Когда танец закончился, Жора проводил меня до нашего столика. Я пригласила его присоединиться к нам с Машкой, и он, не раздумывая, согласился. В тот момент, когда он стал звать официантку, я быстро наклонилась к своей подруге и прошептала:
– Дед пришел в бар с охранником.
– С охранником? – не меньше меня удивилась Машка. – А зачем он ему?
– Маша, ну ты и вопросы мне задаешь! Если у деда есть охранник, значит, он не такой уж и простой.
– Хороший дед, – согласилась со мной Машка. – Нам такой кавалер с вооруженным охранником ой как нужен.
– А с чего ты взяла, что охранник вооружен?
– Где же ты видела охранника без оружия? В случае опасности он своего босса голыми руками защищать будет?
– Девочки, вы шампанское будете? – перебил нас на полуслове Жора.
– Будем, – в один голос ответили мы и покосились на сидевших неподалеку братков.
– Наблюдают. Высиживают.
Сразу было видно, что Жора не стеснен в средствах. Он заказал много еды и выпивки и как мог старался произвести на нас самое приятное впечатление, что, в общем-то, ему и удалось. Охранник все так же стоял у стены, следил за своим боссом и то и дело обводил взглядом зал.
– Жора, а может, ваш охранник тоже выпить и поесть хочет? – поинтересовалась повеселевшая Машка.
– Он при исполнении. Ему нельзя, – сказал Жора.
– Что ж, и есть нельзя? Он у вас воздухом питается?
– Не нужно отвлекать человека от работы, – покачал головой Жора и предложил тост: – Девочки, давайте выпьем за приятное знакомство. Как замечательно, что в свою женскую компанию вы пустили одинокого деда.
– А разве вы одинокий?
– Сегодня ровно год, как я стал вдовцом.
– Да вы что…
– Сегодня утром я сидел в кругу близких и родственников, затем проведал свою вторую половину, с которой вместе прожил долгие и счастливые годы, и уехал в пансионат, потому что сегодня мне особенно тяжело, а боль утраты стала просто невыносимой.
– Примите наши соболезнования, – чуть слышно произнесли мы с Машкой.
– Нет, что вы, девочки, не будем о грустном. Давайте хотя бы сегодня устроим небольшой праздник жизни. Знаете, мне так приятна ваша компания. Я уже давно не проводил время в окружении красивых девушек. Все силы и здоровье занимает работа.
– А вы чем занимаетесь? – как бы невзначай спросила у Жоры Машка.
– Нефтью, – ответил он. – Я, как сейчас принято говорить, «сижу на трубе».
– Нефтью? Но ведь это очень прибыльно!
– Я на отсутствие денег не жалуюсь, только вот чем больше я их имею, тем все несчастнее я становлюсь.
– Почему?
– Иногда так хочется остановиться и задышать полной грудью. Деньги мешают быть счастливым. Я уже не могу радоваться чему-то так, как радовался раньше.
Жора говорил настолько искренне и с такой болью в голосе, что мы с Машкой прониклись жалостью к этому одинокому человеку.
– Конечно, с тех пор как я похоронил свою супругу, я не ходил бобылем. Не так давно я достаточно сильно увлекся одной девушкой. Она помогла мне хоть немного забыться. Я благодарен ей за то, что из всех своих ухажеров она выбрала именно меня, старого и больного человека.
– Жора, вы совсем не старый и не больной, – хором попытались мы подбодрить Жору. – Вы очень даже интересный мужчина, и если надо, то фору молодым дадите.
Жора грустно улыбнулся и как-то по-детски спросил:
– А вы и в самом деле так считаете?
– Конечно, – еще раз попытались убедить мы его. – Так, значит, в вашей личной жизни сейчас полный порядок? – не могла не поинтересоваться Машка. – Как обстоят дела с той девушкой?
– Она меня бросила, – погрустнел Жора.
– Вас???
– Меня. Конечно, я отдавал себе отчет в том, что не молод, не красив и уж тем более не сексуален. Я понимал, что единственное, чем я смогу заинтересовать девушку, так это своими деньгами. Вот я ее и интересовал как мог. Посадил ее за руль дорогого авто. Подарил ей бриллианты и шубу до пят. Затем была отдельная квартира в центре и исполнение всех ее прихотей, а после ее перестали интересовать даже мои деньги. Однажды я приехал к ней домой и увидел там молодого, красивого, как и она сама. В тот день она сказала мне о том, что выходит замуж, и попросила, чтобы я больше никогда не появлялся в ее жизни. Я умолял ее подумать, но она даже слушать ничего не захотела.
