки его слегка терлись о подол ее простенького муслинового платья. Едва он протянул ей шланг, она мягко взяла его одной рукой и обхватила губами, одновременно выжидающе глядя на доктора снизу вверх ярко горящими глазами.
Хоть я и видел эту процедуру уже четыре раза, глядя, как ее исполняет хорошенькая молодая женщина, я испытал смутную неловкость, причин которой был не в силах объяснить. Как только мистер Марстон вынул шланг у нее изо рта, голова молодой женщины откинулась на спинку кресла. Низкий сладострастный вздох, чем-то схожий с кошачьим мяуканьем, вырвался из ее полуоткрытых губ. Ее правая рука, которую она поднесла к горлу, стала соскальзывать вниз, к коленям, медленным, ласкающим движением.
Крайне встревоженный, доктор Марстон моментально бросил пустой баллон на сцену, наклонился и, схватив молодую женщину за плечи, стал легонько ее потряхивать, словно чтобы вывести из транса.
– Мисс Болтон, мисс Болтон, – повторил он. – С вами все в порядке, милочка?
– Мммммммм, – раздался ответ. – Просто замечательно.
Тут случилось нечто столь ошеломительное, что у всего зала вырвался дружный вздох изумления: внезапным жалящим движением змеи из вида Uipera5 молодая женщина обеими руками обхватила голову дантиста, одним неистовым рывком притянула ее к себе и поцеловала Марстона прямо в губы!
Схватив мисс Болтон за запястья, Марстон не без труда освободился от ее хватки. Выпрямившись, он повернулся к залу; его лунообразное лицо побагровело.
Выдавив из себя улыбку, он сказал:
– Слава Богу, миссис Марстон сегодня нет. Она такая ревнивая.
Однако, несмотря на все попытки разрядить ситуацию, вид у него был смятенный.
Мисс Болтон между тем поднялась с кресла и теперь медленно кружилась по сцене, словно вальсируя под слышную ей одной мелодию.
Прямо передо мной Лиззи ссутулилась в кресле, спрятав голову в плечи.
– Ох, Анна, сделай что-нибудь, – сказала она.
Кивнув, старшая из сестер встала. Теперь я увидел, что это полноватая, но исключительно привлекательная барышня лет пятнадцати-шестнадцати.
– Извините, – несколько раз учтиво обратилась она к зрителям в соседних креслах и, добравшись до конца ряда, пошла по проходу к сцене.
– Вижу, одна из подруг мисс Болтон пришла за ней, – сказал Марстон при виде Анны, в голосе его явно слышалось облегчение. Благодарю вас всех, леди и джентльмены, за то, что пришли сегодня в наш театр, и не сомневаюсь, что наша программа позволила вам провести несколько часов с удовольствием и не без пользы.
Ответив глубоким поклоном на овации публики, Марстон приблизился к молодой служанке, которая все еще томно танцевала под неслышную музыку, и, взяв ее за руку, направил к лесенке в дальнем конце сцены, у которой ее ждала Анна.
Взволнованно гудя под впечатлением только что увиденного, публика, а вместе с ней и мы с Сестричкой, потянулась к выходу. Когда мы наконец очутились в просторном выставочном зале, я увидел, что стол, на котором громоздится кипа книжек доктора Марстоиа, расположен прямо у входа в театр. За ним сидел молодец с необычайно кустистыми бровями и сверхпышными усами, выкрикивавший:
– Купите книгу величайшего эпического поэта нашего времени! «Денталогия» доктора Ладлоу Марстона! Более ста страниц! Богато проиллюстрирована гравюрами, изображающими строение зубов, заболевания десен, а также содержит редкие артефакты из личной коллекции доктора Марстона! Всего за пятьдесят центов!
– Ну и потеха! – воскликнула Сестричка, когда мы ненадолго остановились возле стола. – Ты видел лицо доктора Марстона, когда эта молодая женщина его поцеловала? Прямо как перезрелый помидор.
