Юкио смотрел на Дзебу широко раскрытыми глазами.
– Я могу запретить тебе передавать этих людей Аргуну. Могу приказать казнить их.
Дзебу кивнул:
– Да, господин Юкио, можешь.
Юкио отвернулся.
– Давай. Можешь делать любую глупость.
Когда Дзебу вошел в лагерь монголов, он смог обратиться к одному из офицеров на языке варваров, представившись послом из Гуайлиня и требуя встречи с Аргуном Багадуром. Его языковая практика с пленными хорошо послужила ему.
Гурхан сидел верхом на широкогрудой серой степной лошади, уперев в бедро руку в перчатке. Его глаза были цвета облачного зимнего дня.
– Посол, да? Так издеваясь над законами моего народа, ты гнуснее больной собаки.
– Я и не думал издеваться, гурхан, – сказал Дзебу, спокойно глядя на него. Реакция Аргуна не удивила его. «Он, должно быть, ненавидит меня так же сильно, как я его», – подумал он.
– Итак, ты выучил еще несколько слов из языка своего отца, – сказал Аргун, иронически улыбаясь. – Быть может, ты хочешь стать одним из нас? К сожалению, подчинившись нашим законам, ты умрешь немедленно. – Его лицо потемнело. – Если ты действительна являешься послом, как заявляешь, подойди ко мне подобающим образом. Слезай с коня. Лицом в землю.
Дзебу замешкался. Но Аргун имел право требовать почтения к себе со стороны посла. И не говорилось ли в «Наставлении зиндзя»: «Какую бы роль ты ни играл, проявляй свое внутреннее совершенство, исполняя ее надлежащим образом». Дзебу слез с лошади. Сырая земля от тысяч копыт превратилась в коричневую жижу, В такой позе он стал ждать.
Наконец Аргун раздраженно произнес:
– Вставай, от тебя мне нужно не это.
Дзебу поднялся, вытирая со лба грязь тыльной стороной ладони.
– Ты не удовольствуешься меньшим, чем моя смерть, гурхан?
– Меньшим не удовольствуется дух Чингисхана. Сегодня я не могу отобрать у тебя жизнь, но когда- нибудь это произойдет. Почему ты пришел сюда?
– Во-первых, чтобы предложить, так как вы, видимо, уходите, договор вечного мира между монголами и городом Гуайлинем.
– Это глупость. Мы заключаем мир только с теми, кто сдался. Что еще?
– Еще, чтобы вернуть тебе людей, которых мы взяли в плен. Мы не считаем необходимым убивать беспомощных пленных.
Аргун пожал плечами.
– Значит, вы дураки. – Он повернулся к стоящему рядом офицеру. – Пусть этих людей уведут. – Офицер выкрикнул приказ, и людей, приведенных Дзебу, увели. Они шли с бледными лицами и опущенными глазами.
– Тебе, может быть, будет интересно узнать, что мы задушим их тетивой, прежде чем уйдем отсюда, – улыбаясь, сказал Аргун.
Сердце Дзебу сжалось.
– Они не заслуживают наказания. Все вели себя очень храбро. Все были ранены или находились без сознания, когда мы брали их в плен.
– Это не наказание. Мы должны послать в другой мир отряд воинов, чтобы они могли служить Великому Хану. Быть избранным для этого – большая честь. Эти люди станут частью духа Великого Хана. У нас свои обычаи оплакивать умерших, монах, которые ты не сможешь понять при всем желании.
Удивленный Дзебу начал понемногу понимать происходящее:
– Ваш Великий Хан мертв?
– Да. – Грубое лицо Аргуна помрачнело. – Наша война с Китаем нынче закончилась по нашей воле. Непреложный закон предписывает нам вернуться на родину, когда умирает Великий Хан, чтобы похоронить его и избрать преемника. Передай жителям Гуайлиня, чтобы они благодарили Вечные Небеса за эту отсрочку. Но пусть помнят, что это всего лишь отсрочка.
Он уставился своими странно пустыми глазами на Дзебу.
– Для тебя, сын Дзамуги, это тоже только отсрочка. Уже трижды я пытался выполнить приказ Чингисхана о твоей смерти. Каждый раз тебе удавалось спастись, но не своими силами. Человек, который надеется на других или на случайные события, ничтожен. Судьба снова сведет нас, и в следующий раз я обязательно убью тебя.
Глава 13
Юкио и Дзебу стояли на разбитом парапете западной стены Гуайлиня и смотрели, как уходят монголы, исчезая в облаке пыли, закрывающем заходящее солнце.
– Ты видишь? – сказал Юкио. – Ты спас пленных от моего гнева, но они не могли не погибнуть. Такова их карма.
Дзебу покачал головой.
– Не карма, а беспощадность Аргуна. Юкио пожал плечами.
