— То не литовские приемы, боярин, а китайские. Знавал я многих бойцов того народа и много лет учил науку их боя. Оттого и воевода красноярский меня к себе в стражи взял.
В комнате повисло молчание. Все взоры устремились на боярина. Подумав с полминуты, Федор Никитич произнес:
— Ну, сотника мы проверять не будем. И так за версту видно, что боец он грозный. Отведи-ка его, Петруша, к своим людям. Втрое ему содержание положи. Писаря пусть Юшка проверит. А с тобой, мил человек, я поговорить еще желаю. Ступай-ка за мной.
С этими словами боярин повернулся и вышел из комнаты. За ним последовали Басов и незадачливый молодой противник фехтовальщика. Петр, заметно прихрамывающий после проведенного Басовым броска, знаком пригласил Крапивина следовать за ним. В комнате остались Чигирев и невысокий светловолосый юноша с большой бородавкой на шее.
— Иди за мной, Сергей, — сделал приглашающий жест парень. — Грамоты боярские читать будем да писать. Федор Никитич проверить желает, сколь ты грамоте обучен.
— Идем, — согласился Чигирев. — А звать-то тебя как?
— Юрий Богданович Отрепьев я, — ответил парень.
Историка прошиб холодный пот.
ГЛАВА 10
Царский гнев
Вечером, когда солнце, завершив свой путь по осеннему, внезапно очистившему небу, уже склонилось за горизонт, Басов нашел Крапивина. Подполковник сидел на завалинке около конюшни и сосредоточенно чистил оружие. Увидев старого друга, он повеселел.
— Здорово, Игорь, — прогудел Крапивин, — Долго же тебя боярин мурыжил.
— Любопытный он, — Басов присел рядом со спецназовцем и понизил голос: — Что думаешь по поводу всего этого?
— Хреново, — мрачно ответил подполковник. — Если уже на службу берут кого не попадя, без проверки, и сразу ставят в строй, значит, драка вот-вот начнется.
— И я так думаю, — согласился фехтовальщик. — Шпионят здесь наверняка почище нашего. До Годунова уже должно дойти, что Романовы собирают целое войско прямо под кремлёвской стеной.
— Либеральный он правитель или нет, это уж пусть Чигирев со своими товарищами решает, — поддержал друга Крапивин. — Если у Бориса есть хоть какое-то чувство самосохранения, он ударит, и очень скоро.
— И Романовы знают, что Годунов не сегодня-завтра ударит, — продолжил Басов. — Значит, постараются сыграть на опережение.
— Не успеют, — усмехнулся подполковник. — Ты же помнишь, что Чигирев говорил.
— Помню, — подтвердил Басов. — Но чего не было, того еще не было.
— Хочешь сказать, что здесь всё может пойти по-другому? — Крапивин внимательно посмотрел на друга.
— Я хочу сказать, что мне одинаково не хочется резать глотки людям Годунова во имя клана Романовых и убивать людей Романовых за ради благополучия Годуновых.
— Я свяжусь сегодня ночью с Первым, — пообещал подполковник.
— Твоя совесть всегда спокойна, когда ты слепо исполняешь приказы командования? — спросил Басов.
— Давай не будем сейчас об этом, — попросил Крапивин. — Что ты предлагаешь?
— Надо уходить. Сегодня же. Селиванову найдем что сказать.
— Ты хочешь уйти без приказа?
Басов насмешливо посмотрел в глаза другу.
— Я хочу вывести вас и себя из-под удара, — сказал он наконец.
— Я солдат и привык встречать врага лицом к лицу, — возразил подполковник. — Да и вы, уж извини, на службе.
— Как знаешь, — Басов прислонился спиной к бревенчатой стене и возвел глаза к небу.
— Игорь, о чем вы говорили с Романовым? — настойчивым голосом спросил Крапивин.
— О Китае расспрашивал, — ответил Басов.
Крапивин от злобы сжал кулаки. Всем своим нутром он чувствовал, что друг недоговаривает. Приближающиеся быстрые шаги заставили обоих товарищей обернуться. К ним почти бегом спешил Чигирев. Подойдя к завалинке, он быстро сел на нее и яростно зашептал:
— Новостей море. Во-первых, я разговаривал с самим Юрием Отрепьевым!
— Это что, родственник того самого? Григория? — уточнил Крапивин.
— Да нет, — отчаянно махнул рукой историк, — это же он и есть. Лжедмитрий Первый, в миру Юрий Богданович Отрепьев. При постриге ему дали имя Григорий. А потом уже люди смешали духовное имя и мирскую фамилию. Тот парень, который вышел к нам с боярином, с бородавкой на шее. Это он сам, представляете?!
— Ну и что? — безразлично пожал плечами Крапивин.
Историк запнулся. Он всё ещё пребывал в эйфории от того, что всего за несколько часов сумел повстречаться со столькими историческими личностями. Он не сомневался, что Басов с Крапивиным разделяют его эйфорию, но, наткнувшись на их безучастие, смутился.
— Здесь Отрепьев — один из наиболее приближенных людей Федора. Боярин с отрочества заботится о нем. Образование дал неплохое. Парня явно готовят к какой-то миссии. На мой взгляд, это доказывает, что Романовы действительно причастны к началу смуты, — собрался он, наконец, с мыслями.
— Это мы и без тебя уже поняли, — хмыкнул Басов. — Дальше-то что?
— Во-вторых, — как-то зло процедил Чигирев, — я установил сегодняшнюю дату. Сейчас двадцать пятое октября семь тысяч сто девятого года от сотворения мира. Или, по нашему летосчислению, тысяча шестисотого.[6] До опалы Романовых остались считанные дни. Может, часы. Мы уже ничего не в силах поменять. Надо немедленно связываться с Селивановым.
— И что ты предлагаешь? — поинтересовался Крапивин.
— Надо переходить на сторону Годунова. После крушения дома Романовых только он может предотвратить смуту, — быстро зашептал Чигирев. — Ведь я говорил об этом Селиванову, предупреждал. Я сразу предлагал выступить с Годуновым. Не понимаю, почему он так уперся в необходимость союза с Романовыми?
— А что он сам-то говорил? — поинтересовался Басов.
— Он сказал, что пробиться при дворе действующего царя много сложнее. А вот семейство, рвущееся к власти, более склонно к союзам. Если мы поможем прийти к власти Федору, то войдем в состав его ближайших советников, а после могли бы манипулировать им.
— Неглупо, — хмыкнул Крапивин.
— Умно, — поддержал его Басов. — Впрочем, расчет, я полагаю, здесь был куда проще. Селиванов как обычный чиновник просто сделал ставку на того, кто должен выиграть. У них, у несчастных, всегда проблема: на чью сторону встать, чтобы оказаться среди победителей. А здесь, когда всё предсказано, и голову ломать не надо. Красота. Впрочем, сейчас, как я понимаю, блестящий план господина генерала провалился.
— Да, — согласился Чигирев. — Сегодня же необходимо связаться с Селивановым…
— Боюсь, вы опоздали, — заметил Басов, указывая на возникшую у ворот, ведущих на Варварку, суету.
Крапивин и Чигирев посмотрели туда и увидели, что к воротам со всего двора быстро стекаются вооруженные люди. Лица у всех были обеспокоенными. Разведчики тоже поднялись и, смешавшись с толпой, двинулись к воротам. До их слуха донеслось бряцание оружия с противоположной стороны забора. По отсветам огня было ясно, что на улице перед боярскими палатами собралось множество людей с