– Верно, его смущение показалось мне не менее сильным, чем его удивление. Надо полагать, мисс Болтон первой отреагировала так на его газ.
– Необыкновенно, – сказала Сестричка. – Я считала, что веселящий газ просто заставляет людей вести себя глупо.
– Это распространенное заблуждение, – ответил я. – Его эффект заключается в том, что те, кто вдыхает его, ведут себя в соответствии с основными чертами своего характера. Многие под его воздействием становятся чрезмерно веселыми. Однако известно, что другие делаются вялыми, напыщенными или даже воинственными – вплоть до буйства. Судя по всему, мисс Болтон необычайно предрасположена к любовным утехам.
– Хм-м-м-м, – промурлыкала Сестричка. – Интересно, что случилось бы со мной.
– Учитывая твою серафическую природу, – ответил я, – не сомневаюсь, что ты тут же выпростала бы крылья и стала порхать по залу.
– Ах, Эдди, какой ты глупый, – сказала Сестричка, обворожительно рассмеявшись.
В этот момент кто-то легко хлопнул меня по плечу. Обернувшись, я лицом к лицу увидел перед собой престарелого дантиста собственной персоной; сценическая маска спала, и теперь лицо его светилось безграничным удовольствием.
– Мистер По! Как я рад встрече с вами, сэр! – воскликнул он, сгреб мою правую руку и стал изо всех сил трясти ее. – Когда мистер Кимболл сказал мне, что вы в музее, я понадеялся увидеть вас на представлении. А эта очаровательная юная леди, полагаю, миссис По?
Признав справедливость его догадки, я представил его своей неизменно изящной жене, которая сделала ему комплимент за превосходное представление и выразила благодарность за проявленную по отношению ко мне благородную дань уважения.
– Можете верить каждому слову, – заверил Марстон; когда он говорил, его необычайный двойной подбородок подрагивал и колыхался. – По натуре я отнюдь не скромный человек, миссис По. И все же стихотворный гений вашего мужа заставлял меня болезненно осознавать собственные поэтические промахи и неудачи. Однако я льщу себе, говоря, что достиг чего-то незаурядного в своей «Денталогии». Сделайте мне честь, мистер По, и примите эту книжку в подарок.
Прежде чем я успел ответить, он подскочил к столу и схватил верхний экземпляр.
– В знак уважения и признательности, – сказал Марстон, вручая мне книгу.
– Премного благодарен, – ответил я. – Не имея при себе в данный момент ни одного экземпляра своих книг, я, к сожалению, не способен ответить любезностью на любезность.
– В этом нет нужды, – ответил Марстон. – Я уже приобрел все написанное вами. Ваши стихи всегда со мной. Вот здесь, – сказал он, хлопая себя по голове. – «Ворон» – ну, это каждый знает наизусть. «Аннабель Ли» – великолепно. «Улялюм» – само совершенство!
«Червь-победитель», «Израфель», «Город у моря» – чем дальше, тем все более волнующе и захватывающе! И, разумеется, мои любимые «Колокола». Знаете ли вы, мистер По, что в «Денталогии» есть отрывок, непосредственно построенный по образцу этих бессмертных строк:
Это просто так, к примеру, – добавил дантист. – И так на протяжении нескольких страниц.
На мгновение я безмолвно уставился на Марстона, не зная, что и отвечать. Как явствовали эти строки, под личиной hommage6 моему творчеству он оказался не просто виновен в беззастенчивом литературном плагиате, но и написал стихи настолько вопиюще бездарные, что они буквально граничили с пародией. В то же время я почти не сомневался, что действия Марстона продиктованы искренним восхищением.
Из неловкого положения меня вывел сам Марстон, который, взглянув поверх моего плеча, неожиданно воскликнул:
– А кто это к нам пожаловал?
Я обернулся. Читатель легко поймет мое удивление, узнав о том, кто меня приветствовал. За спиной, глядя на нас, стояла девчонка-сорванец с мальчишеским прозвищем Луи.
