– Нет, – ответил тритон. – Скоро я окончательно превращусь в рептилию, начну ненавидеть тебя, и, возможно, тебе даже придется убить меня, чтобы добраться до этого места.
– Я никогда не смогу этого сделать! – запротестовал Джаг.
– Сможешь! – отчеканил мутант. – Ты сделаешь это без колебаний, и будешь прав. Мне уже нечего ждать от жизни. Убив меня, ты прекратишь мои мучения...
Он развернулся и направился к проходу.
Джаг задержался еще на минуту, с удивлением и надеждой рассматривая чудовищную тушу, которая плавала в центре огромного водоема.
Зеленоватое свечение стало меркнуть, и Джаг был вынужден отправиться за мутантом, прежде чем темнота окончательно не поглотила его.
Обратный путь они преодолели гораздо быстрее. После мрака, царившего в огромном зале, свет в маленьком воздушном кармане казался почти ослепительным.
– А сейчас уходи, – невнятно проквакал тритон. – Я слишком много говорил, и у меня разболелось горло. Мои голосовые связки становятся все более жесткими. Очень скоро я стану немым...
Джаг нерешительно вошел в воду.
– Действуй быстро, – бросил ему напоследок мутант. – Используй время, которое у тебя осталось. Потом будет слишком поздно... Ты и не заметишь, как начнешь превращаться в чудовище...
Джаг махнул рукой и ушел под воду.
Ему потребовалось не более получаса, чтобы возвратиться в лагерь.
Вся пещера была погружена в тихий сон. Казалось, никто и не заметил его отлучки. Джага это устраивало. Впрочем, не было бы катастрофой, если бы его заметили, правда, тогда пришлось бы объясняться, оправдываться, врать. А это было совсем ни к чему.
Джаг бесшумно скользил между палатками. Картина гигантской дремлющей рыбы-шара стояла перед его глазами.
Тритон был тысячу раз прав: этот монстр в состоянии спячки представлял собою настоящую бомбу, спрятанную в сердце метеорита. Разбуженный, он обнаружит, что находится взаперти, и, конечно, попытается вырваться. Чтобы этого достичь, он выплюнет гигантскую бомбу из сжатого воздуха, которая разрушит базальтовую глыбу и вызовет настоящее землетрясение.
Разумеется, эта затея была очень рискованной, поскольку невозможно было предугадать последствий взрыва. Но другого выхода просто не было.
Кавендиша в палатке снова не было, но Джаг быстро нашел его. Разведчик, как обычно, свернувшись калачиком, спал в яме с водой. Разыскивая его, Джаг наткнулся на другого пленника, спавшего в той же позе. Мутация поражала всех без исключения: ее новая жертва была помельче и послабее Джага, но, тем не менее, имела достаточно крупное телосложение.
Джаг неожиданно пошатнулся и понял, что ему следует поторопиться.
Взвалив Кавендиша на плечо, он отнес его к шахте подъемника – туда, где никто не мог подслушать их разговор.
Там он потратил довольно много времени, чтобы привести разведчика в чувство, а когда тот очнулся, начал рассказывать ему о том, что только что узнал. Напрасный труд. Менее чем через минуту он понял, что разведчик не слушает его. Кавендиш таращился на него бессмысленным взглядом лунатика. Его глаза, как глаза ночных зверей, бездумно отражали свет, и Джагу даже показалось, что их зрачки сузились, вытянувшись вертикально. Содрогнувшись, Джаг с трудом подавил в себе ощущение отвращения.
К счастью, Кавендиш выбрался, наконец, из забвения. Тогда Джаг снова повторил свою историю, постоянно тормоша готового уснуть разведчика.
Возбужденный Джаг провел остаток ночи в размышлениях, понимая, что времени осталось очень мало. Во-первых, Кавендиш медленно, но неотвратимо погружался в прострацию, во-вторых, такая же участь ожидала и самого Джага.
Стоявшая перед ним задача была не из легких. Необходимо было провести газ в пещеру, где дремала чудовищная рыба-шар, и таким образом 'оживить' ее. От обычного места сбора пузырьков до полости, где дремал монстр, расстояние было довольно приличным, и именно это создавало основные трудности.
Не могло быть и речи о том, чтобы отложить осуществление операции.
Джагу просто необходимо было найти решение проблемы. Сложность задачи и ограниченность во времени мобилизовали его умственные способности, и он быстро пришел к выводу, что единственным средством транспортировки газовых пузырьков является трубопровод.
Решение было найдено легко, но его реализация представлялась делом тяжелым. Покопавшись в памяти, Джаг вспомнил о трубчатых опорах, которые подпирали своды галерей в наиболее опасных местах. Эти стойки служили еще и поручнями для ныряльщиков. Ухватившись за них, пловцы могли передохнуть или же продвигаться вперед без особых усилий в случае сильных подводных течений.
Джаг подумал, что сможет размонтировать несколько труб. Только делать это надо было в разных местах, чтобы исчезновение труб не привлекло чьего-либо внимания. Затем их следовало соединить и вставить один конец получившегося трубопровода в расщелину газового месторождения. Другой конец необходимо было провести до 'аквариума', в котором находилась спящая рыба-шар.
На следующее утро, позаимствовав из ящика с инструментами набор разводных ключей, Джаг принялся за работу, стараясь не попадаться на глаза другим ныряльщикам. Кавендиш все время находился рядом.
Разведчик действовал, как автомат, повторяя движения Джага с пугающей медлительностью. Было очевидно, что его мозг с трудом противостоит мутационному процессу. Он прилагал огромные усилия, чтобы сосредоточиться, но результат был плачевным. Иногда он замирал, сложив руки на груди и плавая в тоннеле, как кукла. Тогда Джаг подтягивал его к себе и тряс до тех пор, пока Кавендиш не возвращался к реальности.
